Экс-наставник «Рубина» Роман Шаронов: «У меня была уверенность, что станет лучше»

— Как ваши дела? Чем занимались полгода после ухода из «Рубина»?

— У меня был новый опыт — выступал экспертом на «Матч ТВ». Мне понравилось участвовать в разборах игр. Мне нравилось в «Тотальном футболе» то, что мы не говорили про конкретные эпизоды, голы, мы говорили про игру в целом. Разбирали команды, то, как они строят игру. Это хороший опыт. Тем более, что мы обсуждали матчи топ-чемпионатов. Сейчас провожу много времени с семьей. Смотрю много матчей. За это время узнал для себя очень много полезного. Смотрю матчи, обращаю внимание на детали.

— Как на ваши планы повлияла пандемия COVID-19?

— Я планировал поехать на стажировку — в Италию или Германию.

— В июне вы сдали экзамен на категорию Pro. Значит ли это, что у вас есть предложения? Или это «превентивный удар»?

— Нет. Все шло последовательно. Я прошел все стадии — B, A, и только по срокам не смог поступить на предыдущий поток на категорию Pro. Для того, чтобы исполнять обязанности в «Рубине» до конца. И мне пришлось ждать около года. Предложения не поступали после того, как я начал обучение на категорию Pro.

— Были предложения до получения лицензии — после ухода из «Рубина» и до начала обучения?

— Конкретных предложений не было. Был вариант из Европы. Интерес, без переговоров. Не топ-чемпионат.

— Какой?

— Не скажу, так как нет смысла об этом много говорить. Не топ-чемпионат. Этот клуб участвовал в еврокубках.

— Почему футболисты и тренеры зачастую так отвечают? Не говорят, какие были предложения? Футбольная этика?

— Во-первых, тот клуб проявил лишь интерес. Они выбрали другого тренера. И да, это этика. Ведь в моем случае был лишь интерес. Если бы прошли переговоры, то, возможно, я бы назвал команду.

— Есть ли клуб, которому вы откажите несмотря ни на что? Что вас может смутить, даже если уровень чемпионата будет подходящий?

— Я жду предложений. Но не буду бросаться, соглашаться на любое предложение. Главное, чтобы они были.

— Хорошо. На какие вещи вы обратите внимания в первую очередь? Что должно вас удовлетворить в клубе?

— Первое — что хочет от меня клуб. Знают ли, какой футбол я хочу видеть и в какой играю. Подхожу ли я под философию. Какое направление у клуба, какая у них цель. Задачи. Важна стратегия. Направление. Оно может быть разным, но должно быть. И быть четким. Ты должен понимать куда ты идешь и зачем. И когда нет четкого направления, то и нет стабильности. Поэтому клубы и шарахаются. Игроки не подбираются под конкретного тренера, они подбираются под философию клуба. Тренер и игроки. Но на эту тему можно много говорить. 

— Прошлым летом «Зенит» продал Кристиана Нобоа. Вы хотели видеть его в команде? Вели переговоры?

— Конкретных переговоров не было. Но он был в списке. У клуба были ограниченные возможности поведения на трансферном рынке.

— Некоторые ваши бывшие партнеры продолжают карьеры — Рыжиков, Нобоа. В чем плюсы и минусы работы главного тренера с бывшим партнерами?

— Плюсы и минусы назвать не могу. Но надо переключаться на отношения тренер — игрок. Мне сложно сказать, как бы это было. Важно поведение игрока именно в плане футбола. Мы не должны жить прошлым, вспоминать, как играли вместе. Нужно, чтобы футболисты выполняли требования. Профессиональное отношения.

— Вы бы ощущали дискомфорт, смущение? Есть молодые футболисты, которые смотрят на вас лишь как на тренера. И рядом с ними сидит ваш бывший партер, которому вы объясняете нюансы тактики.

— Думаю, нет. Все зависит от собственного поведения. Информации, которую даешь. От того, как себя ставишь. Если ты себя поставишь, как бывший партнер, то будет одно. Нужно объяснить, обозначить свою зону ответственности, как тренера, а игроку — свою. Тогда проблем не будет.

— Психологически одно и то же — наорать, напихать на бывшего партнера как на игрока, или напихать молодому футболисту? Или важно, чтобы подача «пихания» была равной для всех?

— Тренеру нужно контролировать эмоции. И что значит — наорать? Это неправильно. Нужен баланс в том, как ты подаешь информацию. Главное — чтобы ее воспринимали. А каким образом — это второй вопрос. Но истерии не работают.

— Тренер должен одинаково относиться к ветеранам и молодежи? Или должен быть разный подход в общении и подготовке? Кому-то позволить больше, кому-то — меньше?

— Не нужно особо разделять на молодых и возрастных. Но каждому нужен подход. Внимание, даже, нужно уделять больше тем, кто играет реже. Баланс индивидуальных бесед и групповых. Но каждому игроку нужно уделять внимание, нельзя забывать. Знать его психологию, и исходя из нее строить контакт.

