«Повзрослев, я сказала маме: «Тебя не было в самый нужный момент»
Какой мамой была Исламия апа?
Лилия: Сначала родители, как вы знаете, работали в передвижном театре, не могу сказать, что видела маму постоянно. По рассказам родителей, я с восьми месяцев до четырех лет росла в деревне с бабушкой и дедушкой. Они не брали меня с собой на гастроли, а сестренка Ляйсан в детстве ездила с ними.
Ляйсан: Мы росли как обычные дети артистов. Артисты не могут возить везде своих детей с собой.
Лилия: Когда пришло время пойти в детский садик, меня перевезли в Казань. Здесь меня воспитывала родная сестренка моей мамы – артистка театра имени Г. Камала Рузия Мутыгуллина. Она училась в театральном училище, утром оставляла меня в саду и забирала поздно вечером, часов в девять, когда в садике уже никого не оставалось.
Родители приезжали домой хотя бы раз в неделю?
Лилия: Они ездили на гастроли на 27 дней. Будет правильней, если скажу, что я их практически не видела.
Ляйсан: Тогда еще телефонов не было, они переписывались, отправляя письма. Я ездила с родителями. В спектакле по пьесе Туфана Миннуллина «Мы деревенские!» у меня была своя роль. Мне, маленькой девчушке, гастроли казались веселым приключением. Помню, как ездили в Ташкент. Зелень кругом, фрукты… Обычно остаются лишь приятные воспоминания.
Вы обижались на папу с мамой?
Лилия: Нет, у меня ведь не было других родителей, и я воспринимала это как должное. Повзрослев, я сказала маме, что ее не было рядом со мной в самый нужный момент, что мне ее не хватало. Это было во время сдачи экзаменов. Понимаешь, когда на носу экзамены, наверное, нужно, чтобы кто-то был рядом и помогал. А мои родители были на гастролях.
Лилия, насколько мне известно, Исламия апа была против того, чтобы вы учились на артистку?
Лилия: Да, она этого не хотела. Она объясняла это так: «Кызым, хорошо, что ваш папа был моим суженым. Мы понимаем профессию друг друга. А кто будет твоим суженым?! А если ты не выйдешь замуж, не родишь детей…» – говорила она.
Ляйсан: И не только это. Мы сейчас ездим на гастроли на 10 дней. А во времена наших родителей были совсем другие условия, холод, в машине, в клубах… Да и кушать особо было нечего, наверное. Ночевали у кого попадется. Цыганская жизнь… Может, ты болеешь или ты не хочешь никого видеть, но если ты пришел к кому-то в гости, ты должен улыбаться хозяевам. Артисты мучились 22 часа в сутки, а остальные два часа играли спектакль на сцене. Наверное, они чувствовали себя счастливыми только эти два часа.
Лилия: Я как-то спрашивала у мамы: «Если бы у тебя была возможность, ты бы выбрала эту же судьбу снова?» Она ответила: «Да». Она мечтала стать артисткой с детства. Они жили с папой в гармонии, понимая друг друга, были опорой друг для друга. Она скучала по нам. Сама как-то рассказывала, что когда им давали выходные, хоть на один-два дня старалась вырваться к нам в деревню. А тогда, чтобы приехать в деревню, нужно было переплыть Каму на пароме. Зимой мы переходили реку по льду. Это сейчас можно добраться за полтора часа. Во время каникул я и сама ездила на попутной машине: «Дяденька, посади». Какая машина попадется и вообще будет ли машина.
Исламия апа когда приезжала к вам, обнимала, ласкала?
Лилия: Мы с Ляйсан росли самостоятельными девочками. Приехав, мама начинала нас ругать. Мы спрашивали: «Когда уже вы уедете?» Бабушка была спокойным человеком. Нам хватало одного ее слова: «Вот приедет отец с гастролей, я ему все расскажу», – говорила она. Считаю, что бабушкино воспитание – это счастье. Многие современные дети лишены возможности расти с бабушками. На одну пенсию не прожить, поэтому бабушки-дедушки вынуждены работать. Пока родители были на гастролях, я была для Ляйсан и мамой, и папой.
