КАМАЗ РАССЧИТЫВАЕТ НА ВНУТРЕННИЙ РЫНОК
Сергей Анатольевич, какова динамика продаж КАМАЗа в России на этот год?
С.К.: Мы пока не пересматриваем показатели цен. У нас есть уверенность, что рынок продолжит свои темпы роста и мы рассчитываем на внутренний рынок. Очевидно, что у нас не все в порядке с политической ситуацией за пределами страны. Сегодня финансовые операции там очень затруднительны, это мешает экспорту. Что касается внутреннего рынка, из того, что мы видим сегодня, растет только премиум-сегмент и мы с удовлетворением говорим о том, что мы вовремя вывели машину в премиум-сегмент. Если брать в общем и целом, то за 4 месяца у нас рост 15 процентов, а в премиум-сегменте, если брать прошлый год, мы прибавили 93 процента. Переориентация клиентов продолжает расти. Для меня это стало неожиданностью, я думал, что весь потенциал роста сегмента тягачей выйдет в прошлом году, и в этом году он будет оставаться стабильным. Тем не менее, там продолжается рост. В этом году рассчитываем довести этот сегмент в России до 40 тысяч штук.
А что будет с экспортом?
С.К.: Мы рассчитываем на сохранение объемов. Да, у нас появились проблемы с финансовыми операциями за рубежом, но надо учитывать, что КАМАЗ не под санкциями. Но тем не менее, у нас проведение финопераций сегодня значительно осложнено. Идут массовые проверки.
СКАЧКИ КУРСА РУБЛЯ МЕШАЮТ БИЗНЕСУ
Вам как-то помогает ослабший курс рубля при экспорте?
С.К.: Для экспорта он помогает, для внутреннего рынка — не помогает. Я всегда говорил об одном — что валютный курс нас интересует только в его стабильности. В любом случае, экономика и цены адаптируются к нему. Но если он начинает колебаться на 10 и более процентов, то нам с этим работать крайне сложно. Мы работаем в сверхконкурентном сегменте экономики, и такие ценовые изменения влияют на контракты поставки комплектующих, систем отладки. Ведь там либо мы платим через три месяца, либо нам платят через три месяца. И в этом диапазоне такие скачки курса приводят к разбалансировке денежного потока. Мы сегодня получили металл, а из-за изменения курса мы вынуждены платить за него другие деньги. А автомобили уже произведены. Надо сказать, что нашим финансистам приходится нелегко.
А какой курс рубля является для вас равновесным?
С.К.: Мы это давно посчитали, это в районе 56 — 60 рублей за доллар.
САНКЦИОННЫЕ ПРОВЕРКИ ОТНИМАЮТ ОЧЕНЬ МНОГО ВРЕМЕНИ
Вы поставляете грузовики в разные страны, а банки тормозят ваши операции из-за комплаенса...
С.К.: Комплаенс-процедуры занимают очень много времени. Раньше такого не было. Мы стали ощущать влияние санкций по тем контрактам, которые были подписаны ранее. И чтобы их завершить, сейчас все это — большой процесс. То есть они видят: КАМАЗ из России, комплаенс начинает консультации, проверки. И нет ответа, сколько это займет времени. Я не говорю, что платежи совсем не проходят, просто это стало занимать столько времени, сколько не занимало никогда, ведь все банки подключены к системе SWIFT (международная система проведения межбанковских транзакций – прим. Т-и).
БЕЗ НОВОГО АЭРОВОКЗАЛА БЕГИШЕВО ЖДЕТ КОЛЛАПС
Говорили, что будут строить второй терминал в аэропорту Бегишево. Если какая-то конкретика по срокам? Также говорили, что будут привлекаться сторонние инвесторы — банки и финансовые организации. Выбраны ли они?
С.К.: Мы рассчитали финансовую модель строительства этого терминала. Бизнес Бегишево это, в принципе выдерживает. То есть это можно построить на заемные средства. Если понадобится, то КАМАЗ, как 100-процентный акционер, сделает какую-то добавку в инвестиции. В прошлом году был более чем 60-процентный рост пассажиропотока, и за 4 месяца этого года тоже есть 25-процентный рост с территории, которую обслуживает аэропорт Бегишево. Инвестиционный бизнес активен, и рост не кончается, к счастью.
Мы посчитали, что уже сегодня аэропорт с существующим аэровокзалом плохо справляется с пассажиропотоком, приходится сдвигать рейсы. Мы уже стали всем интересны с пассажиропотоком под 600 тыс. человек в год, это уже существенно. И рассчитывая, что мы будем сохранять темпы роста в 10-25 процентов ежегодно, уже сегодня понятно, что мы не справимся с этим аэровокзалом. Поэтому было принято решение разрабатывать проект. В основном он будет направлен на международные линии.
Сейчас идут переговоры, чтобы использовать этот терминал для международных рейсов. Почти все заключения и экспертизы уже получены. Мы рассчитываем, что в этом году подойдем к началу строительства. За пару лет нам надо его построить, к тому моменту пассажиропоток вырастет еще.
