Энже Насриева выросла с мачехой в деревне Азметьево Актанышского района. Ирония судьбы: мачеха — первая жена отца. Родная мать после рождения пятерых детей очень рано уходит из жизни. Отец снова женится на своей первой жене. Мать умирает внезапно, от болезни печени. Сразу расползаются разные слухи о том, что первая жена прокляла ее и навела порчу. Энже апа тогда еще даже в школу не ходила.
В Азметьевской школе осталась только начальная школа. Дети стали ходить в соседнюю деревню Такталачук. Болезнь Энже апа появляется, когда она учится в пятом классе.
«Мы ходили пешком в осеннюю слякоть под горкой в резиновых сапогах. После нескольких месяцев учебы у меня начали болеть ноги. Положили в Тукталачукскую больницу. Сказали что у меня болезнь суставов, делали уколы. Как-то одна медсестра сказала: “Это лекарство нельзя вводить так часто, я не буду делать укол, а ты скажи врачу, что тебе его сделали”. В тот год я совсем не ходила в школу, и меня оставили на второй год. Как я плакала! Упрашивала учителей: “Я ведь хорошо учусь, смогу наверстать”. На следующий год я училась вместе со своим младшим братом», — рассказала Энже апа.
И в этот год ей тоже делали уколы от боли в ногах, давали лекарства и лечили в больницах. Кроме того, стали появляться опухоли. Что это была за болезнь, никто точно не мог определить. Но все же врачи принимают решение делать операцию в Нефтекамске. В хирургическом отделении во время операции по удалению опухолей задевают сухожилия, и нога потихоньку начинает отказывать.
«Может, это все появилось из-за холодов в детстве, а может, это был сглаз. Одна бабушка как-то сказала: “Дитя мое, тебя кто-то проклял”. Порчу навели на другого человека, но вся ее тяжесть обрушилась на тебя, рассказала старушка. Кто знает… Я начала верить во всё, что касается сглазов. Сначала просто смеялась и говорила, что это бабушкины сказки. А жизнь всё показывает с другой стороны», — говорит Энже апа.
«Они погибли?..»
Судьба готовит с лихвой испытания для Энже апа. Уже после замужества и рождения ребенка, когда все вроде бы складывалось счастливо, муж вместе с малышом опрокидываются на тракторе и в один миг погибают.
Апа вспоминает свое знакомство с мужем:
«Я тогда училась в Нефтекамске. Чтобы добраться от нас до города, нужно просто переехать мост. Когда ждали паром, разговорились с Раисом. Я всегда шутила, была остра на язык, никого не боялась. Один мой родственник говорил: “Аллах дал язык всех пятерых одной Энже”.
Вот так и продолжили путь с шутками и разговорами. Он говорит: “Вот, еду в вашу деревню”. Я отвечаю со смехом: “Приезжай, наши парни тебя все равно поколотят”. Они на самом деле были забияками, только и ждали повод подраться, парни из других деревень их боялись.
Однажды, когда я вернулась в деревню, мы вышли в клуб. В ту пору в клубах было очень много молодежи. Наше самое главное развлечение тогда — щелкать семечки и играть в карты. Оказалось, что среди нас был и тот парень. А я его совсем не видела. Даже не знаю, как он смог дойти до клуба. Оказалось, что он служил вместе с одним из парней нашей деревни. Поэтому его и не стали обижать. Когда мы во второй раз встретились на пароме, он заявил: “Сделала вид, что не заметила меня тогда”.
Вот за этого парня из соседней деревни Чалманарат я и вышла замуж. У нас родился сын Рамиль. Свекровь оказалась очень жестокой. Всегда спрашивала, не беременна ли невестка вторым ребенком. Она невзлюбила меня и не хотела, чтобы я рожала еще. Я и сама не заметила, как забеременела во второй раз. Женщины поопытнее, поняв мою ситуацию, уже успели рассказать всё моей свекрови. Она велела избавиться от ребенка.
В Актаныше ребенка убили прямо в утробе и дали мне родить обычным путем. Это была девочка. Как раз пришло время Сабантуя. Родственники моего мужа сказали ему: “Твоя жена избавилась от ребенка, теперь просит, чтобы ей привезли сына Рамиля”. Он взял малыша, которому тогда был всего годик, сел за руль трактора, посадил его на колени и поехал ко мне. А у въезда в Такталачук перевернулся на краю дороги. Первым опрокинутый трактор увидел мой брат Сагирь. Как он потом рассказывал, шел к трактору с мыслями, только бы не зять. Но это был именно он. Мой Рамиль умер сразу же, его голову прищемило рулем. Муж вез его на коленках.
Ко мне в больницу пришли родственники мужа. За день до этого я видела страшный сон. “Где Рамиль?” — спросила я и тут же сама и продолжила: “Они погибли?” Не знаю, откуда я знала об этом, как почувствовала. Я просто окаменела, даже плакать не могла. А родственники были в шоке. Они подумали: “Как она может так спокойно об этом говорить”.