Ляйсан: Хорошо, что у меня была сестра. Если бы не она, не знаю, что было бы с моим характером. Я была непоседа. Я сама не помню, но Лилия апа говорит, что когда я не слушалась, она меня била. Но я такого не припомню.
Лилия: Могла ударить, а потом жалела ее, думала: «Почему я ударила этого ребенка, ни папы, ни мамы рядом», – обнимала Ляйсан и сама плакала от жалости.
Ляйсан: Лилия апа – человек ответственный. Если она возьмется за дело, то результат должен быть идеальным. Она изумительно вкусно готовит. У некоторых хозяек еда бывает то соленой, то горькой. У Лилии апа не так. Она умеет вязать. Как известно, яблоко от яблони недалеко падает. От мамы моей сестре достался не только артистический талант, но и все хорошие черты, свойственные женщине.
Лилия: Ой, ладно уж...
Ляйсан: Подожди. Лилия всей душой болеет за работу. Папа у нас был коммунистом. И вот эти его черты перешли к ней. Скажем, например, если она сама играет в театре на отлично, то и другие должны делать это так же. Требовательная, одним словом.
«Тут нет зятьев, есть только артисты и режиссер»
Лилия: Мама, увидев артиста, умела раскрывать его таланты. Могла объяснить характер каждого героя.
Ринат: Исламия апа сделала из меня настоящего артиста. Я только окончил театральное училище и устроился в театр, и Исламия апа дала мне роль Габдульхая в спектакле «Резедушечка» Шакира Мазитова. Начались репетиции. И я каждый день обещал: «Я сделаю, вот завтра сделаю». А вот это «завтра сделаю» – самая большая ошибка артиста. И тут Исламия апа буквально влетела на сцену и сказала: «Ты у меня сейчас отсюда вылетишь и вернешься в свои Шали».
Лилия: Маме сказали: «Не говорите зятю таких слов». Она отрезала: «Тут нет зятьев, есть только артисты и режиссер».
Ринат: Я вышел на улицу и через пять минут вернулся на сцену. И началась работа. Исламия апа учила меня, указывала, как лучше. И после этого я стал настоящим артистом. Мой мастер Ильдар Хайруллин как-то подошел к Исламие апа и сказал: «Что вы сделали с этим юношей? Я не смог выбить из него абсолютно ничего».
Ринат абый, как Исламия апа приняла вас в качестве зятя?
Ринат: Как зятя Исламия ханум вначале меня не принимала вообще, потому что я младше Лилии. Мы поженились, и Лилия стала для меня как мама. Я младше на пять лет. Как-то я спросил тещу: «Почему вы меня невзлюбили?» Она ответила: «Ты был слишком молод, я боялась, что ты бросишь мою дочь». Поначалу мы не могли найти общий язык. Потом постепенно сдружились.
Ляйсан: Мама поняла, что у Рината золотые руки. С деньгами было трудно, а дома нужен был стол. Ринат сделал его сам. Показывая свое отношение к Лилии, открывая свои способности и таланты, он завоевал мамино уважение.
Что еще можете рассказать об Исламие ханум?
Ляйсан: Мама всегда считала: «Если можете сделать – делайте, если нет, то и не беритесь». Важен был результат. Все, что мы делали, должно было быть сделано лучше, чем у других. За что бы мама ни бралась, она доводила до конца.
Лилия: Планка, поставленная перед нами, была высокой, потому что наших родителей знал не только Татарстан, но и Россия. И мы не должны снижать эту планку. У нас нет на это права.
Ляйсан: Кто не знает наших родителей? Таких мало. Мы считаем, что, несмотря на огромный вклад в развитие театрального искусства, нашим родителям не дали высоких званий. Есть у нас такая обида.
