«Фильмы про эпидемии оказались бесполезными»: футуролог о коронавирусе и жизни после пандемии

«Мы всегда переоценивали скорость развития технологий»

Добрый день, Константин Григорьевич. Что такое футурология и почему вы этим занимаетесь?

Футурология – это междисциплинарный проект, цель которого – представить картину будущего общества. Как единая наука футурология сейчас еще не сложилась. Увидеть будущее можно разными способами, в том числе с помощью литературной фантазии, но есть и более точные методы статистического прогнозирования.

То есть к науке футурология отношения не имеет? Вообще насколько точно можно предсказать какие-то аспекты будущего общества, его ключевые особенности?

Методы разных наук могут быть использованы в футурологических целях. Особенно это касается экономики и социологии. Что касается точности, то она низкая, особенно по срокам.

Если мы посмотрим те прогнозы, которые давались в 20-м веке, то увидим – люди слишком переоценивали скорость научно-технического прогресса. Например, сейчас мы должны были строить орбитальные отели и города на Луне, но ничего подобного мы не наблюдаем.

Люди часто видят отдельные тренды и тенденции и на их основе достаточно точно предугадывают какие-то ситуации, которые нам предстоят в будущем. Но будущее – это комплекс всех ситуаций, и общую его картину никто увидеть не может.

В чем польза футурологии? Она готовит нас к будущему и позволяет не растеряться. И когда наступают соответствующие ситуации, мы уже примерно представляем, как они будут выглядеть. Например, когда началось освоение космоса, у всех людей уже было примерное представление о том, что это такое, – первые фильмы о космических полетах были еще в 1920-х годах.

«Фильмы про эпидемии оказались бесполезными, реальность – скучнее»

Вы смотрите фильмы-катастрофы, где в основе сюжета пандемия и всемирное заражение? Предугадали ли их создатели то, что сейчас происходит в реальности?

Кино служит для развлечения, поэтому там преувеличены острые моменты. Жизнь, она всегда скучнее, и наши события не такие яркие. Сейчас любимым выражением людей стал «постапокалипсис». Это достаточно забавно, ведь для этого сначала должен был случиться сам апокалипсис, которого не было. Ведь одной из главных «фишек» таких произведений является практически полное уничтожение человечества, а остатки людей попадают в новые жестокие условия.

Футурология с этим работать не может, потому что в ее основе – тренды, которые сегодня есть в нашем обществе. Если общество будет уничтожено, то исчезнут и все его тенденции.

Но мы видим, что человеческую цивилизацию уничтожить не так-то просто. Средневековая чума была значительно опаснее всего того, что мы переживали в последние столетия. Она уничтожила практически половину населения того времени, но все равно не смогла уничтожить цивилизацию. Города и государства остались, все институты общества сохранились.

Поэтому сейчас нет никаких оснований для того, что мы окажемся в постапокалиптическом мире. А значит, все эти фильмы про эпидемии оказываются бесполезными.

Новая и ясная угроза вируса – причина истерии вокруг COVID-19

Что происходит сегодня – это пандемия в самой плохой ее форме или истерия, которую нам навязывают СМИ?

Одно другому не мешает. Люди реагируют на те опасности, которые они четко видят. Коронавирусу сразу дали имя, появились методы его диагностики – эту опасность мы ясно видим. И мы не можем ее игнорировать.

Сейчас всплыли факты, что в прошлом ноябре во многих городах России была эпидемия вирусной пневмонии. Имеет ли она отношение к коронавирусу? Сейчас этого уже не узнать. Тогда это не вызвало никакой истерии. Все говорят – рак и ДТП убивают гораздо больше людей. Это правда.

Но коронавирус – новая опасность. Те опасности привычны и стандартны, а эта нет. И у этой новой опасности предположительно есть одна особенность – ее последствия могут значительно отличаться в зависимости от реакции мирового сообщества. Если на эпидемию коронавируса вообще не реагировать, то переболеют миллионы и умрут сотни тысяч людей (из-за переполненных больниц и нехватки аппаратов ИВЛ). А если реакция будет адекватной, то это число заметно уменьшится.

Именно эти два фактора – новизна коронавирусной угрозы и ее зависимость от наших шагов – вызывают такую резкую реакцию правительств, прессы и самих людей. Государства по всему миру реагируют на это примерно одинаково, и Россия здесь не исключение.

