– 25 лет – дата красивая. Четверть века – это много или мало для вас?
– Конечно, с одной стороны это дата не очень большая, если мы будем сравнивать 280 лет вагановской школы, с Академией хореографии Москвы. Даже по сравнению с пермской школой мы, в общем-то, юные. Но 25 лет – это с другой стороны дата серьезная, и на сегодняшний день я могу с уверенностью сказать: есть о чем говорить и чем гордиться, есть результаты. При этом впереди у нас огромные перспективы, что, безусловно, радует.
– В каком возрасте можно увидеть у ребенка задатки для успешной балетной карьеры? Увидеть, что девочка, например, может стать примой?
– Я бы сейчас вообще слово «прима» убрала. Потому что определить, прима она или не прима, станет возможно только по ходу ее профессиональной карьеры, как сложится ее творческая судьба, творческая карьера. Но вот должен ли учиться ребенок в хореографическом училище или ему стоит любить балет вне стен учебного заведения, бывает понятно уже на приемных экзаменах. Но и здесь не всегда вопрос закрывается однозначно, потому что в процессе учебы становится понятно, следует ему продолжать этот нелегкий труд для того, чтобы потом стать артистом балета или артистом танца, либо все-таки уйти из училища и вовремя получить другую профессию.
Отчисления во благо
– Получается, даже если примут, вполне возможно, что отчислят впоследствии?
– Отчисления бывают, и достаточно часто. Просто не надо к этому относиться как к трагедии, лучше как к благу. Счастье уже то, что ты поучился здесь, провел несколько лет в этой ауре, среди педагогов замечательных, полюбил искренне, всей душой и навек балет, и теперь ты отдаешь себя и все свои силы другой профессии.
Трагическое и страшное – это когда ты отучился и потратил огромное количество времени и сил, а результат – ты не идешь никуда, тебя никто не пригласил, и путь на сцену театра заказан. Вот это печально, вот это трагедия. Значит, что-то не так ты делал, где-то допустил ошибку.
– Это как в фильме «Приходите завтра»: «Несчастные те, кто здесь остался. Таланта нет, а уж приняли»?.. В каком возрасте поступают в училище?
– У нас два отделения. На отделение классического танца по специальности «артист балета» дети приходят поступать после четвертого класса. На отделение народного танца приходят после седьмого класса общеобразовательной школы. Понятно, что общие предметы ведутся как в школе, к ним добавляются занятия по специальности.
– Успеваемость по общим предметам смотрится? Или только физические данные, гибкость и выворотность имеют значение?
– А как же? Мы все как в школе. Нам нужны образованные люди, и только выворотности мало. И если человек плохо учится, он редко становится хорошим танцовщиком. Дети так же сдают ГИА, ЕГЭ, получают аттестаты о среднем образовании, мы ведь по единым образовательным процессам учимся.
– Обучение бесплатное, на бюджетной основе?
– Безусловно, да. Более того скажу вам, хорошо обучающимся мы платим стипендии.
Торт – педагогам, овощи-фрукты – ученикам
– При училище есть интернат. Для кого он предназначен?
– Это раньше, еще при императрице Екатерине, когда создавалось вагановское училище, в интернате, как в пансионате, проживали все ученицы. Сейчас, конечно, только иногородние. Казанские ученики живут в семьях. У нас великолепный интернат, там проживают 40 детей. Это ребята из районов Татарстана, Якутии, Крыма, Улан-Удэ, из Сибири. Со всей России, в общем.
– Проживание тоже бесплатно?
– Нет, родители доплачивают за проживание и питание, которое, кстати, великолепное, пятиразовое.
– Раньше, говоря о праздновании 25-летия, вы обмолвились о большом вкусном торте в честь юбилея. А как же диета?
– Это торт для педагогов (смеется). Конечно, мы регулируем питание, но было бы неправдой, если я сказала, что дети сидят только на твороге и капусте. Нет. Мы не едим хлеб с пельменями, пиццу или макароны. Делаем акцент на рыбе, мясе, фруктах, овощах.
Поработать в каникулы? Ура!
– Сколько часов в день дети учатся?
– Адский труд. Они начинают занятия в 9 утра со специальных дисциплин: классика, гимнастика и так далее. Занимаются практически весь день до пяти часов вечера. Здесь и общеобразовательный цикл, и музыкальные дисциплины есть. Все обучаются игре на фортепьяно, истории музыки, потому что артист балета или танца, который не слышит музыку, – это не наш вариант. После уроков иногда бывают репетиции, а дальше – и спектакли на сцене татарского театра оперы и балета, в которых участвуют дети. Да, дети очень загружены, но я думаю, что это во благо, да и сами они уже не представляют себе жизни вне стен училища, настолько любят свое дело уже в этом возрасте.