Лилия: Мама проработала в театре Тинчурина 32 года, поставила десять спектаклей, написала три пьесы и выпустила их на сцену. А вообще посвятила театру 56 лет своей жизни. Два раза ее номинировали на премию Тукая. Но кроме звания заслуженной артистки РСФСР никаких других званий она не получала.
Ляйсан: Мама говорила: «Мне не надо». Многие не понимают, что люди не вечны. Никто не знает, сколько ему осталось жить. Если ты уважаешь человека, нужно оказывать ему внимание сейчас, а не после смерти. Потом будет поздно.
Лилия: Мы работаем в государственном театре. Здесь должны уметь оценивать труд. И делать это пока человек жив, а не после смерти.
Ляйсан: Мне тут сказали: «Почему сейчас вашей маме не дают звание? Можно ведь и после смерти». Люди ведь всё понимают. Да, чиновники не видят, зависть есть. Извините, но тот же Рашит Загидуллин не давал маме звание. Зависть, к сожалению, присутствует везде. И зависть не дает расти многим артистам. Папа и мама изъездили страну вдоль и поперек. Фамилия Махмутовых стала брендом. Когда у человека спрашиваешь: «Вы знаете театр Тинчурина?», вам ответят: «А-а, Махмутовы». Театр Тинчурина и Махмутовы неразделимы. Теперь вместо мамы осталась Лилия апа. Какая судьба нас ждет, не знаю.
Исламия апа сама не просила звание?
Ринат: «Никогда не пойду просить сама. Есть руководство. Если они увидят, то дадут», - говорила она. Это ее слова.
Лилия: Маме было неудобно. Папа тоже успел получить только звание народного артиста Татарстана. Папа и мама были ведущими артистами.
Ляйсан: Мы играли впятером: Исламия, Халиль, Ляйсан, Лилия Махмутовы и Ринат Шамсутдинов работали в одном театре. Мы были отдельной династией. Народ, приходя к кассе, спрашивал: «А в этом спектакле Махмутовы играют?» Даже когда не играли, кассиры говорили: «Да, они». Потом зрители недоумевали, почему им соврали.
Лилия, вопреки всему вы стали артисткой. Как Исламия апа отнеслась к вашему выбору?
Лилия: Я четыре года училась на физмате. Окончив, приехала к бабушке. Плачу, говорю ей, что хочу учиться в театральном училище. Она сказала маме: «Кызым, почему не пускаешь дочь учиться в театральное? Я, будучи деревенской женщиной, отпустила двух своих дочерей учиться в артистки, а ты, будучи артисткой, не позволяешь Лилии сделать выбор самой». Вот потом мама дала свое согласие. «Ильдар Хайруллин собрал курс. Готовь стих, басню, прозу. Я за тобой ходить не буду. Понравишься Ильдару Хайруллину – будешь учиться», – сказала мне она.
Я поступила в театральное в 21 год. Помню, однажды одногруппник Райнур уложил Свету на парту и начал обнимать. «Куда я попала?» – удивилась я. Мне, 21-летней, это казалось странным.
Ляйсан: Когда мама не разрешила сестре учиться, Лилия решила отомстить. «Я ли не поступлю? Вот пойду и поступлю на физмат!» – сказала она. Но желание выйти на сцену не пропало. Это судьба. Если бы Лилия поступила после школы, они бы не встретились там с Ринатом.
Исламия апа не помогала вам при поступлении?
Ляйсан: Все думают, что детям артистов все достается легко. Если она за себя никогда ничего не просила, то за детей и подавно этого делать не стала бы.
Лилия: При поступлении мама сказала: «Не хочу, чтобы говорили: «Исламия устроила свою дочь». Сама пойдешь, возьмут – будешь учиться».
У театральных артистов денег много не бывает. Исламия апа не жаловалась?
Лилия: Она никогда не жаловалась на отсутствие денег.