Когда хоронили, Рамиля не положили в руки отцу, положили просто рядом. А он ведь умер у него в объятиях, надо было его так и похоронить…»
«Убей меня молнией!»
Энже апа глотает ком, собравшийся в горле. Где только она берет силы жить дальше и радоваться…
В одну секунду потерявшая и мужа, и сына женщина на следующий же день уезжает в Казань. Сама не знает зачем. Как только слышит слова: «Машина скорой помощи едет в Казань», садится и уезжает. Но в городе ее не ждут. Она проводит ночи у крыльца больницы. Так, блуждая, не зная, куда деваться, она вспоминает о тете из Мамадыша.
«Я купила билет на автобус и уехала в Мамадыш. После остановки надо было еще сколько-то идти пешком. Тут пошел дождь как из ведра. Гроза гремит, молния блестит. Тогда от всего сердца, со всей горечью, которая у меня была, я попросила: “Всевышний! Убей меня этой молнией!”
Со мной была и одна старушка. Рядом с нами остановилась какая-то странная машина. Мне стало неважно, кто там был, куда он ехал. Когда я уже собралась садиться, бабушка остановила меня. Я даже и не помню, как мы добрались до дома. Тетя, увидев меня, воскликнула: “Откуда ты взялась тут совсем одна? Где муж, где Рамиль?” Я ей ответила, что ни мужа, ни сына больше нет, и заплакала навзрыд.
Та старушка, которая возвращалась со мной вместе, оказалась особенной. Она взглянула на мои ноги и сказала: “Через день-два я тебя вылечу”. На вопрос, куда мне надо прийти, она ответила, что сама меня найдет. Но она не пришла. Подумав, что эта женщина просто не может нас отыскать, мы с тетей сами к ней пришли. Она уже открыла ворота и ждала нас. «Я умышленно к вам не приходила. Твоей ноги касался нож. Если бы не это, я бы тебя подняла за день-другой». Но к тому времени мою ногу уже оперировали.
Те же самые слова мне повторяли и другие бабушки. Всегда одно и то же: «если бы не коснулся нож…» Кто же знает, доченька. Веришь и в порчу, и в силу старушек. Чему только не приходится верить на протяжении жизни».
«Будете уже резать ногу?»
Следующая остановка — снова город Казань. На ногу Энже апа делают очередную операцию. «Стены больницы стали уже такими родными. Вместе с соседями по палате мы готовили суп в трехлитровой банке», — рассказывает Энже апа.
«Главным врачом больницы, куда меня направили, был чуваш. Оказалось, что он очень не любил татар. Не знаю, почему. А вот врач-грузин хорошо ко мне относился. Посодействовал, чтобы меня положили в больницу, определили на операцию. Как выяснилось позже, за это его и выгнали.
Я целый месяц просто пролежала, уставившись в потолок, — лечения мне не давали. Заходили в общую палату, всех осматривали, что-то говорили, а мне ни слова, даже не смотрели в мою сторону. Хотя с того момента, когда мне сказали, что надо ампутировать ногу, прошло уже много времени. И вот однажды, когда терпение мое уже лопнуло, я зашла в кабинет, где собрались врачи, и спросила прямо: «Будете уже резать мою ногу?» Даже тот врач чуваш улыбнулся.
В то время, когда я лежала и ждала, что мне проведут ампутацию, в соседнюю палату положили мужчину, у которого по колено были отрезаны ноги. Когда его, сидящего в коляске, поднимали на лифте, я и не поняла, что он безногий. Как выяснилось, он воевал в Афганистане. Он узнал, что мне собираются ампутировать ногу, и закричал: “Не давай резать!”, плакал и обнимал колени. В итоге ампутации удалось избежать.
В больнице я перестала уходить в себя. Начала общаться с больными. Так, однажды стою в коридоре, и кто-то рассказывает: “В соседней палате лежит женщина без ноги. А ее муж и ребенок погибли в аварии”. Я подхожу и спрашиваю: “Что случилось?” Они опять всё мне пересказывают. А я им: “Так это же я!” Вы бы видели, как они удивились. Они и не догадывались о моей судьбе, видя всегда, что я улыбаюсь и веселю других», — говорит Энже апа.
«Он разбудил человека, который ушел в забытье»
В Казани ее ногу не ампутируют. Но в травматологическом отделении снова удаляют опухоли. На этот раз делают всё очень аккуратно, соединяя все волокна. Во время реабилитации она встречает врача по фамилии Мушарапов, который лечит иглоукалыванием.
«Все, что я там видела, похоже на чудо.
Мы приходили к его кабинету и рассаживались по порядку. Со всеми, кто ходил к нему на лечение, успели подружиться. После того как выписались, даже писали друг другу письма.