— Вы не раз говорили с Хвичей Кварацхелией о его игре. Но он продолжает увлекаться индивидуальной игрой в ущерб командным действиям. В 29-м туре против «Ростова» он показал яркую игру, дриблинг. Но проходил нескольких, терял мяч. Почему вы до него не достучались? И Слуцкий тоже, раз Хвича не меняет подход.

— Тяжело рассуждать о том, в какой футбол он играл в детстве. Что было заложено — только дриблинг или понимание игры. Хвича очень сильно любит мяч, отдается игре полностью. На данный момент он игрок эффектный.

— Несмотря на разговоры с вами и Слуцким, его не стиль сильно изменился. Почему нельзя посадить в запас?

— Не могу говорить про настоящее время. Я его не сажал в запас, не искал наказания. Искал оптимальное время для него — то, в которое он может проявить свои лучшие качества, исходя из того, сколько он готов играть. Это ни в коем случае не наказание. Он выходил на замену в тот момент, когда его качества могли принести пользу команде. Он прогрессировал, но все не делается сразу. Болельщики видят, как он обыгрывает, смотрят на яркий эпизод. Но часто есть более простое решение — например, вертикальный пас. Потенциально он — игрок основы. Но потенциал может остаться потенциалом. Нужно расширять кругозор футболиста. И я даже не говорю про оборону. Нужно развивать инструменты, а инструменты — это не только дриблинг.

— Что случилось с Ташаевым? Он подавал надежды в «Динамо». Растворился в «Спартаке», был неярок в «Рубине».

— У него есть хорошие качества — скорость, вертикальные открывания. Он очень хотел себя проявить. И, может быть, эта внутренняя чрезмерное желание иногда ему мешало, не давало играть раскрепощеннее. Сверхжелание, возможно, мешало ему и в «Спартаке». Мне сложно ответить однозначно, ведь мы работали вместе не так долго. В карьере бывают периоды, когда не получается. Но в плане работы у меня не было к нему претензий.

— Болельщики иногда говорят: «Игрок перешел в команду уровнем выше. Получил жирный контракт — и расслабился». Уместно?

— Конечно, уместно. Игроки должны думать о футболе. Финансы — это последствия игры. Качеств, которые они показывают. Как только они меняют приоритеты, то начинается деградация.

— Но это не то, что произошло с Ташаевым? Вы сказали, что у вас не было претензий по тренировкам.

— Я не знаю, что он делал в «Спартаке». В «Рубине» он отдавался футболу на сто процентов.

— К чему вы готовились, когда вас назначили и. о. в прошлом году? Ожидали, что будет проще, сложнее?

— Ни к чему не готовился. Поступило предложение — я его принял и включился в работу. Был сконцентрирован на самом процессе. И в слове «процесс» вложено многое — тренировки, коммуникация с игроками, комплектование в минимальный срок, информация по своим идеям для игроков.

— Сомнения? Завышенные ожидания?

— Нет, ничего такого. Сомнения всегда мешают. И ожидания тоже. Чем выше ожидания, тем больше разочарование. Жил сегодняшним днем. Сомнения сеют дисбаланс и неуверенность в себе. По ходу чемпионата у меня были моменты, когда я убирал неуверенность у игроков. Делал так, чтобы они верили в то, что мы делаем.

— Как на вас как на тренера и личность повлиял уход из «Рубина»? Вспомните первые эмоции, когда узнали об этом. Гнев? Разочарование? Злость? Непонимание?

— Чувство недоделанной работы. Одно дело — если бы я не управлял игроками. Если бы они не понимали, во что мы играем, и куда идем, то я бы ушел сам. Ведь невозможно работать, когда тебя не понимают. Но я видел, что есть прогресс.

— То есть вы понимали, что можете улучшить результаты?

— Конечно. В чемпионате были серии в несколько поражений. Важно было, как мы отреагируем на серию проигрышей. Можно говорить про очки, неиспользованные моменты, мячи забитые и пропущенные. Но я говорю о другом — я управлял командой, и самое важное, что мы не отошли от своих принципов. У меня была уверенность, что станет лучше. Но нужно было усилить несколько позиций. Потому, что некоторые идеи было невозможно реализовать без новых игроков. Но фундамент у команды однозначно был.

— Вы ушли, когда «Рубин» занимал 13-е место. Сейчас, при Слуцком, на 10-м. У вас появилась мысль: «Зачем платить больше, если… «?

— Не ко мне вопрос. Я делал то, что зависит от меня. Решения принимал только на футбольном поле.

— Какие ваши недочеты убрал Слуцкий, а что хорошее, наоборот, разрушил?

— Во-первых, многие игроки ушли, многие пришли. Это разные команды по возможностям, которые были в трансферные окна. Одни возможности летом, другие — зимой. И это не мое дело сравнивать — я уважаю каждого тренера, вне зависимости от футбола, который он исповедует. Ведь футбол — это не шаблон, где все одинаковое.

