Буцаев был назначен главным тренером «Нефтехимика» в декабре 2018 года. С тех пор он тренирует клуб из Нижнекамска, который в минувшем сезоне неожиданно для многих попал в плей-офф КХЛ, но в первом раунде игр на выбывание уступил казанскому «Ак Барсу» (0-4).
О составе «Нефтехимика» на следующий сезон
— Сейчас я нахожусь в Москве. Поэтому, как и все тут сейчас, работаю на удалёнке. Занимаюсь формированием «Нефтехимика» на будущий сезон. Как идут дела? Прикладываем максимум усилий, исходя из бюджета. С кем-то удается договориться, кто-то выбирает лучшие условия.
— Из новостей вижу, что многих ваших лидеров переманили более состоятельные клубы.
— Ну что значит — «переманили»? Есть регламент. Игроки имеют право выбирать. Так что никаких махинаций нет.
— Вы довольны тем, как нижнекамцы выступили в прошлом сезоне?
— Вряд ли кто-то в начале прошлого сезона предполагал, что «Нефтехимик» окажется на Востоке в лидирующей восьмёрке. Но ребята выполнили задачу и в плей-офф пробились. А это говорит и о самолюбии, и о характере. Мы боролись до конца.
— Помню, как многих специалистов шокировала ваша 10-матчевая победная серия в середине прошлого сезона, по ходу которой вы дважды обыграли СКА, затем ЦСКА и московское «Динамо»…
— Мы тогда обновили несколько клубных рекордов. Вспомнить об это, конечно, приятно. Но жизнь продолжается. Надо стремиться к новым вершинам.
О главных победах в качестве игрока
— В начале 90-х вы одержали, пожалуй, две самые знаковые победы в своей жизни. В 1992-м стали олимпийским чемпионом, а год спустя — чемпионом мира.
— Победы прибавляют тебе уверенности и рождают новую мотивацию. Тем более что победить на этих турнирах было тяжело. И я рад, что внес в эти победы свой вклад.
— В те годы многие матёрые игроки сборной СССР уже улетели в НХЛ. И наша команда прилетела на Олимпиаду чуть ли не молодёжным составом. Соперники ведь вас порой так и называли «Детский сад Тихонова».
— Да, мы были молоды. Но уже успели пройти настоящую подготовку и закалку советской хоккейной школы. Если говорить армейским языком, прошли курс молодого бойца. Когда тренировались и играли в ЦСКА бок о бок с игроками высочайшего уровня, мирового класса. А выступая рядом с такими мастерами, ты обязательно будешь прогрессировать. Это и называлось преемственностью поколений, которой славилась советская хоккейная школа. Так что пасовать мы ни перед кем ни собирались. Плюс к нам из европейских чемпионатов подъехали Быков с Хомутовым. Поэтому в те годы мы все ещё оставались «Красной машиной», которая прошла до этого все этапы подготовки.
— Помните свой гол в олимпийском финале в ворота канадцев? Вы ведь забросили первую шайбу в том матче. Причем счет был открыт только в третьем периоде!
— Мне его периодически показывают. В том числе и по ТВ, в разных передачах об истории хоккея. Да и у сына, тоже хоккеиста, эта запись есть. Почему два периода ни мы, ни канадцы тогда забить не могли? В финалах такое бывает. Там наоборот разгромный счет — большая редкость. Цена ошибки в сотни раз возрастает. У канадцев тогда команда тоже сильная была. У них в стране на тот момент специальная программа работала по подготовке олимпийского резерва. Были и игроки НХЛ, и будущие звезды (например Эрик Линдрос — Ред.). Но в таких матчах мастерство уходит на второй план. А на первом — характер, настрой. И у нас он оказался сильнее.
«Раньше мы плохо понимали, что такое НХЛ»
— Вы уже рассматривали эти победы как плацдарм для будущего выступления в НХЛ?
