Яцек Палкевич — репортер-первооткрыватель. Первый поляк в рядах Русского географического oбщества со времен Черского, Чекановского, Дыбовского (имена которых записаны золотыми буквами в истории РГО). Beтеран пустынь и джунглей, знаток Сибири. Американский «Newsweek» писал: «Палкевич — ходячая легенда последнего поколения настоящих исследователей». В 1982 году основал первую в Европе Школу выживания. Исследовал границы человеческих возможностей в тяжелых климатических зонах. Oбучал спасателей МЧС к действиям в жестких и суровых условиях джунглей и пустыни. Летом 1996 года совершил последнее географическое открытие века — установил точное местоположение истока Амазонки. Однако особенно он гордится тем, что в роли добровольно «потерпевшего кораблекрушение» пересек Атлантический океан в спасательной шлюпке. Кроме того, путешественник многo лет занимается нормализацией добрососедских польско-российских отношений.
Проект «Новый шелковый путь»
Расскажите о своем проекте, что представляет экспедиция "Нового шелкового пути"?
— Проект «Новый шелковый путь» — большой. Я работаю уже год, и до его окончания остается еще больше полугода. Осенью прошел первый этап проекта, а на следующий год, в мае-июне, предстоит настоящая экспедиция. Маршрут идет из Китая через Кыргызстан, Узбекистан, Казахстан, Россию, Белоруссию и Польшу. За два месяца международная команда преодолеет 10 тысяч километров на нескольких машинах.
Какая цель у экспедиции?
— Цель очень амбициозная — восстановить исторические связи с Великим шелковым путем, который прошел Марко Поло, тем путем, о котором мы читали в детстве в книгах. Все время у меня на глазах появлялись связи с этой историей, и в настоящее время я их чувствую.
Шелковый путь — это не только купцы, не только бизнес и «первая в истории глобализация», начавшаяся еще до новой эры. Параллельно с купцами шел обмен культурой, религией, наукой. В общем, цивилизационные связи с запада на восток и наоборот. Так что это широкая тема.
Все думают, что это одна дорога, а их много, очень много. Основной маршрут проходил через Сян из Китая, затем через Центральную Азию, Ближний Восток, Константинополь и Средиземное море. В Средние века дорога вела из Хивы в Узбекистане и уходила не южнее на запад, а севернее через сегодняшний Туркменистан и Казахстан на Поволжье, в устье Волги и потом в Крым.
Крым — это не последняя точка Шелкового пути. С Крыма на суднах отправлялись в Константинополь и дальше следовали южным маршрутом, как Марко Поло. Но и это еще не всё. Из Крыма дорога шла дальше на запад, сначала в Киев, Краков, Вроцлав и дальше уже на северо-запад Европы, где сейчас находятся сегодняшняя Франция, Голландия и даже часть Германии и Великобритании. Вторая ветка шелкового пути заканчивалась там.
Сегодня мне было очень сложно сделать традиционный маршрут Марко Поло по различным причинам, среди которых всевозможные трудности по дороге — война, контрабанда, наркотики и так далее. Сложная обстановка на местах способствовала созданию того маршрута, который я указал.
Через территорию сегодняшней России тоже проходило множество маршрутов Шелкового пути. Таким образом, не только на юге, где проходил Марко Поло, но и здесь было очень много коммерческого и купеческого движения. Я хотел подчеркнуть этот факт и проложил свой маршрут через Россию. Поэтому я здесь, у вас в Казани.
Цель вашего визита в Казань — подготовиться к экспедиции и найти партнеров?
— Казань имеет во всем этом очень и очень великое значение. В вашей стране Казань — это абсолютный центр, это город, который связывает все российские коридоры. Как-то это у вас получается. Несколько лет ученые и профессора работают здесь в этой теме, а также к этому много внимания со стороны ЮНЕСКО.
В этом году вы получили от ЮНЕСКО прекрасный сувенир, и я очень рад за вас, мне это приятно. Но, как говорится, аппетит приходит во время еды, поэтому ученые работают над подготовкой глубокой и полной документации, чтобы потом предоставить ее и сказать: «ЮНЕСКО, посмотрите, какие у нас исторические места, и, может, есть смысл поместить ваш флаг над всем этим?»
Что это значит? Это не какой-то каприз — «посмотрите все, у нас есть патронаж ЮНЕСКО». Нет, это престиж серьезного, самого высшего характера. Если смотреть на историю и на культуру, я не вижу в мире, чтобы где-то можно было получить диплом выше диплома ЮНЕСКО.
Я вижу, что у вас и власть в целом, и Государственный комитет РТ по туризму в частности делают очень большую рекламно-маркетинговую работу, чтобы показать этот сектор туризма не только в России, но и за рубежом. Я уверен, что эти места ЮНЕСКО отметит своим флагом, чем поспособствует развитию туризма.
В прошлом году в Министерстве культуры РФ появился проект «Великий шелковый путь». Для тридцати российских регионов, которые располагаются непосредственно на историческом торговом пути (территория Кавказа, Дагестан, Нижнее Подонье, Калмыкия, Приазовье, Тамань), этот проект является огромным подспорьем в деле развития туристического бизнеса. Для маленьких российских городов, далеких от крупных центров, открываются новые возможности в сфере туризма.
Мой сегодняшний визит в Казань — это типичная рабочая поездка, я предлагаю здесь сотрудничество. Чем больше будет партнеров, которые с таким же, как у меня, энтузиазмом подключатся к проекту, тем выгоднее это будет не только для меня, но и для вас тоже.