О финансовых последствиях пандемии: «Раздавать деньги всем не надо»

Не так страшна сама пандемия, как страшны ее экономические последствия. Введенные ограничения очень сильно повлияли на экономическую ситуацию. Смогут ли государство и бизнес пережить этот удар?

Этот кризис – искусственный. Его причины – ограничения – мы создали сами для предотвращения распространения вируса. А раз так, то и закончить его можно довольно легко. Можно завтра же разрешить всем работать, и экономика запустится заново.

За свою жизнь я видел много кризисов. И всегда после самой трудной точки начинает работать эффект низкой базы – и дальше идет рост. И я уже ожидаю, что до конца года и в нашем случае наступит такая эйфория завершения кризиса. Мы это обязательно увидим.

Если кто-то доживет…

Наша страна переживала и худшее. В 90-х годах было 50-процентное падение ВВП, последствия которого были распределены неравномерно по слоям населения, территориям и возрастным группам.

Поэтому в целом мы переживем. Сейчас многие стали писать об адресной социальной помощи. Испанцы, например, говорили, что деньги всем выдадут. Я считаю, что их не нужно выдавать всем. В итоге Президент сделал всё, что мог, и сказал, что деньги будут выдавать тем, у кого есть дети, и другим нуждающимся категориям.

Как помогать бизнесу в такой непростой период? Как понять, кому тяжелее и кто в первую очередь нуждается в помощи?

В США Трамп раздал деньги тем, у кого ежегодный доход меньше 75 тыс. долларов, он тоже выбрал бедную половину общества. Американцы доверяют своим данным о доходах, а мы не доверяем. И правильно делаем. Потому что если у человека написано, что он получает 10 тыс. рублей, это может означать что угодно, даже то, что он получает 100 тыс. рублей, из которых 10 тыс. официальные, а остальные «в конверте».

Сейчас мы переживаем чрезвычайную ситуацию. И ясно, что такая ситуация требует чрезвычайного бюджета. Если брать бизнес, то помощь ему не то же самое, что и поддержка человека, которому нечего есть. Это помощь структуре, чтобы она не развалилась и не обанкротилась. У структуры свои проблемы, главная из которых заключается в том, что доходы переменные, а расходы постоянные. Здесь должна быть серьезная работа государства с бизнесом, чтобы поставить на паузу постоянные расходы предпринимателей.

Если ресторан платит аренду, нужно разрешить ему ее не платить. Но что тогда делать арендодателю? Его нужно освободить от налогов, особенно на имущество. Сейчас мы разрешаем не платить кредиты. Что тогда будут делать банки? Нужно посмотреть на банковское регулирование и ослабить нормативы для банков. Через налоги нужно регулятивными способами обеспечить возможность участникам цепочки не платить постоянные расходы, величина которых не зависит от оборота.

Вы не считаете, что государство переложило финансовую ответственность во время кризиса на самих предпринимателей?

Пока это так. Физические лица получили больше, потому что они получили возможность не платить по кредитам. Госслужащие продолжают получать зарплату всех видов, а тем, кому запретили работать, ничего не дали, еще и обязали платить зарплату персоналу. Малый и средний бизнес сейчас в самой ужасной ситуации.

«Нас принудительно окунули лицом в будущее»

Каким вы видите будущее новой формы взаимоотношений между работодателями и сотрудниками в виде удаленной работы? Как из-за этого изменится структура экономики?

Вопрос касается не только удаленной работы, но и онлайн-торговли, печатных СМИ. По большому счету мы и так двигались в этом направлении. Онлайн наступал, но очень медленно. Есть инерция, традиции и психологические сложности. Технологии преодолевали это постепенно, в режиме смены поколений. Сейчас нас всех принудительно «окунули» лицом в будущее.

Сейчас мы все тестируем, в том числе онлайн-связь с помощью Zoom, и понимаем – так жить можно. Жить можно вообще не выходя из дома. Многим это понравится, многим нет, но они посчитают деньги и поймут, что так выгоднее. Это будет огромный шаг вперед, но понять его реальные последствия можно только через год-два.

Получается, что площади, которые специально строили для различных бизнес-ивентов, будут простаивать?

