Этот волейболист появился в «Зените» перед началом прошлого сезона и вместе с командой выиграл четыре турнира из пяти – чемпионат, Кубок и Суперкубок России, а также Лигу чемпионов. В беседе с корреспондентом «ТИ» Валентин Кротков рассказал, чего ждет от нового сезона, почему завидует коротким рукам Алексея Вербова и кто в казанской команде главный весельчак.
«НАДЕЮСЬ, ЧТО В НОВОМ СЕЗОНЕ ИГРОВОЙ ПРАКТИКИ БУДЕТ БОЛЬШЕ»
– После победы над «Ярославичем» Владимир Алекно сказал журналистам следующее: «Ему [Алексееву] нужно скидки умные уметь доставать, подачу стабильную подавать, может быть, не на вынос, передачу после защиты отдать. Этому учиться нужно, как и всей молодёжи. Ладно, Лоран, Никита – они, может, чего-то ещё не понимают. Но Валя Кротков вроде бы все понимает, а падает в стык, тут не довел». После этой игры к себе были какие-то претензии?
– По качеству игры, наверное, претензий к себе не было, но по поводу того мяча, о котором сказал Владимир Романович… Мы с Лео [Вильфредо Леоном] не поделили стык: это был мой стык, я вроде бы пошел его принимать, и Лео тоже сделал туда шаг. Дабы не мешать ему я в последний момент начал уходить от столкновения, что ли. Лео меня тоже увидел и начал убирать руки. Благо, я убрал руки не до конца, мяч попал в меня и вылетел на минус. Я не могу сказать, что с этого мяча начался наш небольшой провал, но, если бы мы приняли его и снялись, наверное, такой второй партии бы не было [по ходу второго сета «Зенит» уступал «Ярославичу» со счетом 10:16].
– С чем был связан этот мини-провал во втором сете? Есть мнение, что «Зенит» немного задергался в приеме.
– Может быть, да, немного начали страховаться после нескольких неудачных приемов и отводить мяч от сетки, поэтому приходилось сниматься через края. Связующему в такой ситуации не очень удобно добегать. Пасовали в края, соперник смягчал наши атаки и возвращал обратно. Действительно, все немного забуксовало от приема, потому что, когда прием идеальный, реализация съема составляет 95-99 процентов. Когда минус или знак, то сложнее сняться.
– В этом сезоне рассчитываете на больший объем игровой практики в этом сезоне?
– По крайней мере, в начале этого сезона я чувствую себя намного лучше, чем год назад – и сборы хорошие прошли, и Владимир Романович был здесь, а не в сборной. Получилось поработать и понять, чего он хочет и как это нужно делать. Надеюсь, что практики будет больше, но все, опять же, зависит от меня: не будет каких-то недоразумений – я буду играть много. Если будут какие-то мелочи, а все начинается с них, то тренер будет доверять меньше. Немножко есть какая-то суета. Если в защите я стою уверенно и знаю, кто и что будет делать, то в приеме я где-то отжимаюсь, стараюсь поднести все на блюдечке, и это, возможно, мне мешает. Эта суета, что мне нужно успеть там, там, там, там. Нет, нужно встать и спокойно все сделать. Все проблемы идут от головы.
– Перед началом сезона вы сменили игровой номер с третьего на 11-й. С чем это связано?
– Да ни с чем. Я всегда играл под 11-м номером. В прошлом году этот номер был у Андрея [Ащева]. Я спросил, какой из номеров свободен. Третий был не занят, поэтому я его и взял. У меня жена [волейболистка Наталья Кроткова] играла под третьим номером, и мы решили взять одинаковые. А в этом году я никому ничего не сказал, подумал, что возьму 11-й, потому что всегда играл под этим номером. Она в московском «Динамо» взяла себе третий и говорит: «Почему ты сменил номер?». Я ответил, что собирался забрать себе 11-й, если он освободится. «А почему мне ничего не сказал?». Говорю: «Блин, я же не думал, что ты возьмешь как у меня номер» (смеется).
– Ваш контракт с клубом рассчитан до конца нынешнего сезона. Какие-то мысли о будущем сейчас уже есть?