КАМАЗ МОЖЕТ РАССТАТЬСЯ С БЕГИШЕВО ЗА МИЛЛИАРД РУБЛЕЙ
Рассматриваете ли вы в будущем продажу аэропортового холдинга?
С.К.: Это для нас непрофильный бизнес. Мы допускаем, что такое возможно. Наверное, нужно вернуться в историю покупки. Аэропорт принадлежал обанкротившейся авиакомпании Республики Татарстан. Было два рейса в день на Москву, только самолетами авиакомпании. В то время билет стоил 16 тыс. рублей. После такого длительного периода сегодня долететь до Москвы можно и за тысячу рублей. Когда мы ввязались в обладание аэропортом, я подсчитал количество наших ежегодных командировок, и мы поставили стандартную стоимость за тысячу километров в полете. Мы решили, что это приобретение только на стоимости командировочных билетов окупается за три года, а мы купили его за 150 млн рублей.
Если будет продавать, то за сколько?
С.К.: Его балансовая стоимость от 700 млн до одного миллиарда рублей.
А говорили уже с кем-то о продаже?
С.К.: Я нет. Но желающие постоянно появляются. Даже если мы бы продали этот бизнес, что я допускаю, любой инвестор будет получать отдачу на вложенный капитал, который будем оплачивать мы. Поэтому мы не торопимся с этим решением.
«ФУТБОЛЬНЫЕ» БЕСПИЛОТНИКИ ПЕРЕКОЧУЮТ В БЕГИШЕВО И НА КАМАЗ
Будут ли использоваться беспилотники на чемпионате мира по футболу?
С.К.: ФИФА не позволили нам вместе с мэрией Казани установить маршрут до стадиона. Мы хотели сделать выделенные полосы. Мэрия города построила отдельный маршрут. Сегодня первый беспилотник проедет по Казани. Мы отправляем туда технику. Наши операторы будут ее тестировать. Маршрут проложен и описан, все сделано.
Какие перспективы после ЧМ?
С.К.: После чемпионата мира одна из единиц транспорта уйдет в аэропорт Бегишево. Мы намерены его поставить на перевозку пассажиров бизнес-класса.
— От вокзала до трапа?
— Да. При дальнейшем тестировании, наверное, один образец будет работать на закрытой территории НАМИ. Еще один мы запустим внутри КАМАЗа.
Сколько вы на данный момент потратили на тестирование беспилотников?
С.К.: Много, сотни миллионов рублей. В 2018 году мы потратим около 450 млн рублей. Думаю, что меньше не получится. Работа идет по нескольким направлениям — это и шаттлы, и грузовики. Степень автоматизация третья, а в нашем поколении — пятая.
Те машины, которые мы в сентябре-октябре запустим на эксплуатацию, тоже имеют элементы беспилотности, там третья степень автоматизации. Конечно, это очень большие средства, которые приходится вкладывать компании.
Планируете ли предлагать беспилотники в другие аэропорты?
С.К.: Никому не предлагали. В нашем аэропорту Бегишево мы сделали беспилотный автобус, отладили технологию перевозки. Он значительно дешевле больших широких автобусов. Недавно приезжали коллеги с набережночелнинского и других региональных аэропортов специально для того чтобы ознакомиться с тем, как работает это транспортное средство. Потому что никому не хочется покупать за 30-50 млн рублей. Им понравилось то, что мы им предложили в пределах 10 млн рублей.
Насколько беспилотный транспорт их заинтересует, я не знаю. До создания нормативной базы в нашей стране вся ответственность ложится на руководителей. То есть директор аэропорта «Бегишево» подпишет приказ и возьмет на себя ответственность за эксплуатацию этого автобуса. Я не думаю, что найдется много таких аэропортов, которые примут такое решение.
МОСКВА ПЕРВОЙ ПЕРЕЙДЕТ НА КАМАЗОВСКИЕ ЭЛЕКТРОБУСЫ
Что можете сказать по электробусам?
С.К.: Радует, что пока мы получаем положительные отзывы по испытаниям наших автомобилей пятого поколения. Наши конструкторы не ошиблись в расчетах. Это обычное дело, конструктор всегда хочет сделать совсем хорошо, а нам надо еще и дешево.
Заявки на тестовые электробусы какие?
С.К.: 100 единиц — контрактный рекорд, это достаточный объем. Первый автобус продан в Ростов, еще есть по контракту Липецк. Я знаю, что заявки пришли от Хабаровска, Красноярска, Санкт-Петербурга. Ты не можешь сказать, что хочешь электробусы, если не охватил полностью всю проблему. Это создание инфраструктуры, подвод сетей, зарядные станции, станции сервисного обслуживания. Совершенно отличается от того, к чему мы привыкли. Я могу сказать, что на сегодня де-факто это только Москва. Я занимаю такую позицию, что мы не стремимся отдать машину на тесты, если не понимаем, что это серьезное намерение. Какой нам смысл заниматься этим? Мы можем и у себя испытывать, в своем городе.