Вы знаете, очень смешно было, когда в дни школьных каникул, а в это время мы традиционно даем спектакли в театр, шло уже 20-е представление. Я пришла и решила разрядить обстановку, собрала детей и говорю: «Ребята, я должна вам сказать жуткую вещь: продали билеты еще на пять спектаклей!». Сначала пауза повисла, и вдруг в тишине – дружное «Урааа!!!» То есть им все мало! Более того, дети после общих каникул зимой уходят, наконец, на собственные две недели отдыха. Но редкий случай, когда уже через несколько дней они не приходят и не говорят: «Татьяна Зиновьевна, пустите в зал, мы хотим позаниматься». Они понимают, ради чего они учатся.
Выпускники нарасхват
– У вас учатся, в основном, дети из танцевальных династий? Наверное, редко приходят со стороны?
– Напротив. Львиная доля детей и родителей из числа тех, что вообще даже и не ходили в оперный театр и не знают, что это такое. Удивительное дело. Есть, конечно, у нас дети, чьи родные профессионально танцевали, но я не могу сказать, что это костяк.
– Сейчас ведь нет распределения. Все ли ваши выпускники востребованы, находят работу сразу?
– Я иногда очень жалею, что нет распределения. Потому что бывает (и очень часто), что дети уезжают в другие города, в другие театры, а нам бы хотелось их видеть здесь. С работой проблем не то, что не бывает. Их заранее расхватывают, если можно так сказать. Буквально вчера, например, приезжал художественный руководитель ростовского театра. Посмотрел наших выпускников и говорит: «Беру всех!». Звонят уральский, астраханский, петербургский директора театров. Наш театр, я знаю, уже готов сегодня взять несколько будущих выпускников. В общем, они расходятся все. Мало того, они имеют по 3-4 предложения от различных театров.
Танцуем от маленького лебедя до пенсии
– Я знаю, что у вас еще есть Школа маленьких лебедей. Это подготовительные курсы?
– Нет, подготовительная – это особая тема, на них занимаются дети непосредственно перед поступлением, хотя привилегий перед другими абитуриентами это не дает. В Школу маленьких лебедей мы принимаем малышей с четырех лет, причем, всех желающих. Чему мы их обучаем? Понятно, мы пока не рассматриваем вопрос об их перспективе дальнейшей профессиональной деятельности. Но мы им ставим спинки, делаем растяжки, учим их слушать музыку. Родители, которые приводят детей, поступают очень мудро – все это пригодится в дальнейшей жизни, какой бы путь ребята не выбрали.
– Известно, что карьера артистов балета оканчивается достаточно рано. Как потом складывается их судьба?
– Артисты балета относительно рано выходят на пенсию в 35, 38, 40 лет. Но сейчас обозначилась такая тенденция: уже придя в театр, многие думают на перспективу. Большая часть артистов балета одновременно учатся на заочном отделении, приобретая профессию педагога балета, режиссера, балетмейстера, хореографа и так далее. То есть они без работы не остаются. Профессия безумно востребована.
Как музыковед стала балетным директором
– Татьяна Зиновьевна, у вас тоже не совсем обычная творческая судьба. Вы ведь по образованию музыковед, и в хореографическое училище пришли из музыкального?
– Если сказать, что предложение возглавить хореографическое училище было для меня неожиданным, это не сказать ничего абсолютно! Во-первых, я музыкант, во-вторых, я великолепно чувствовала себя в музыкальном училище, где работала 25 лет. И по нутру я такой богемный человек – свой джаз-клуб у меня был, я приглашала многих артистов выступать на концерты в училище. Это была моя жизнь, и мне в ней было безумно комфортно. Я абсолютно не чиновник, поэтому предложение было для меня неожиданным. Знаете, если бы у меня было время подумать хотя бы день, я бы, наверное, отказалась. Но я приехала в училище с широко открытыми глазами, увидела своих коллег-друзей и буквально на следующий день почувствовала, что именно здесь я дома, мне безумно комфортно.
Ну и потом, не любить детей, которые учатся в училище, невозможно. Это такая прелесть! Вы знаете, это дети, одержимые балетом, удивительные, они все какие-то очень солнечные, позитивные, непосредственные, открытые, искренние, трудолюбивые... Я часами могу говорить о них (смеется). Плюс великолепный костяк, педагогов, это тоже здорово. Работать в окружении такого созвездия людей – это такое счастье и это такая радость...
Оставляйте реакции
Почему это важно?
Нет комментариев-