– Пока никаких мыслей нет. У меня есть сезон, в котором я хочу сыграть больше игр. В прошлом сезоне мне не понравилось, как я сыграл – смотрел статистику. Да, у меня было пару неплохих игр, но до этого я принимал намного лучше. Это я, наверное, связываю с переходом в «Зенит» – в первом сезоне было непросто работать с ребятами в плане того, что они такие известные и именитые. Хотя для тренера мы все одинаковы и все собрались здесь, чтобы работать, я все равно испытывал какой-то дискомфорт. Нас [либеро] было еще трое: мало тренировочного времени, а игрового еще меньше. Посмотрим, все будет зависеть от меня. Я хочу еще поиграть, показать, что я могу, а не то, что было в прошлом году.
– Одной из главных тем волейбольного межсезонья стало появление питерского «Зенита». На предварительном этапе Кубка страны вы уже сыграли два матча против них. Насколько этот клуб будет конкурентноспособен?
– Со стороны видно, что клуб только появился, потому что нет какой-то четкой организации. Механизм еще не налажен – он функционирует с какими-то перебоями, но стабильной работы нет. Игроки все новые, вместе играли не все. Это же нужно время для того, чтобы сыграться, притереться друг к другу. Каждый игрок – со своими амбициями, со своим характером. Это тоже бросается в глаза. Когда они, объединяются, и играют ради интересов команды, тогда они неплохо играют, у них получается. Но как только они пытаются показаться, что каждый из них является индивидуальностью – выглядят они не очень хорошо.
«В КАЗАНСКИЙ "ЗЕНИТ" Я ШЕЛ УЧИТЬСЯ»
– В прошлом сезоне «Зенит» сотворил, наверное, самую мощную победную серию российского волейбола. Многие ваши партнеры по команде перед стартом нового чемпионата говорили, что повторить ее вряд ли удастся.
– В этом году клубы усилились, возможно, в волейболе появилось больше денег – многие купили себе легионеров, причем, неплохих. Команды стали покрепче. Да и в прошлом году в некоторых играх было непросто, а в новом сезоне, действительно, будет намного сложнее. Работа все покажет.
– В декабре команде предстоит участие в клубном чемпионате мира. Будет ли этот турнир в Польше легче для «Зенита» по сравнению с прошлогодним в Бразилии?
– В прошлом году на клубный чемпионат мира я не ездил, но в 2011 году мы с молодежной сборной летали в Бразилию на чемпионат мира. И я понимаю, что перелет туда – это очень непросто: мы летели часов 20, а то и больше. Перестроиться было очень сложно: и время другое, и климат другой. То, что будущий клубный чемпионат мира пройдет в Европе, в какой-то степени упростит дорогу, да и общее состояние игроков будет получше. Но и команд-претендентов на титул в этом году будет гораздо больше, нежели в прошлом. Год назад были «Сада Крузейро», «Зенит», а остальных-то никто и не заметил. В этом году будут хорошие польские команды, итальянские, тот же «Сада Крузейро» приедет. Для «Зенита» все турниры важны, к каждой игре мы подходим с хорошим настроем и выходим на площадку с одной задачей – выигрывать.
– «Лучший либеро в мире – Алексей Игоревич Вербов». Игра с таким мастером в команде – плюс или минус?
– Когда я шел в «Зенит», я понимал, что для меня очень важно набраться опыта. В течение прошлого сезона я в какой-то момент не понимал, что происходит – очень много информации, и обработать ее нужно много времени. А тренировки каждый день, и этого времени не хватало. Сейчас я понимаю, что игра с Вербовым для меня – большой плюс: я чувствую, что прогрессирую и не стою на месте даже при том, что игрового времени у меня не так много. Он там подсказал, здесь подсказал. А прошлый год… Можно было книжку писать из того, сколько всего он мне рассказывал. Конечно, для меня это было тяжело. Сейчас прошло лето, я думал и анализировал его слова. И сейчас он все равно продолжает подсказывать, просто уже не в таком объеме, как год назад. И я что-то для себя усвоил, и он видит, что у меня кое-что получается. Владимир Романович тоже корректирует что-то, подсказывает. Да, сейчас это роль второго либеро, но мы работаем на перспективу.
Я сюда и пришел учиться. В этом клубе ставят другое отношение к волейболу. Если до этого «Я люблю волейбол, все здорово, хочу играть», то здесь в клубе закаляется характер. Да, ты хочешь играть, есть амбиции, но ты покажи и докажи, что ты достоин, что ты можешь.
– Со стороны ваши отношения с Вербовым выглядят очень забавно – взаимные шутки и подколы. На площадке в тренировочном процессе Алексей Игоревич включает «сурового дядьку»?
