У Татарстана есть планы номинировать обсерваторию КФУ имени Энгельгардта на включение в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Но одним из условий является соучастие в номинации других старинных оптических обсерваторий. Насколько это усложняет задачу?
Соучастие в номинации наряду с другими обсерваториями — необязательное требование. Номинация может быть и национальной, и транснациональной. Подавляющее большинство объектов, которые входят именно по номинации «Астрономия. Мировое наследие», индивидуальны или рассматриваются в комплексе объектов, но одной страны. Тем не менее предпочтительно, если бы появилась подобная номинация, охватывающая схожие объекты различных стран.
Расскажите о странах-компаньонах, к которым присматривались.
Нам интересны страны, в которых нет очереди из объектов на номинацию в список ЮНЕСКО. В листе ожидания российских объектов все достаточно плотно — сейчас там находятся 27 объектов. Вместе с тем ежегодно ужесточаются требования для включения номинантов: сначала подавали по два объекта, потом по одному, теперь необходимо еще и очень внимательно смотреть на соответствие той или иной номинации.
В рамках международного круглого стола, посвященного Году науки и технологии в России, и к 60-летию первого полета человека в космос мы впервые познакомимся не просто по работам, а лично, хоть и дистанционно, с нашими коллегами из Словакии и Венгрии. Обсерватории этих стран имеют единое начало и очень схожи по своей трансформации, историческому пути с обсерваторией Казанского университета. Заинтересованность у наших зарубежных партнеров есть, и мы надеемся, что в ближайшее время ознакомимся с самими объектами так же, как знакомились с объектами в Гамбурге — первым нашим потенциальным партнером.
Однако позже выяснилось, что в Гамбурге достаточно большие проблемы, связанные с особенностями национального законодательства. Там нужно получить поддержку всех 16 земель, составляющих Германию, чтобы выдвижение было поддержано федеральным правительством. Нас такая протяженность по времени смущает. Пока мы определяемся, Германия это, Гамбург, Венгрия и Словакия или все-таки мы пойдем своим путем.
Полагаете, что получить статус ЮНЕСКО для четвертого объекта на территории Татарстана можно быстрее?
На следующий год назначено проведение 45-й сессии Комитета Всемирного культурного наследия, и проходить она будет в Казани. Соберутся все страны, представляющие собственные национальные комитеты. Мы, со своей стороны, надеемся, что успеем к следующему году пройти необходимые церемонии и, по крайней мере, наша номинация могла бы быть рассмотрена предварительно.
Мы прошли большой путь по подготовке документов, прохождению необходимых церемоний. Наша номинация включена в предварительный список ЮНЕСКО. Мы ждем экспертов, которые могли бы внимательнейшим образом изучить наши объекты, помочь с составлением окончательного варианта номинационного досье. Это очень объемный и скрупулезно подобранный материал, где приведены не только исторические сведения, иллюстративный материал, картографические материалы, но и большая доля аналитического материала. Конечно, мы обладаем необходимым опытом: за плечами уже три объекта, внесенные в список ЮНЕСКО (Казанский Кремль, Болгар и Свияжск. — Ред.), вроде все уже прошли — и огонь, и воду, и медные трубы. Тем не менее есть определенное волнение, потому что это очень большая ответственность. Нам бы хотелось, чтобы наша номинация получилась не только достойной, но и получила бы поддержку экспертов ЮНЕСКО с первого раза.
Не секрет, что иногда номинационное досье возвращают государствам — участникам конвенции, и эта работа продолжается еще несколько лет. Мы хотим попытаться с первой попытки решить этот вопрос.
Что даст Казанскому университету включение комплекса астрономических обсерваторий в перечень ЮНЕСКО?
Это изменило бы отношение к самому Казанскому университету как учреждению образования. Раскрою небольшой секрет: объекты ЮНЕСКО обладают буферной зоной, а буферная зона казанской городской обсерватории — это территория самого Казанского императорского, а затем государственного, ныне федерального университета. Таким образом, мы одновременно получаем объект Всемирного наследия Казанский федеральный университет. Здесь все очень тонко.
А что это дает? Ситуация со Свияжском, с Болгаром изменила не только инфраструктуру этих территорий, но и изменила экономику, ментальность, отношение к республике со стороны мирового сообщества, повысила узнаваемость. Теперь это не только команда «КАМАЗ-мастер», не только нефть и столица. А Казанский университет — это и наука, и интеллектуальное развитие края. Это приведет к существенному изменению узнаваемости Казанского университета в мире. Мы очень рассчитываем, что повысится академическая репутация Казанского университета, его продвижение в рейтингах качества образования. Что изменится место университета в иерархии мировых университетов. Мы хотим вступить в их число, и это правильно, потому что мы не только один из старейших университетов мира, но и один из наиболее значимых с точки зрения научного наследия и перспектив развития.
На какие университеты мира вы равняетесь?
Кембридж, Оксфорд — почему бы и нет? И в то же время — Москва и Санкт-Петербург. Они находятся на площадках, так или иначе связанных со Всемирным культурным наследием.
Предыдущие наши объекты, получившие статус ЮНЕСКО, перед вынесением решения комиссией осматривали представители этой международной организации. Когда планируете показать экспертам ЮНЕСКО обсерватории?
Мы вот-вот направим запрос, я думаю, в ближайшее время в Париже его получат, рассмотрят, дадут свои рекомендации. Мы надеемся, что в течение этого года приедут эксперты консультационной миссии, которые изучат объекты, подскажут, правильно ли мы расставили акценты, определили критерии, по которым предлагаем внести их в список Всемирного наследия.