— Нет, мы тогда вообще плохо понимали — что такое НХЛ. В первую очередь все стремились играть за сборную СССР. Все остальное было на втором плане. Я помню, как на летних сборах нам, молодым игрокам, однажды рассказали, кто и каким заокеанским клубом задрафтован. А мы даже не поняли, о чем речь. Не знали, как к этому относиться. Вот в 93-м нам уже поневоле приходилось думать — где дальше продолжать карьеру? Потому что в России дела со спортом шли все хуже и хуже.
— Чего в заокеанском периоде вашей карьеры было больше — удовлетворения или разочарования?
— Для меня тогда было главным — играть в хоккей. Ну и существовать на деньги, которые я зарабатываю в клубе. В те годы любой игрок, который получал предложение из заокеанского или европейского клуба, сразу уезжал за границу. И это была вовсе не жажда больших денег, а просто жизненная необходимость. Надо же было обеспечивать семью.
О возвращении в Россию
— В 2001 году вы вернулись в Россию. Что конкретно вас к этому подтолкнуло?
— Ну до этого я ещё один сезон в Швеции отыграл.
— И стали там чемпионом страны. Что это был за неожиданный вояж?
— Да ничего необычного. У меня закончился контракт в НХЛ. Предложений было не так много. Попытался закрепиться в «Анахайме», но понял, что там мне шанса вернуться в НХЛ не предоставят. Играл за фарм-клуб. Вот и принял предложение от «Седертелье». Однако и в этой команде надолго не задержался. В ноябре попросил обмена.
— В чем была причина?
— «Седертелье» в тот момент только вышел из низшего дивизиона в Высшую лигу. Я сначала не понял — почему даже в период подготовки тренировки проходят только один раз в день? Утром ни тренажерного зала, ни раскатки. Да и вечером команда редко собиралась в полном составе. Потом мне объяснили, что многие ее игроки работали на предприятии «Scania», где собирали большие грузовые автомобили. Они и на тренировки приходили прямо в рабочей одежде, все в мазуте…
А иностранцев-легионеров в команде было только трое. Я, вратарь-канадец, до этого выступавший за «Ванкувер», и ещё один американский нападающий, который так и не сыграл ни одного матча. У него там сразу появились проблемы со здоровьем. То есть, по сути, я там был единственным профессиональным полевым игроком. Два месяца я так провёл. А потом понял, что что был совсем не тот план, который я на тот момент перед собой ставил.
— Я так понимаю, с вашей стороны это был своеобразный демарш. Чем все закончилось?
— В течении двух или трех недель мне запрещали тренироваться с командой. Хотя лед выделяли в шесть часов утра. Я там один катался. Потом переговоры агентов привели к тому, что меня забрала другая шведская команда — «Ферьестад». Там хоккейным директором был Хокан Лооб, против которого мне доводилось играть. Он один из лучших игроков в истории шведского хоккея. За «Ферьестад» в то время уже не первый год выступал спартаковец Сергей Фокин. Это была настоящая профессиональная команда. Короче, вся эта шведская эпопея для меня закончилась хэппи-эндом — в 1997 году мы стали чемпионами.
— Тем не менее в Швеции вы не задержались.
— Решил ещё раз попробовать завоевать НХЛ, когда получил предложение. И ещё в то время за океаном появилась неплохая альтернатива — Интернациональная хоккейная лига. Многие игроки, ранее выступавшие в НХЛ, но не подписавшие новые контракты, выступали там. Так что уровень в ИХЛ был достаточно сильный.
— И все же — почему вы в 2001 году подписали контракт с «Локомотивом», решив вернуться на Родину?
— ИХЛ закончила свое существование. А в АХЛ ввели лимит на игроков старше 28 лет. Надо было опять менять место работы. И как раз в этот момент поступило предложение от «Локомотива».
О Владимире Вуйтеке
— Удивлены были тем, что в составе ярославского клуба с ходу стали двукратным чемпионом России?
— Нет, я ведь следил за тем, что у нас в стране с хоккеем происходит. Ведь летние месяцы я всегда проводил в России. Общался и с игроками, и с тренерами, и с руководителями клубов. Поэтому расклад примерно понимал. Знал, что «Локомотив» — сильная команда, которая будет бороться за Кубок. (В финале сезона 2001/2002 ярославцы обыграли казанский «Ак Барс» со счетом 3-0 (3:1, 4:1, 2:1(ОТ) — Ред.).