– Иногда, конечно, да. Когда он в прошлом году был тренером, были моменты, когда ты из-за чего-то расстраиваешься. И тогда он злится, может даже крикнуть: «Что ты, девочка что ли, почему ты обижаешься, дуешься и расстраиваешься? Да, ты проиграл, но сделай следующий хорошо. Следующий проиграл – сделай третий, четвертый, пятый хорошо». В тренировочном процессе бывает по-разному. Мы иногда подначиваем друг друга. Там где-то мяч достанешь и что-нибудь крикнешь ему, он тоже немножко разозлится. Этого, наверное, иногда и не хватает: идет время, тренировки, накапливается усталость. И даже оттренироваться сложно без каких-то эмоций. А как вывести человека на эмоции? Либо дать эту эмоцию – где-то мяч достать, либо чем-то подначивать. Достал мяч, что-то ему сказал, он чуть-чуть разозлился. Всплеск адреналина, злости, и тренировка тогда начинает идти в другом ключе. Не без этого, конечно.
– «Все два года в Самотлоре чувствовал себя как дома». В Казани сегодня есть такое ощущение или еще нет?
– В этом сезоне уже есть. В первом сезоне было не то, что тяжело, просто в клубе другой подход и другое отношение: все работают, постоянно запредельная концентрация. Не могу сказать, что мне было сложно, просто были моменты, когда я путался, не понимал, что мне нужно делать. Очень много всего нужно держать в голове. Вроде, сказали одно, и ты это сделал, но забыл сделать другое. И думаешь: «Блин, ну как же так?». Сейчас да, я себя уже чувствую хорошо. И ребята, и тренерский штаб всегда подскажут. Первое время в «Зените» я вообще не понимал, что от меня хотят. Александр Николаевич [старший тренер «Зенита» Александр Серебренников] что-то подскажет, я говорю: «Я не понимаю, что вы от меня хотите! Как это вот? Мне же сказали делать так, а вы мне говорите делать немного по-другому». А сейчас я понимаю, что то, что он мне подсказывал, действительно было правильно. Просто сейчас я это уже анализирую и понимаю. То я уже выучил, и новые подсказки я без проблем могу туда «налепить», никаких проблем нет. А в прошлом году все со всех сторон подсказывают: один говорит одно, другой – другое, третий – третье, и эти 12-15 человек все время говорят и говорят.
«ШАНС ПОБОРОТЬСЯ ЗА МЕСТО В СБОРНОЙ ЕСТЬ ВСЕГДА»
– Вы уже дважды вызывались в сборную России. В первый раз сыграть помешала травма. Что помешало во второй раз принять участие в Мировой лиге уже при Шляпникове?
– На Мировую лигу меня просто не взяли, потому что взяли других либеро. Я не знаю, с чем это связано, может, они были лучше меня. Но, по большому счету, никто и не смотрел: сборная сначала уехала на отборочный турнир чемпионата мира, а когда они вернулись, мне сказали, что я дальше не еду. Мы тренировались с Александром Климкиным, нынешним тренером питерского «Зенита». Я две недели нападал, был доигровщиком. А потом меня вызывали в сборную, когда Денис Бирюков получил травму. Но я полтора месяца залечивал травму, полученную в матче Лиги чемпионов с турецким «Аркасом». Она меня беспокоила в течение всего остатка сезона, поэтому я решил, что нужно восстановиться. Я сделал ставку на этот сезон в клубе, поэтому понимал, что если после полутора месяцев лечения я сейчас поеду прыгать, то это будет неправильно. Не дай Бог какой-то рецидив, а мне через две недели ехать уже в «Зенит». И до этого я лечился полтора месяца. И придется опять весь сезон с этой травмой тренироваться и играть. Не дай Бог где-то что-то дернул бы и опять выбыл бы из-за травмы. А, то, что в любой момент либеро может выпасть из состава, было бы не очень надежно для клуба.
– Получается, слухи о конфликте с нынешним главным тренером сборной России не имеют под собой почвы?
– Он такой тренер, какой он есть. И принимать его надо таким. Мы же, по большому счету, едем играть не за тренера в сборной, а за сборную. А кто там будет тренировать… У каждого тренера разный подход: кто-то мягкий, кто-то строгий.
– В 2018 году предстоит чемпионат мира. Насколько реальна перспектива побороться за место в сборной России?