Это означает смену и архитектурных моделей. Раньше мы строили офисы и торговые центры, а теперь надо исходить из того, что человеческое жилье превращается еще и в рабочее место. Так было в 19-м веке, когда у купца в доме был склад товаров, у адвоката в квартире приемная, а у владельца газеты – редакция. Значит, теперь нужно другое жилье, которое будет одновременно офисом и коворкингом. Мы вступаем в новую эпоху.

А значит, и спрос на жилье будет расти. Теперь мы поняли, какие у нас маленькие квартиры, потому что дети не ходят в школу, а взрослые на работу. Все толкутся в одной комнате, и понятно, что площади жилья не хватает.

О СМИ будущего: интернет победит, но лонгриды должны выжить

Развитие средств массовой информации подтолкнет к вымиранию печатных изданий. Как СМИ будут развиваться в будущем и каким будет уровень доверия к ним?  

Уровень доверия – одно из немногих отличий СМИ от других поставщиков информации. СМИ начинают конкурировать с блогерами и соцсетями. Доходит до того, что сайты интернет-магазинов создают себе новостную службу, чтобы привлекать трафик.

Ситуация со СМИ тяжелая, с точки зрения читателя здесь есть проблема с качественным контентом. Во время событий на Донбассе в 2014-2015 годах был вал фейковой информации. Источник информации имеет значение. Об этом никто особенно не думал, пока вдруг не выяснилось, что отличить фейк от правды можно только по источнику. Есть солидные источники, которые ошибаются очень редко, а есть неизвестные источники, которым заведомо нельзя верить. Тогда люди начали проверять источники, и они стали знаком достоверности информации.

Каким вам видится будущее телевидения? Или останется только интернет?

Это очень сложный вопрос. До сих пор неясно, в каком направлении будут развиваться СМИ с точки зрения бизнеса: кто будет оплачивать качественный контент.

Я глубоко убежден в том, что общество нуждается в журналистах, которые не просто что-то репостят, смеются или демонстрируют себя, а пытаются разобраться в информации, проводят расследования, сопоставляют факты.

Любое крупное СМИ понимает, что иногда подготовка одной статьи – большой труд, иногда нескольких человек. Это очень дорого, это может себе позволить все меньшее число редакций, и непонятно, как это оплачивать. Рекламный трафик на такую статью не пойдет, потому что такие статьи хуже читают.

Ситуация в СМИ такая, что новость бьет статью, а заголовок бьет новость. Людям некогда читать длинные материалы. Внимание – самый ценный ресурс в наше время – ограничено.

С другой стороны, такие статьи заменить нечем. Это важнейшая часть информационной структуры общества, чтобы люди разбирались в ситуации. Если они избиратели, они должны принимать решение, а на основе чего? У меня нет ответа.

Первое решение – было бы неплохо, если бы существовали независимые от государства, но финансируемые государством каналы и газеты. Такая практика есть в Англии, Швеции. Второе решение – плата за информацию могла бы быть включена в плату за Интернет. За каждое ваше посещение производители контента должны получать «копеечку», которая была бы включена в вашу плату за интернет.

Мне непонятна позиция сторонников «открытости информации» и пиратства, которые хотят отменить авторское право и патенты. Я понимаю, что создание хорошего контента должно оплачиваться. На что будут снимать голливудские фильмы, если не будет авторского права? Кто будет производить научные исследования, если патент нельзя будет сохранить? Мне кажется, это вредно.

Скачок разводов и снижение рождаемости: о последствиях самоизоляции и роста технологий

Для многих самоизоляция стала неожиданным испытанием. Стоит ли ждать изменений в социальной сфере? Как теперь изменятся отношения между людьми? Захотят ли все жить в «клетушках», лишь бы отдельно?

Есть глобальный тренд на «клетушки». Количество связей увеличивается, но их качество падает. Как в интернете – «друзей» много, а настоящих друзей нет. Семейные связи также слабеют, люди склонны к одиночеству, не хотят брать на себя ответственность за семью. Растет количество гостевых браков, разводов. Появился даже «серийный брак», когда люди постоянно сходятся и расходятся.

Эпидемия не очень повлияет на эту сферу. Возможно, несколько ускорит или замедлит социальные процессы. Но скачок разводов в результате пандемии мы получим.

Человек будущего – одинокий или семейный?