Что будет с загородной обсерваторией после того, как она получит новый статус?
Для каждого памятника создается план управления. Важно, чтобы комплекс, где размещена обсерватория, получил возможность дальнейшего развития. Мы видим его современным образовательным учреждением: студенты должны приезжать на эту территорию, проводить исследования, там должны появиться выставочные площадки, музейные площадки. Но все это в строгих законах, определенных регламентами Конвенции об охране Всемирного культурного и природного наследия. Для нас очень важно, чтобы увеличился поток не только студентов, но и туристов, жителей Казани.
Это не только памятники — старинная обсерватория, но и современный планетарий, музейный комплекс, контуры которого уже появляются на территории. И целый ряд других проектов и программ. В России сейчас развиваются образовательные площадки наподобие «Сириуса», куда съезжаются талантливые дети, выдающиеся ученые-исследователи. Это очень популярно. Мы хотим, чтобы наши площадки — Казанская обсерватория и планетарий стали своеобразным «Сириусом» для детей, которые увлечены физикой, астрофизикой, астрономией, математикой. Кроме того, здесь могли бы быть наши историки, культурологи… Такой междисциплинарный симбиоз — это то, к чему стремится современное образование.
Вы упомянули, что в компаньоны номинации рассматриваете страны, не использовавшие свои квоты по заявкам. Это дает преимущества рассмотрения или включения объектов?
Есть страны, которые не подавали заявки несколько лет, у них нет очереди, они готовы номинировать. Если такие партнеры у нас появятся, было бы замечательно — мы используем квоту этой страны. Если будет несколько стран — еще лучше, таким «паровозиком» мы могли бы собрать наиболее популярные, значимые объекты. И тем самым заложить новую традицию: к нам потом могли бы подключаться классические университетские и мировые, транснациональные (международные) обсерватории рубежа XIX — начала ХХ столетия.
Каждая страна имеет право подавать заявку на номинацию каждый год, но не все страны этим пользуются. Например, ни Словакия, ни Венгрия за последние несколько лет правом выдвижения не воспользовались. К тому же в интеграции, в коллаборации с европейскими странами идти чуть легче. Когда российские объекты номинируются, я не скажу, что отношение предвзятое, но все же Россия достаточно энергично ежегодно предлагает объекты. Вот Псков прошел в том году в Баку.
Имея большой опыт, вы помогаете коллегам из регионов номинировать их объекты в ЮНЕСКО?
И консультационные услуги, и экспертная оценка производится силами наших специалистов в помощь другим регионам. Крым, Ставропольский край, Краснодарский край, Ростов, объекты Сибири, Центральной России на постоянной основе пытаются завлечь наших исследователей не только для экспертизы, но и для подготовки соответствующих номинаций.
Например, в России есть очень интересный объект — Танаис (античный город III — V в. н. э. в устье реки Дон Ростовской области. — Ред.). На сегодняшний день там основными консультантами являются наши коллеги из КФУ. Директор Института археологии Айдар Ситдиков сейчас находится в Дербенте по вопросам реставрации, подготовке плана управления. И такие обращения к нам идут постоянно. Казани удалось создать не просто экспертную группу, но и настоящее направление по подготовке специалистов.
Есть ли на территории Татарстана другие объекты, которые потенциально могут соответствовать статусу ЮНЕСКО? Кто следующий претендент?
Есть проект, связанный с объектами культурного наследия Великого шелкового пути, — это огромная транснациональная магистраль, которая объединяла десятки стран, проходила через территорию Китая, Афганистана, Туркменистана, Казахстана, заходила на территорию России... Этот проект жив. Казанский федеральный университет единственный от России является наблюдателем и входит в состав Международного института центрально-азиатских исследований ЮНЕСКО, который находится в Самарканде. Надеемся, что Россия примет решение, чтобы в научном плане мы присоединились к этой номинации.
Что имеется в виду? Объектами наследия являются древние города и оазисы, которые находились на этом пути, караван-сараи, огромное количество колодцев. В Татарстане прекрасное количество средневековых городов, которые располагаются по трассе Великого Волжского пути, — это Елабуга, Болгар, Биляр, Тетюши… Транснациональная номинация — наиболее спокойная и понятная номинация, в которую могут войти несколько объектов одновременно. Если брать их по отдельности, надо было бы искать уникальность — то, что свойственно именно этому объекту и ничему больше и является для мирового культурного пространства чем-то специфичным.
Лишь однажды, но все-таки ЮНЕСКО выделило грант России – 30 тысяч долларов на проведение в 1999 году на Байкале обучающего семинара по теме природного наследия. Активно включая новые объекты в список Всемирного наследия, Татарстан рассчитывает в перспективе получить финансирование проектов от ЮНЕСКО?
ЮНЕСКО финансирует образовательные проекты. ТИСБИ, например, входит в цепь ассоциированных членов ЮНЕСКО. Школы ЮНЕСКО собираются и в России, и за рубежом. Такие гранты достаточно часты. Мы пока такую заявку не подавали: наша республика поддерживает все инициативы, которые связаны с образовательной стороной.
Но мы осознаем, что перспективы большие, и в будущем, если астрономическая обсерватория Казанского университета получит статус ЮНЕСКО, здесь привлечение грантов, связанных с научными, образовательными программами и проектами, будет наиболее предпочтительным.
В мире живут миллионы людей, одержимых культурным наследием, которые выезжают на объекты ЮНЕСКО. Стараются посещать именно такие страны и территории. Я надеюсь, в Казань приедут туристы из числа интеллектуальных людей, которым интересны наука, образование, новые направления.
Нет комментариев-