– Шанс побороться есть всегда. Но у каждого тренера, наверное, есть какие-то свои игроки, которых он в первую очередь будет смотреть, вызывать и приобщать к сборной. И есть остальные игроки. Кто как себя проявит в чемпионате… В том то и дело, получалось, что, по большому счету, я мог поехать, сыграть. Но если бы я получил травму и не смог бы хорошо провести сезон, меня бы никто потом даже не вызвал, никто бы и не вспомнил. Сейчас есть время, есть тренировки, можно поработать, выйти, отыграть сезон хорошо и получить вызов в сборную. Если не играть, то никто никуда не вызовет и даже не вспомнит.
– Вы уже по ходу карьеры переквалифицировались из доигровщика в либеро. Сложностей с этим не возникло?
– Когда я перешел на позицию либеро, мне сильно не хватало информации до перехода в «Зенит». Мне приходилось открывать что-то новое для себя самому. Не было такого, чтобы кто-то пришел и сказал: это нужно делать так, так и так, потому что это должно быть так. Приходилось самому оставаться, дополнительно работать, анализировать почему так, почему сейчас нужно стоять здесь, а в следующем эпизоде там. Когда шел, я не думал, что будет так. Через какое-то время я понял, что мне не хватает эмоций, я не понимал, откуда их взять.
Либеро – это специфичная позиция, и перейти из доигровщика в либеро – это как в футболе из нападающего перейти во вратари. Ты там стоишь, и от чего получить удовольствие? Со временем я начал это понимать. И если брать три сезона, сыгранных на позиции либеро, то в этом сезоне пока я получаю больше всего удовольствия от игры, потому что понимаешь, откуда можно взять эти эмоции, откуда получить вот этот спортивный кайф.
На тот момент у меня был вариант пойти либеро в Суперлигу. Я понимал, что я всегда принимал и защищался, поэтому почему нет? Если уж не пойдет, можно вернуться в доигровку, это не такая большая проблема. Получилось, вроде бы, неплохо (улыбается). Где бы я сейчас был доигровщиком? Неизвестно.
– Самый частозадаваемый вопрос по версии Валентина Кроткова. Наверняка, при росте почти в два метра есть сложности в игре в защите?
– Нет, в защите как раз сложностей нет, я их не испытываю. Просто я смотрю иногда на Леху [Вербова], а у него такие ручки короткие. И думаешь: «Блин, ему, наверное, так удобно!». Я-то пока свои руки туда доверну, туда. Мне на это надо чуть больше времени, хотя это доли секунды. И думаю, может, хотелось бы немного руки покороче. А в защите мне это где-то наоборот помогает, потому что руки у меня длинные. И если вдруг я не успею добежать ногами, то я могу дотянуться руками, в последний момент упасть и эти 10 сантиметров мне помогут.
– Как так получилось, что бывшему доигровщику с ходу доверили роль основного либеро в клубе Суперлиги?
– Меня давно звали в Нижневартовск, как доигровщика еще. И мы разговаривали с Брием Владимировичем Мельничуком [главным тренером ВК «Югра-Самотлор»], он мне говорил: «Мне от тебя нужно самое главное – прием и подача. Будешь ты давать 30, 40, 50 процентов в атаке – здорово, но для меня это не главное. У нас есть кому забивать. Мне нужны защита, прием, подача, по возможности блок». Потом, когда я сезон не играл, мы с ним встретились в Красноярске – они тогда приезжали на Кубок Сибири и Дальнего Востока. Он говорит: «Я хочу тебя на следующий сезон как либеро». А у меня тогда уже были мысли попробовать себя в этом амплуа. Они вышли тогда в Суперлигу, я подумал – почему нет? Посидел, подумал, посоветовался с женой. Она задумалась, говорит: «Блин, ты же нападал! Почему, как ты будешь либеро?». Мне казалось, что у меня пойдет, я умею принимать и защищаться. Она говорит: «Ну давай». Мельничук тогда сказал: «Будешь основным принимающим, Дима [Березин] будет защищаться. Наверное, он видел, что я с приемом, поэтому доверил мне. В защите я практически не играл, но бывали игры, когда мы с Димой Березиным менялись местами.
«ИНОГДА ОЧЕНЬ ХОЧЕТСЯ ПОКАЗАТЬ СРЕДНИЙ ПАЛЕЦ»
– Казанский «Зенит» традиционно активен в маркетинговом плане, перед стартом сезона провели отличную презентацию команды. Как вам подобные мероприятия?