А Набережные Челны?
С.К.: Там достаточно газовых автобусов. А Москва четко подошла. Все нормативные документы приняты, тендер по техническим условиям обсуждался с потенциальными участниками в течение 6 месяцев. Мы с Мосгортрансом обсудили, что можно выполнить, а что нельзя. Все было понятно, даже точки подключения, зарядные станции — все согласовано. Мы, когда участвовали в тендере, понимали, что Москва сделала все, чтобы мы смогли поставить продукцию, поскольку мы берем на себя большую ответственность. Другие города сегодня больше хотят понять, что это такое.
ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ РАЗРЫВ С ОБОРОНКОЙ
А по оборонзаказу можете рассказать, как идут дела?
С.К.: Мы уже не раз говорили, что КАМАЗ ушел из военного бизнеса. Наш бывший начальник руководит теперь независимой компанией «Ремдизель». Она выполняет все функции, то есть, есть гарантии, что все их заказы, заявки и пожелания на разработку новых изделий, будут выполнены. На сегодня это динамично растущая компания. Подготовлены площади были, там все хорошо. Мы по ряду вопросов сегодня сосредоточены больше на гражданском бизнесе. На тот момент, когда мы решение принимали, это составляло 3-4 процента оборота КАМАЗа, а забот и хлопот было очень много. Мы сегодня являемся поставщиком компонентов, а дальше работает «Ремдизель».
Это чтобы не было вопросов с санкциями?
С.К.: Мы это решение приняли еще в 2012 году. Это вызывало определенное напряжение наших международных акционеров. Это было не отрицание, но все-таки появлялись вопросы. Мое мнение было, что это узкоспециализированная область. Сейчас мы производим автомобили двойного назначения.
КАМАЗОВСКИЕ ЭЛЕКТРОГЕНЕРАТОРЫ СКОРО СТАНУТ РЕАЛЬНОСТЬЮ
Можете поделиться подробностями вашего проекта по электрогенераторам? Вы говорили, что ведутся переговоры с двумя иностранными партнерами.
С.К.: Могу только сказать, что мы вышли на финальную часть переговоров. Состоялся выбор и остался один партнер. Мы в июне -начале июля объявим официальное подписание, юридически обязывающее соглашение.
СБОРКА В СЕНЕГАЛЕ НЕ НАЧНЕТСЯ БЕЗ ГАРАНТИЙ ВЛАСТЕЙ
Что можете рассказать про производство в Сенегале?
С.К.: Нет вопросов по продукту, есть вопросы финансирования. Мы предложили им схему кредитования через Российский экспортный центр, это потребовало от них определенных усилий в части предоставления государственных гарантий по кредитованию бизнеса. На первом этапе выяснилось, что это не просто сделать. После того, как МВФ провел определенные операции по проверке бюджета, было объявлено, что сейчас идет одобрение. Там около 50 млн долларов было, может, чуть больше. Мы не расстались с этой идеей, были готовы организовать сборку, исходя из пожеланий властей. Пока госгарантий по кредитованию бизнес не дал, мы рисковать не можем.
Какие есть перспективы по развитию завода во Вьетнаме, можно ли там сделать автомобильный хаб?
С.К.: На заводе во Вьетнаме это вряд ли возможно сделать, потому что он ограничен по территории, там просто нет земли. Но если такое решение будет принято, недалеко от Хошимина есть специальная территория под свободную экономическую зону. Самому КАМАЗу сегодня хватает того, что у нас есть. Поскольку никаких существенных изменений не будет, соответственно все будет решаться быстро, но мы пока этой работы не видим. У нас у самих во Вьетнаме сейчас выиграно несколько тендеров.
ВЫБОРЫ ПУТИНА И ПРОЕЗД ПО КРЫМСКОМУ МОСТУ
Вопрос о политической жизни. Вам предлагали пойти в политику после президентских выборов? Как вам этот опыт?
С.К.: Я работаю на своем месте. Управлять большими производственными и административными задачами в области производства приходится всегда. С точки зрения политического влияния или политической грамотности, я старался никогда не оставаться в стороне от политики, ничего нового я здесь не увидел. И проводить агитационную кампанию было не сложно. Хлопотно — да. Нагрузка была большая. Пришлось очень много проехать по стране, я увидел много нового для себя. Я все-таки не сидящий на месте человек, но все равно структура моих поездок всегда форматировалась по экономически развитым регионам. Здесь я был вынужден ездить не только по таким регионам. Теперь мы с коллегами понимаем, что на этой территории созданы лучшие условия для нашего бизнеса.
Когда Путин открывал Крымский мост, он ехал на КАМАЗе. Когда смотрели за этим, не было страшно? Эту машину как-то готовили?
С.К.: У нас 200 машин все-таки сходит с конвейера. Эту машину специально не готовили, мы даже в этом не участвовали — это эксплуатирующая организация. Это абсолютно серийная машина. Я видел, что он едет в не прямом эфире. Мне это понравилось.фото: kremin.ru
Нет комментариев-