Человек – стадное существо, но одному ему комфортнее. Если мы посмотрим на мировую историю, то увидим, что прочные сообщества людей, как правило, создаются вынужденно, потому что вместе проще выжить.

Конкуренция и вопросы выживания заставляют человека связываться с другими. Как только появляется возможность обойтись без ближнего своего, выясняется, что человек индивидуалистичен и хотел бы жить в отдельном номере или замке. Современная коммуникация позволяет людям даже выпивать по интернету. Фирмы тоже могут не собирать офис в одном месте.

Сейчас детей в семье не должно быть слишком много. Хотя государство и берет на себя ответственность за воспитание детей, они все равно становятся очень большой статьей семейных расходов. А если мы хотим максимизировать свои доходы и свое счастье, то должны быть чайлдфри. Появляются биотехнологии, которые меняют механизм рождения детей, – искусственное оплодотворение, банки спермы и суррогатное материнство. Это сейчас, а что будет в будущем? Искусственная матка, которая избавит женщин от мук беременности и родов.

Это значит, что семьи в традиционном смысле может не стать. Потому что семья – это всегда некомфортно, это всегда терпение, труд, риск и притирка. Боюсь, что мы очень медленно, независимо от эпидемии, но движемся именно к этому.

Но как тогда будет удовлетворен основной человеческий инстинкт – выживание?

Человечеством во все века управлял страх, что оно не решит задачу выживания. Но сейчас мы вошли в очень сложное и искусственное общество, в котором наши инстинктивные подсказки перестают работать. Уже невозможно ориентироваться на свое природное чутье.

Например, у кого-то спонтанную акцию отвращения вызывают трансгендеры, гомосексуалисты или вообще любое отклонение от традиционного сексуального поведения. Еще 100 лет назад это коллективное спонтанное отвращение отражалось в запрете – и моральном, и уголовном. Еще в советское время за гомосексуализм была уголовная статья, от этого пострадало много людей.

«Убыль от любой пандемии будет быстро компенсирована»

Но ведь эти вещи в конечном счете могут привести к вырождению людей…

Есть две вещи. Первая – вырождение. Вторая – уменьшение численности населения.

Поговорим о вырождении. Это накопление вредных для здоровья мутаций вследствие сохранения жизни нежизнеспособной особи. Да, нам грозит вырождение, но не из-за моральных проблем, а из-за медицины и высокого уровня жизни, а также высокой ценности человеческой жизни. Это причина накопления вредных мутаций.

Орудием борьбы с вырождением является высокая детская смертность. Это главное орудие эволюционного отбора природы, которая делала людей более здоровыми. Отсутствие медицины и высокая детская смертность – это условия, в которых выживали только самые приспособленные. Была необходима высокая рождаемость, потому что все равно большая часть умрет и не даст потомства. Сейчас мы не готовы вернуться к такому отбору.

Единственным решением этой проблемы является редактирование человеческого генома. То, что делал отбор, должна рукотворно делать наука. В Китае уже прошел первый эксперимент по редактированию генома эмбриона. Однако он был неудачным.

Что касается увеличения численности населения. Пока что мы имеем дело с тем, что уменьшают свою численность те страны, которые дольше прошли по пути цивилизационного экономического развития, а бедные страны продолжают иметь высокую рождаемость. Таким образом, происходит медленное замещение населения богатых стран населением бедных стран.

Поэтому в целом по человечеству вырождения нет. Но рано или поздно все страны пройдут по этому пути и население человечества стабилизируется. Одни говорят, что это будет на уровне 9 млрд, другие, что на уровне 11 млрд человек.

Может ли пандемия быть ответом природы на слишком большое население планеты? Может, так она пытается сократить наше количество?

Боюсь, что она не справится. Даже если, не дай бог, пандемия уничтожит сотни миллионов человек, это значит, что ресурсов станет больше – значит, можно больше рожать. То есть освободится место для других людей. Эта убыль быстро компенсируется.

Но тут есть другой вопрос: к чему мы идем? К человечеству, где низкая рождаемость и высокая продолжительность жизни. То есть условно все люди живут до 100 или 120 лет. Они занимают свои рабочие места по 90 лет, а детей очень мало. То есть замедляется ротация поколений. Это по сути замедление развития, в чем я не вижу ничего хорошего. Но с этим ничего не поделать.

Спасибо за интервью!