– Мне понравилось. Саша Бутько правильно сказал, что здесь [в Центре волейбола «Санкт-Петербург»] понравилось больше, чем в прошлом году в кинотеатре: большое пространство, всех видно, классные экраны. Здесь было более комфортно – может потому, что мы здесь тренируемся. В предыдущих клубах такого нигде не было, и прошлогодняя презентация состава нашей команды в кинотеатре стала для меня первой. Это интересная, хорошая традиция. Футболисты, знаю точно, так же представляют новичков. Про хоккеистов не знаю, не сильно увлекаюсь хоккеем. Но, мне кажется, это правильно, так и должно быть.
– Хоккеисты так делают тоже, причем, «Ак Барс» собирает на презентацию команды полные трибуны болельщиков. Когда-нибудь казанский «Зенит» соберет полный Центр волейбола на презентацию новичков?
– Очень хотелось бы, это было бы круто. Просто в Татарстане люди немного избалованны спортом. Казань не зря называют «городом чемпионов» – в свое время и УНИКС, и «Ак Барс», и «Зенит», и «Рубин» были чемпионами страны, повыигрывали все, что можно. И народ выбирает, на какой матч прийти: «Сегодня приехала не очень сильная команда, пойдем лучше на хоккей». И такое бывает. Не могу сказать о том, насколько доступен этот Центр волейбола, сложно сюда добираться или нет. Конечно, «Баскет-Холл» находится в центре города, туда можно и на метро доехать, расположение у него поудачнее. Надеюсь, что как-нибудь соберем. В Москве бы 100 процентов собрали. Куда ни приезжаем – Москва, Питер – народ приходит и забивает зал битком. Приходится зал даже закрывать, потому что нет больше мест.
– На презентации маленький болельщик «Зенита» покорил всех вопросом про кашу. Вы-то едите ее на завтрак?
– Когда жена дома, то ем, а так нет (смеется). Вопрос, правда, был прикольный. У меня жена недавно приезжала. Я ей говорю: «Ты смотрела видео?». Она: «Нет». Мы включили видео, посмотрели и посмеялись. Здоровский вопрос, правда.
– Вообще, в «Зените» очень любят шутки и юмор – ролик клубного телевидения с вами, Вольвичем и Бутько в главных ролях стал настоящим хитом. Кто в команде главный весельчак?
– Артем [Вольвич], наверное, а я поддерживаю его. Показательный момент: я приехал в сборную перед тем, как они поехали на отбор к чемпионату мира, а ребята все какие-то грустные и унылые. Я, как обычно, начал немножко подначивать, и вроде как стало повеселее. Артем сразу активизировался, потому что он на себя не был похож – какой-то грустный, уставший. Его когда заденешь – сразу пошло-поехало (улыбается).
– У вас теперь есть чем похвастаться перед Бутько и Вольвичем – в рубрике клубного ТВ #спросизенит вы по количеству просмотров обогнали и того, и другого. Один из ваших ответов: «Мой самый любимый палец – средний». Часто приходится его демонстрировать в жизни?
– Да нет, не часто (смеется). Иногда, бывает, очень хочется, но приходится себя как-то сдерживать.
– Там же был вопрос: «Если бы вы были дверью, то куда бы вы вели?». Именно этот вопрос вы выбрали лучшим, но ответа так и не дали, пообещав ответить позже.
– Я думал над этим. Я, конечно, любитель фантастики, и у меня поэтому было несколько ответов. По-моему, я для себя выбрал такой ответ, что эта дверь вела в другой мир.
– Недавно случайно наткнулся на фотографию, где вы сидите на мотоцикле. Любите погонять?
– Это все было с подачи папы моего, потому что в свое время заинтересовался мотоциклами: сдал на права, начал ездить. И насмотрелся много роликов в интернете, где ребята там на спор: «А слабо тебе прокатиться?». Я еще тогда молодой был. И парни просто бились, потому что не знали, как управлять мотоциклом. И папа заставил меня выучиться в мотошколе, я получил навыки управления мотоциклом, но категорию так и не открыл. Сейчас у меня есть все документы, школа пройдена, и надо только пойти и сдать теорию и практику. Но я пока никак не дойду. Мне нравится, но в последнее время столько народу бьется, особенно, молодежи. Я понимаю, с чем это связано – адреналин зашкаливает, а здраво мыслить в состоянии такого адреналинового всплеска очень сложно. И начинаются всякие обгоны, какие-то соревнования на дорогах. Думаю, мне стоит пока повременить с этим. Даже папа, которому 50 лет, попадал в ДТП. Не он был виноват, но на светофоре его кто-то толкнет – падает, кто-то сдает назад и задевает – он опять падает. Ему пару раз сильно придавило ногу. После этих ситуация я задумался: если уж такие люди падают, то что уж говорить про молодежь.