— Хорошо, поставлю вопрос иначе — что поменялось?

— Изменения, конечно, есть. Но назову одно. Изменилась структура в атаке. И я не говорю — в лучшую или в худшую сторону. А все остальное — это дело людей, которые разбирают игры, и делают из этого выводы.

— Вы сказали, что сравнения неуместны, но некоторые специалисты говорят о том, что Николич не поменял игру «Локомотива».

— Одно дело — когда есть предсезонная подготовка, время на воплощения идей и принципов. И другой момент — когда тренер приходит во время сезона. Нет времени что-то изменить. Нет времени на изменения требований, стиля. Не думаю, что он ничего не поменял. Мне кажется, «Локомотив» стал больше играть в позиционке. Есть точечные изменения. Но изменения постепенно будут проявляться.

— Ваши игроки называли вас отличным мотиватором. Как мотивировать команду середняка в конце сезона? Когда, скажем, за два-три тура до конца понятно, что она не вылетит и не займет место в еврокубках.

— Этому меня научил Курбан Бикиевич Бердыев. Научил относиться к футболу на 100%. Все идет от головы. Важно понимать, что это дело твоей жизни. Нужно думать только о том, что ты делаешь, и как ты это делаешь. Не искать причину, хотя они есть всегда. Я говорил всегда игрокам о том, что мы не ищем оправданий. Если мы начинаем их искать, то забудем о том, что мы делаем. Поэтому главное делать то, что зависит от тебя. Оправдания — это способ снять с себя ответственность.

— Есть клише — «чемоданное настроение». Игроки уезжают в отпуск сразу после последнего матча, не возвращаясь в город. Как бороться с таким настроением и подготовить для достойной игры?

— В каждом моменте надо работать, не делить на важное — неважное. И ситуация зависит от обстановки в команде. От реакции тренера. Если тренер, например, начинает паниковать после проигрыша, то это отразиться на команде. Информацию несет тренер. Первое — это информация, после — требования. Если тренер говорит о том, что сегодня — игра важная, а потом — не очень, то что потом скажут тебе игроки? Если ты сам, тренер, хочешь выигрывать любую игру, то ты так себя и будешь вести. Требовательность, профессионализм — можно подобрать много слов. Другой вопрос, что будет, если ты ведешь себя иначе, разделяя игры по значимости.

— Еще про мотивацию и психологию. Слова Александра Медведева про «Спартак» перед полуфиналом кубка могут повлиять на игроков московской команды? Такие нюансы влияют на футболистов?

— Про Дзюбу? Ох… Не хочу много об этом говорить, так как для меня это — too much. Есть мотивация Гвардиолы, когда он сказал: «Не надо шушукаться, а давайте все решать на поле».

— Если бы такое сказали про вашу команду, то вы бы упомянули об этом на установке?

— Нет. Ни в коем случае. Не надо отвлекаться. Надо делать свою работу.

— Вы ожидаете открытый или закрытый футбол в матче «Зенит» — «Спартак»?

— Ожидаю все, что угодно, ведь стратегию на конкретную игру выбирает тренер. Жду бескомпромиссной игры, ведь мотивация для нее не нужна. И надеюсь, она будет без околофутбольных дел. Хочу, чтобы все решилось в честной, спортивной борьбе. Но, к сожалению, в этом чемпионате этого не хватает. С начала турнира — и до нынешнего момента.

— Например?

— В первой половине сезона VAR был не у всех. Но он должен работать либо у всех, либо ни у кого. Иначе получаются неравные условия. Так как часто из-за VAR решается результат. То, что сейчас происходит… Я не буду много комментировать… Условия разные, нет спортивного принципа. И я хочу, чтобы судьба Кубка решилась на поле, в честной борьбе.

— Спросил про открытый футбол, так как бытует мнение, что против «Зенита» только «Краснодар» в РПЛ может успешно играть в открытый футбол. Это верно?

— У «Зенита» одно преимущество — самый сильный состав. С ними можно играть… А открытый футбол, закрытый… Знаете, эта тема для большого разговора. Я до конца не понимаю эту терминологию. Есть такой футбол, когда ты хочешь владеть инициативой. Суть в том, чтобы заставить ошибиться. А бывает так, когда ты ждет ошибки. Я делю так, а не на «открытый» и «закрытый». Мне непонятно это.

— Если тезисно, то почему у Курбана Бердыева не получилось возвращение в «Рубин»?

— В плане результата?

— Да. От возвращения ждали большего специалисты и болельщики.

— Мое мнение, и не более. Проблема была с финансированием. Он приходил под одни условия, а получилось иначе. Ему было тяжело комплектовать тот состав, который хотел.

— Чем он сейчас занимается? Планирует вернуться к работе?

— У меня с ним нет контакта. Сожалею, что не удалось с ним поговорить в тот момент, когда я принял команду. Но поговорить с ним хотелось бы и хочется на футбольные темы, не раз об этом говорил.

«Спорт день за днем»