— В Ярославле судьба свела вас с ещё одним известным тренером — чешским специалистом Владимиром Вуйтеком.
— Он умел быть требовательным и точно определял силу игрока. Я присоединился к «Локомотиву» уже в октябре, когда значительная часть чемпионата была позади. И для меня было важно доказать, что я не присутствовать сюда приехал, а добиваться результата. Любой тренер это видит. Тем более что в человеческом плане Владимир всегда мог найти к человеку подход. Вуйтек был немногословен, но посоветоваться с ним можно было по любому поводу. Даже… не то что поспорить, но что-то обсудить и найти вариант, который сделает команду ещё сильнее.
— Сложилось впечатление, что завершение карьеры игрока далось вам непросто. Хотелось поиграть ещё?
— Тяжело уходить, когда ты чувствуешь, что силы ещё есть. Поэтому и хватаешься за любую возможность. Но по этому поводу переживаешь максимум пять лет после завершения карьеры.
О начале тренерской карьеры
— Ну вы-то недолго без дела скучали. Уже через пару лет начали работать тренером ЦСКА. То есть начали совершенно новый этап в своей карьере.
— Нет, сперва я попробовал себя в роли заместителя спортивного директора «Крыльев Советов». Но отработал там пару сезонов и понял, что надо искать что-то такое, чем ты действительно хочешь заниматься. В это время в ЦСКА главным тренером был Вячеслав Быков. В его штабе работал Владимир Семенов, который ушел из армейского клуба на повышение — главным в «Сибирь». Вот тогда я и позвонил Вячеславу Аркадьевичу. Сказал, что хотел бы работать тренером. И спросил — дадут ли мне в ЦСКА такой шанс. Дали. Вот так и началась моя тренерская карьера.
— Позднее вы стали главным тренером «Красной Армии», где вам довелось работать с будущими звездами нашего хоккея — Никитой Кучеровым и Никитой Гусевым. Вы видели тогда в этих парнях такую огромную перспективу?
— Я их заметил намного раньше, ещё когда в «Крыльях» работал. Они по своему году здорово выделялись. Хотя Кучеров вообще играл с ребятами, кто его на год старше. Они сразу привлекали внимание своим пониманием игры и взаимодействием. У меня даже разговор был, чтобы их в «Крылья Советов» забрать, с директором школы. Но дальше слов дело не пошло.
А вот когда я уже работал в ЦСКА, а КХЛ организовала драфт новичков, нам удалось получить права не только на Кучерова и Гусева, но ещё и на Ожиганова. Я тогда, конечно, только рекомендации тоже давал. Но в ЦСКА, которым тогда руководил Вячеслав Фетисов, к ним прислушались.
— В ЦСКА вы со временем стали и главным тренером основной команды. Можно сказать, что как тренер вы сформировались именно в армейском клубе?
— В любой работе, где ты получаешь практику, постоянно учишься чему-то новому, впитываешь какие-то идеи. Это бесценный опыт. Потому что без него нельзя прийти и сказать: «Я — тренер, доверьте мне команду». Я горд и счастлив, что прошел в тренерском деле почти все этапы — за исключением детского хоккея. И пусть главным тренером ЦСКА я был временно, не весь сезон. Зато мне довелось поработать с классными специалистами, у которых я постоянно учился, что-то перенимал, анализировал…
О том, как Александра Радулова в фарм-клуб отправил
— Кстати, в ЦСКА вы запомнились суровым тренером. Помню нашумевшую историю, как вы Сашу Радулова в фарм-клуб сослали.
— Да дело не в суровости, а в требовательности. Ведь и тренеры, и игроки — амбициозные люди. И каждый из них по-своему всегда прав. Но есть моменты, когда все должны работать на общий результат, а не идти на поводу у собственных амбиций. А Сашка — очень вспыльчивый парень. Но в то же время и отходит быстро. Это человек, который умеет признавать свои ошибки, когда в чем-то не прав. В тот момент он не совсем правильно оценил ситуацию.
— Как вам с ним работалось после этого случая?