Ляйсан: Мама жила театром. Она не могла и представить себя без театра, сцены. И во время болезни она любила говорить про театр. Когда она говорила про театр, у нее открывались глаза.
Она переживала за будущее театра?
Лилия: Мама, папа, Марсель Салимжанов и еще несколько человек выпросили здание театра в самой Москве. Мама говорила: «Дорожите этим зданием. Мы играли спектакли в холодных клубах, постоянно были в дороге, а сейчас у нас есть теплое здание, слава Аллаху. Не отдать бы здание другим театрам. Оно не должно было стать нашим, заполучить его стоило больших трудов. Нас даже в КГБ вызывали».
Ляйсан: Им сказали: «Не ходите никуда». А наши, если не пускали в дверь, проникали через окно. Они радели за дело. «Пусть будет нашим!» – думали они. Наша мама была очень умным человеком. Если бы у нее было образование, она могла бы быть министром. Во многих случаях, если мама промолчит, позже она могла высказать все конкретно. Нас же она воспитала своим взглядом. Если ей не нравилось что-то, она могла лишь посмотреть. А если она смотрела на нас ЭТИМ взглядом, мы понимали – ага, все понятно, и замолкали.
Исламия апа была очень красивой.
Ляйсан: Да, это так. «Ваша мама такая красивая, а в юности-то она какой красоткой была!» – рассказывают нам. Мама была обаятельной.
Лилия: Мама любила комнатные цветы. Куда бы она ни ездила, привозила цветочки. «Вы цветов не любите», – сетовала она. «Люблю, но столько цветов – как ты их столько разводишь?» – говорила я.
Ляйсан: Да, она обожала цветы. Как-то она принесла в дом умирающее растение. Через некоторое время смотрю, а оно расцвело. Она умела видеть всю красоту, но вот ее таланты не оценили по достоинству, поэтому сердце болит.
Исламию ханум любит народ.
Лилия: Да, ее любят, но что лучше – быть любимым артистом народа или быть народной артисткой России? Как звучит лучше? Если в нашем государстве есть звания, то их и нужно давать. Например, в Америке нет званий «народный артист» или «заслуженный артист».
Ляйсан: Денег ведь и так нет. Правильно сказали, у театральных артистов испокон веков зарплаты маленькие. К сожалению, артисты подрабатывают водителями или плиточниками. Хорошо хоть сейчас есть возможность подработать тамадой.
«Мама говорила, что папа забрал у нее желание писать»
Исламия апа изменилась после смерти Халиля абый?
Ляйсан: Изменилась, ей было очень тяжело. Папа лежал в постели около полугода.
Лилия: Мама, пока папа был здоров, не знала, сколько стоит хлеб, сколько они платят за квартиру. Представьте себе положение женщины. За один день судьба мамы делает резкий поворот. Ко всему прочему, она ведь еще и артистка, ей на сцену выходить.
Ляйсан: Это было тяжелое время. У меня ребенок маленький. Нужно смотреть за ребенком, ухаживать за папой. Тяжелее всего приходилось маме, конечно.
Лилия: Мама тогда как раз писала новую пьесу. Она была посвящена папиной судьбе. Но мама не смогла дописать эту пьесу, она сказала, что папа забрал с собой ее желание писать.
Исламия апа ушла в иной мир… Она тяжело переживала болезнь?
Лилия: Мама никогда не говорила, что болеет, что умирает. Лежа в больнице, она просила никому не говорить, сказать, что проходит обследование. После систем ей становилось лучше. Но она болела серьезно…
Ляйсан: Она все думала, почему же с ней все так случилось. В больнице нам сообщили горькую правду. Мы уже все знали… После приема лекарств мама будто выздоравливала, на щеках выступал румянец. Но это состояние длилось недолго.
Исламия апа догадывалась, наверное…
Ляйсан: Скорее всего, но нам она ничего не говорила. Хорошо, что мама не понимала всех формул, которые говорил врач.
