Андрей Римович, как вы считаете, почему люди вышли на митинги?
У участников митингов было, наверное, несколько причин: кто-то, прежде всего совсем юные, вышел потусоваться, как бы на «праздник непослушания», это всегда весело в определенном возрасте. Кто-то имеет проблемы в жизни, которые он связывает с ответственностью власти. Кто-то имеет конкретные претензии к проводимому социально-экономическому курсу. Но, самое главное, мы столкнулись с мощью медийных технологий, которая показала, что можно убедить в чем угодно и заставить людей поверить во что угодно.
Суть этих технологий такова. Сначала определяется чувствительная для определенной группы людей «повестка дня». Затем определяется диапазон доверия к медийной информации (чему поверят, а чему нет). Потом уже нейросеть подбирает жанры подачи информации, на которую «западает» клиент (аналитика, сенсационные ролики, интервью). Ну и как результат — постоянное «грузилово» будоражащим эмоции контентом и призывы к активности.
Наверное, кто-то и из властных элит, преследующих свои интересы, тоже пытается играть в эту митинговую игру, оказывая медийную поддержку митинговой активности и закулисно дирижируя ей. Есть хорошие экспертизы, которые говорят, что без поддержки в рядах правящей элиты никакая отвязанная оппозиционность не сработает. Так было и в 1917-м, и в 1991 году. В обществе всегда сложные механизмы развития от глаз простого человека скрыты.
Чаще всего люди мало разбираются в тонкостях экономики, социологии, политики, но эмоции всегда можно разбудить, типа вот этот — хороший, а этот — плохой. Но и это очень важно. Экономическое неравенство было, есть и будет. Однако в обществе существует динамика восприятия масштабов социально-экономического неравенства между различными слоями и готовность признавать эти масштабы приемлемыми и обоснованными или нет.
Митингующие люди выразили свое недовольство. Как, на ваш взгляд, можно было решить этот вопрос?
Недовольство также было и есть всегда и везде и будет всегда. Абсолютного довольства не бывает ни в одной стране. А вот как с этим работать — другой вопрос. Должны работать власти, общественные организации, медийные ресурсы, а с молодежью, прежде всего, должны работать родители и образовательные организации, объясняя, как устроена жизнь и что и как в жизни решается. Разрушительность массовых выступлений Россия испытала на себе в 1917 и в 1991 годах.
Было много шумных митингов, ярких ораторов, надежд, что сейчас «весь мир насилья разрушим до основанья», а затем построим счастье для всех. Но потом была гражданская война, межнациональные конфликты, гибель миллионов людей, экономическая неустроенность, сломанные судьбы и надежды. А за новую стабилизацию приходилось платить дорогой ценой, в том числе и ограничением тех свобод, о которых говорили так горячо на демонстрациях… Знаете, есть такая горькая поговорка: «Революцию начинают романтики, делают фанатики, а плодами пользуются негодяи».
Как вы думаете, выйдут ли люди на улицы снова?
Наверняка сказать трудно. Это зависит от того, как и кто будет работать. Я бы не преувеличивал значения митингов. Да, это конституционная форма выражения общественного мнения. Но именно мнения, а не принятия обязательных для всех решений политического или социально-экономического характера. Возьмем, к примеру, Казань с населением в 1,3 млн. Даже если на улицы выйдут 100 тысяч человек, они не представляют большинство. Да, это заметно, но никто эту группу не уполномочивал решать судьбу города, страны.
Для этого есть нормальные процедуры — политическая борьба, выборы, референдумы, агитация в медиа и т. п. Люди могут организовать свою партию, фонд, общественное движение или вступить в имеющиеся. Другое дело, что в данном случае веселой тусовки может не быть, может быть скучно, но это вопрос выбора. А так кто-то пришел поглядеть, кто-то пришел потусоваться, у кого-то из молодежи «праздник непослушания». Кто-то пытается извлечь политические дивиденды. Кто-то просто озлобился и у него «кипит разум возмущенный». Это я строку из «Интернационала» цитирую, это был коммунистический гимн. Повторюсь, в самих митингах ничего страшного нет. Вопрос, кто и с какой целью их пытается использовать и планируются ли провокации с целью медийного создания «жертв, павших за правду и свободу» с последующей эскалацией противоправных действий.
Помимо решения личных проблем участники митингов хотят перемен во власти. Что вы об этом думаете?
Власть не на улице меняется, есть легальные процедуры смены власти — выборы, голосование. Что будет, если недовольство будет всегда решаться через улицу? Это не демократия, а охлократия — власть толпы. Ничего хорошего из этого не получается. В тех странах, где охлократия на какое-то время побеждает, с неизбежностью приходит диктатор и всю эту охлократию разгоняет железной рукой.
Митинг — это хороший способ высказать свое мнение?
По Конституции у нас есть право на митинг, но думаю, что стоит различать понятия конструктивной и деконструктивной митинговой активности. Если, скажем, я выражаю недовольство в формате насильственных действий, это деконструктивно. Если митинг заканчивается предложениями и резолюциями с их подачей в законном порядке, то это выражение общественного мнения участников. Но, подчеркиваю, выражение общественного мнения не есть Новгородское вече, на котором всё решалось криками. У нас митинг не является формой власти.
Медийность придает митингам некое преувеличенное звучание, когда мнения и настроения пусть даже десятков и сотен тысяч людей пытаются выдать за голос всей многомиллионной страны. В рамках нашей действующей Конституции право принятия решений в стиле митингов имеется только на местном уровне, где сход граждан, проживающих в определенном микрорайоне, селе и т. п., рассматривается как форма местного самоуправления.
Нет комментариев-