— У нас отличные отношения. Да и не только с Радуловым, со многими ребятами мы пусть и не созваниваемся, но при встрече обязательно общаемся. В отношениях между мной и игроками никогда не оставалось недосказанности.
— Следующим серьезным вызовом для вас стала работа в ХК Сочи. Представляю, как это было трудно — команда с нуля, город без хоккейных традиций, ещё и финансирование нестабильное…
— На этом этапе я узнал, как работали тренеры в советское время. Приходилось выполнять в команде сразу несколько функций. Это было трудно, но интересно. А я трудностей никогда не боялся. Всегда старался поступать так, чтобы это шло на пользу всему коллективу, а не каким-то отдельным личностям.
О том, как оказался в «Нефтехимике»
— Сложно было после трех лет работы уходить из клуба, в создание которого вы вложили столько сил?
— Так я никуда и не уходил, у меня контракт был ещё на два года. Но у тренера судьба такая. Ты постоянно должен быть готов к тому, что тебе в любой момент могут сказать: «Спасибо за работу». Хотя третий сезон в Сочи действительно был очень тяжелым. Очень много тяжелых травм в команде, которые нельзя предупредить. Плюс проблемы с деньгами… Но я ушел оттуда с высоко поднятой головой. Потому что в последнем сезоне мне как раз и удалось в итоге сделать так, что клуб приобрел стабильное финансирование.
Конечно, я переживал. Это ведь для любого человека болезненно, когда ты попадаешь в ситуацию, где от тебя ничего не зависит. Обидно мне не было. Правильнее сказать, я был слегка этим шокирован. Но время все лечит.
— Насколько вам было некомфортно провести полтора год без работы?
— Это для любого человека трудно. Вот сейчас у нас была вынужденная остановка во всех сферах деятельности. И вы посмотрите, как жалуются деятели культуры, музыканты мирового уровня, артисты…
— В «Нефтехимик» пришли засучив рукава?
— На самом деле у меня ещё и до «Нефтехимика» было несколько предложений. Но когда я начинал более предметно общаться с людьми, то задумывался — а нужно ли мне это? Так что были предложения, от которых я отказался. А в Нижнекамске получилось по-другому.
Вячеслав Геннадьевич Буцаев
Родился 13 июня 1970 года в Тольятти. Нападающий, тренер. Заслуженный мастер спорта.
Карьера игрока: 1986-1989 — «Торпедо» (Тольятти), 1989-1992 — ЦСКА, 1992-1994 — «Филадельфия», 1992-1993 — «Херши» (АХЛ), 1993-1995 — «Сан-Хосе», 1994-1995 — «Лада», 1994-1995 — «Канзас Сити» (ИХЛ), 1995 — «Анахайм», 1995-1996 — «Балтимор» (АХЛ), 1996 — «Седертелье» (Швеция), 1996-1997 — «Ферьестад» (Швеция), 1997-1999 — «Форт-Уэйн» (ИХЛ), 1999 — «Флорида», 1999 — «Тампа», 1999-2000 — «Оттава», 1999-2001 — «Гранд Рэпидс» (ИХЛ), 2001-2004 — «Локомотив», 2004-2005 — «Северсталь», 2005 — ЦСКА, 2005-2006 — ХК МВД, 2006 — ХК «Дмитров».
В чемпионатах СССР и России провёл 376 матчей, набрал 194 очка (94 гола + 100 передач). В НХЛ — 132 матча, 43 очка (17+26).
В сборных СССР, СНГ и России на Олимпиаде и чемпионатах мира сыграл 60 матчей, набрал 21 очко (11+10).
Достижения: Олимпийский чемпион-1992, чемпион мира-1993, серебряный призер-2002, бронзовый-1991.
Чемпион России 2002 и 2003, чемпион Швеции 1997. Серебряный призер чемпионата СССР 1992.
Карьера главного тренера: 2012-2013 (с перерывом) — ЦСКА (Москва), 2014-2017 — ХК «Сочи» (Сочи), с 2018 — «Нефтехимик» (Нижнекамск).
По материалам «Матч ТВ» и официального сайта КХЛ
Нет комментариев-