Лилия: Мы старались, чтобы она не знала всех диагнозов. Когда врач начал называть все ее болезни, мы остановили его. Мама умела пользоваться интернетом, но не искала свои диагнозы. Она верила нашим словам.
А что вы ей говорили?
Лилия: «Мама, все будет хорошо», – говорили мы ей. Когда она спросила, почему мы положили ее именно в эту больницу, мы сказали, что здесь врачи лучшие.
Ляйсан: Я никогда не думала, что папа и мама уйдут вот так. Смотрела на фото бабушки и дедушки, которые прожили более 80 лет, и думала, что наших родителей ждет такая же долгая жизнь. А судьба вот как распорядилась. Очень тяжело…
Исламия апа долго болела?
Лилия: В феврале все началось. Десять месяцев. Папа пролежал в постели семь месяцев.
У Исламии ханум было завещание?
Ляйсан: У нее было одно желание. Скорее, не завещание даже. Она успела воплотить это желание до своей смерти. Что это – не скажу. Главное, что успела. А еще говорила, что за руль не успела сесть.
Ринат: «Пусть ваше лицо перед другими всегда будет чистым, красивым. Выходя на сцену – сияйте!» – учила она.
«Папа и мама были гостеприимными хозяевами»
Давайте вспомним веселые моменты вашей семейной жизни.
Ляйсан: Мама у нас с техникой дружила, а вот папа – нет. Мама подшучивала: «Вот и высшее образование у тебя есть, а зазвонит телефон – ответить не можешь», – говорила она. Они жили весело. У нас постоянно кто-то гостил. Все, что есть в холодильнике, выкладывалось на стол. Скажем, подарят ей банку икры, и если она не поставит на стол, Лилия говорила: «Мама, ты забыла это поставить». Мама говорила: «Ой, и правда, забыла ведь!» Мама умела угощать гостей, устраивать праздник.
Лилия: Папа снимался в фильме «Теплые ветры древних Булгар». Там же снималась одна турецкая актриса. Кажется, она приезжала в Казань в гости. Папа привел ее к нам ночевать. Мы с Ляйсан уже ложились спать. Вдруг в полночь эта девушка запела. У них песни совсем другие, не похожи на наши. Сначала мы удивились – что это? Смотрим, а это, оказывается, артистка поет.
Папа и мама были очень гостеприимны. К нам приходили совсем чужие люди и говорили: «Исламия, вы приезжали в нашу деревню со спектаклем. Пустите нас на ночлег», –просили они.
Веселые были времена, не так ли?
Лилия, Ляйсан: В семье артиста грустить было некогда. Если повздорят, то, конечно, папа подходил мириться первым. Вместе садились и пили чай.
Лилия: Вспомнился еще один интересный эпизод. Как-то папа и мама пошли смотреть спектакль. Маму попросили спеть «Кыр казлары артыннан». В одноименном спектакле папа играл Малика, а мама – Ясмину. Мама спела песню, и папа спросил у нее фразой из спектакля: «Погоди-ка, старуха, почему ты поешь грустную песню, когда все вокруг сидят улыбаются?» Мама поняла, что это фраза из спектакля, и ответила: «Я ведь не знаю другую мелодию». «Хоть и не знаешь, но такую песню ты не должна была петь», – ответил отец. А те, кто просил маму спеть эту песню, не знали, что это реплики из пьесы. Начали упрашивать папу: «Ладно, Халиль абый, ты уж не серчай, это мы ее попросили!»
Пусть Аллах дарует им вечную жизнь.
Ляйсан, Лилия, Ринат: Амин, пусть так и будет. Мама и отец были хорошими людьми. Их любили зрители. Мама старалась мыслить современно. Давала советы артистам, помогала развивать их образы. Пусть земля им будет пухом.
Легендарная татарская актриса Исламия Махмутова умерла 3 декабря 2019 года.
Нет комментариев-