«ОЧЕНЬ РАД, ЧТО ЖЕНА ПОЕХАЛА НА УНИВЕРСИАДУ»
– Ваша супруга выступает за московское «Динамо». Какие-то сложности в семейной жизни помимо нахождения в разных городах возникают?
– Наверное, сейчас, когда она в Москве, а я в Казани, стало проще. Потому что раньше были Нижневартовск и Череповец или Нижневартовск и Краснодар, туда даже прямым рейсом не долететь. И вообще, очень сложно было найти время, долететь и встретиться. Сейчас это проще – есть полтора-два дня выходных, можно сесть в самолет, долететь и через час ты будешь дома. Какой отпечаток накладывает расстояние? Все, как ни крути, строится на доверии. Если сидеть и думать, что там она делает, почему то и почему се, то просто съешь сам себя, и ничего хорошего из этого не получится: будешь дергаться, и с волейболом потом будут проблемы. Поэтому изначально, когда мы строили наши отношения, мы понимали, что так будет – сложно будет подписаться в одном городе. И мы договорились, что только через доверие, потому что по-другому у нас не получится. Так мы живем четыре года. Конечно, хотелось бы играть в одном городе, но пока не получается.
– В прошлом сезоне Наталья с московским «Динамо» именно в Казани стала чемпионкой страны. За кого болели в той финальной серии?
– Мы были в Москве, у нас у самих был финал чемпионата России. Поэтому матчи женских «Динамо» я смотрел по телевизору. Если честно, по первым играм москвичек, я думал, что все закончится в Москве в пятом матче. Но потом все неожиданно перевернулось. Московское «Динамо» провело хорошие игры. Когда финальная серия переехала в Казань, я думал, что все дойдет до пятого матча. Не хватило чего-то Казани, сложно сказать, чего.
– В этом году Наталья стала чемпионкой Универсиады. Удалось ли поддержать жену с трибун или смотрели матчи по ТВ?
– Нет, на трибунах поддержать не удалось, мы с командой были на предварительном этапе Кубка России. Я очень рад, что она поехала на Универсиаду, потому что я понимал, что ей будет отведено место в составе, и тренер будет ей доверять. В первых играх она где-то немножко буксовала, что-то не получалось. Мы много разговаривали, я говорил ей: «Все будет нормально, ты потерпи». И это доверие тренера оправдалось в последних играх, потому что она набирала за матч по 22-25 очков. Мы с Вильфредо [Леоном] смотрели, и я говорил: «Вот это ее игра, она всегда так играла, когда ей тренеры доверяли». Когда тренеры в ней сомневались и говорили: «Иди, попробуй», когда-то у нее получалось, когда-то нет. Она лидер, она ведет команду за собой. И когда она чувствует, что от тренера есть поддержка, она смело идет, бьет и не боится. Я очень рад, что она туда поехала, и я увидел, как она может играть.
– На летнем Кубке «Зенита» Алексей Вербов отметил, что игра в пляжный волейбол в паре с супругой до добра не доводит. Играли вместе?
– (смеется) Да, мы один раз всего играли вместе. Прилетели на отдых в Доминикану, и я ей говорю: «Слушай, там америкосы с такими толстыми цепочками играют. Давай сыграем с ними на деньги? Сначала проиграем пару сотен долларов, а потом пойдем all-in и заберем все». Она говорит: «Да нет, давай сначала просто попробуем». Вышли, сначала два или три эйса подали, потом она подачу до сетки не добила. Я говорю: «Нет, все, на деньги мы точно играть не будем». Она просто до этого на улице играла на всяких турслетах, а на пляже пляжным мячиком – пару раз, наверное. Пляжка и классика – это же все-таки разный волейбол: мячи разные, от погоды многое зависит. С тех пор мы с ней ни разу не играли на пляже, потому что как-то не доводилось – отпуска проводили там, где не было пляжных площадок, и больше все-таки в лежачем положении. Я иногда приезжал поиграть летом с мужиками, она всего один раз, по-моему, со мной ездила.
Нет комментариев-