Мушарапов лечил иглами. Он точно знал, где какой нерв находится в организме человека. Вонзал иглу в определенную точку, ждал сколько надо и затем убирал ее. Однажды женщина привела молодого человека. Шапка спущена, глаза закрыты, тело держать не может. Оказалось, что парень пришел из армии, лег и больше не просыпался. А этот врач смог его разбудить. Каких только чудес я там не увидела, кто только к нему не приходил.
После трагедии я ни разу не плакала от души. Мне поставили какой-то укол. А вот Мушарапов заставил меня заплакать. Несколько дней напролет я лила слезы.
Нас было несколько человек, мы и поехали в Новороссийск на массаж. Одна женщина, которая ехала с нами, всю дорогу дрожала — такая у нее была болезнь. Знаете, на обратной дороге ничего этого уже не было. Выяснилось, что у нее был защемлен какой-то нерв. Говорю же, видела я чудеса в своей жизни», — рассказывает Энже апа.
«А кто не сидел в тюрьме?»
Следующая остановка — Актаныш. Но ни в дом своей мачехи, ни к свекрови Энже апа не возвращается. Идет в больницу Такталачука и просит выделить ей какое-нибудь жилье. Зиму она проводит в больнице. Только потом ей, наконец, выделяют одну комнату в Актаныше. Несмотря на то что она была маленькой и холодной, это был ее собственный кров. Именно тогда она встречается со своим вторым мужем Сабиром. Но никто не принимает человека, который отсидел в тюрьме и был старше ее на 10 лет.
«Свекровь всем в деревне рассказывала, что я встречаюсь с мужчиной, который сидел в тюрьме. Я отрезала: “И кто только в наше время не сидел в тюрьме”, и всё. Он убил тех, кто напал на него. Это не посчитали самозащитой, он и сам сказал, что виновен, и поэтому провел больше 10 лет в Сибири. Вернулся уже стариком.
Я всегда обращалась к нему “Сабир абый”. Даже когда мы стали жить вместе. Только после того, как он попросил не называть себя дядей, я начала говорить Сабирзян. Он не рассказывает о том, что видел. Лишь один раз ночью, когда выпил, всё рассказал. А утром и не вспомнил об этом разговоре. И застывшая душа может однажды растаять», — говорит Энже апа.
Энже апа и Сабир абый переезжают в новую квартиру. Она не глядя взбирается на своей больной ноге на третий этаж нового трехэтажного дома.
«На втором этаже жил глава Актанышского района Энгель Навапович. Как-то раз спускаемся с Сабиром, а Энгель Навапович стоит и смотрит на нас. Увидев, как я иду вниз довольная, с улыбкой, он, наверно, подумал, что эта женщина не только с третьего, но и с пятого этажа будет спускаться так же бодро. И жена у него очень хорошая женщина, она работала медсестрой. Всегда заходила со словами: “Энже апа, хочешь, я тебе сама буду делать уколы?”»
Энже апа ухаживает и за свекровью, и за вторым свекром. Но не может больше забеременеть.
«Свекровь из Чалманарата сказала: “Ребенком меня может порадовать только Энже”. Тогда я ей ответила: “В наказанье за такой большой грех Аллах больше никогда не даст мне ребенка. Вместе же убивали”.
Она даже не ела то, что приносили соседи, брезговала. Такой и ушла из жизни. Сабир меня отвозил в деревню и привозил обратно. Сначала всегда так делал, а потом уже и сам начал оставаться ночевать. Нам предложили остаться жить в деревенском доме, но мы отказались».
«Меня спасла молитва»
Дом Энже апа похож на выставку — чего тут только нет! Вышитые, сшитые, связанные, раскрашенные изделия… «Что еще делать человеку, который сидит дома. Вижу в интернете что-нибудь новенькое и потом не могу успокоиться, пока не сделаю. В такие дни я даже готовить забываю», — говорит она.
Я не смогла не спросить, откуда Энже апа берет жизненные силы.
«Меня спасла молитва, доченька. Когда я лежала в Казанском пансионате, начала ходить на пятничный намаз в мечеть на улице Кирова. Молитвы научилась читать из газет и журналов. С 1985 года держу уразу. В этом году уже в 35-й раз.
Мне делали операцию на сердце. Через три месяца должен был начаться священный месяц Рамадан. Врач тогда мне несколько раз сказал: “Энже апа, в этот раз не надо держать уразу, тяжело придется”. А я все равно сделала это», — говорит Энже апа.
Такая она, Энже апа, всегда сделает по-своему и не испугается никаких трудностей. «Спасибо моим родным и мужу! Без них ничего бы не получилось и не жилось бы так», — благодарит она.
Разве мало таких, которые так и не могут оправиться от ударов судьбы, обрекают своих родных на горе и идут на большой грех перед Аллахом?! Вместо того чтобы собрать волю в кулак, жить назло всем бедам, сдаются и ищут утешение в бутылке? Как было бы хорошо, если бы таких волевых, достойных восхищения и служащих примером людей, как Энже апа, было бы больше.
Нет комментариев-