Я уверен, что мы найдем общий язык с Государственным комитетом РТ по туризму, будем совместно работать по этой обширной программе и сможем достойно показать не только Казань и Республику Татарстан, но и всю Россию.
В Казани я провел лекцию со студентами государственного института культуры.
А еще я начинаю писать книгу об экспедиции, она будет толстая. Издатель хочет, чтобы в ней было как минимум 700 страниц. Поэтому материала у меня очень много.
Одна из частей вашего проекта — Янтарный путь. Что он из себя представляет?
— Это мой польский проект. В Польше завершится наша экспедиция. Янтарный путь имеет великое значение. Как я сказал, Шелковый путь шел из Крыма. Там на полуострове был исторический город Кафа — колония купцов из Генуи, очень богатая, сильная и престижная. Из этой точки маршрут уходил в Киев и дальше в Польшу. А на территории Польши маршрут перекрещивался с другим путем, который шел с севера на юг. Это тот самый Янтарный путь. Из Балтийского моря он уходил в Польшу, затем шел вниз на юг, в Аквилею, в Италию, дальше в Грецию и так далее.
Так янтарь с Балтийского моря попадал на юг Польши. На этом перекрестке шелкового пути купцы меняли товары. В большой части янтарь шел на юг, какую-то его часть купцы брали в Краков и Вроцлав и направляли это уже на восток, в Китай. Так что это стратегическая точка. В XIII и XIV веках коммерческий центр находился в Польше. Именно в Польше два маршрута сходились вместе.
Когда спрашивают, откуда появилась идея, и я рассказываю, все удивляются. Мало кто об этом знает. Мы уже привыкли считать Шелковый путь дорогой Марко Поло. Привыкли, что он шел из Китая на Ближний Восток, в Константинополь и так далее. Но параллельно был и другой путь.
Проект «Новый шелковый путь 2017-2018» под эгидой ЮНЕСКО и при поддержке правительств шести стран направлен не только на обновление идеи исторического Шелкового пути и его влияния на культуру и развитие цивилизации, но и связан с годовщиной 100-летие независимости Польши. Он предусматривает ряд мероприятий, которые популяризируют признание моей страны, ее достижения, экономику, историю и туристическую привлекательность.
Как у вас проходит подготовка экспедиции?
— Организация проекта — это базис успеха. Поэтому ей уделяется очень много внимания и работы. Сейчас я делаю последние штрихи, так скажем, «косметику». Надеюсь, крупнейшую работу мы сделаем в Казани. Через неделю я буду в Астане, в Казахстане, где пройдет пресс-конференция, связанная с проездом. Потом будет Узбекистан.
У меня есть патронаж во всех странах, кроме Китая, с китайцами достаточно сложный разговор, у них другой менталитет, они как-то по-другому немножко смотрят. Кажется, их голова занята чем-то другим. Я думаю, что для них это будет бесплатным сувениром.
У Си Цзиньпина, с которым я встречался в прошлом году, есть инициатива создания коммерческой трассы из Китая в Европу. Реализация проекта в Китае продолжится десятки лет, может, даже сотни. Кроме того, это огромные средства, сотни миллиардов долларов.
Два года назад все страны по дороге из Китая в Европу подписывали договоры с Си Цзиньпином и смотрели на все это очень положительно, а прошел год-два, и остальные начинают смотреть по-другому — «что-то не то». Китай для них — это огромная фортуна, богатство, но мы с этого имеем намного меньше. Китайская тема немного затормаживает процесс.
Сколько человек в вашей команде?
Уходя, он сказал: «Через две недели поедете в Милан за визой». А меня в консульстве знали, два раза в год я приходил за визой. Звоню: «Виза, Яцек Палкевич» — «Приезжайте!» Это был самый большой шок в моей жизни.
И вот когда я получил визу, приезжаю в Москву, там меня встретила черная «Волга». На следующий день Яковлев, главный редактор московских новостей и правая рука Горбачева, спрашивает меня: «Попросили помочь Вам узнать Сибирь, что бы Вы хотели?» Я начинаю вспоминать в голове карту России и Советского Союза. Говорю, что хотел бы увидеть Курилы, Сахалин. Он говорит: «Яцек, это два года!» — «А ничего, я приеду второй, третий раз!» Так я познакомился с местами, куда не все мои московские коллеги-журналисты смогли попасть. Отсюда такая симпатия, даже больше, чем симпатия — душа.
Получается, Вы знали русский язык еще до приезда в Россию?
— Да, я учился сам. В тот момент, когда ко мне пришел Шеварнадзе, я уже неплохо говорил. Когда меня спрашивают, сколько у тебя языков, отвечаю, что есть 3 — 4, но сегодня, надо сказать, что разговаривая на них, я чувствую себя немножко неловко. Когда приезжаю в Россию, то первый и второй день мучаюсь, не хватает словарного запаса. Но спустя несколько дней все уже по-другому. А есть еще один язык, военный, его называют матерный. В нем все полегче, это короткие слова.
На этом языке тоже разговариваете?
— Я работал несколько лет с антитеррористическими спецподразделениями, в том числе и российскими. Так что возможности изучить этот язык были достаточно большие.
Я считаю себя послом добрососедских отношений между Россией и Польшей
— Много лет я считаю себя послом хороших добрососедских отношений Польши и России. К сожалению, там, наверху, складывается неприятная обстановка, но я все повторяю, что, если на улице будет больше таких «Яцеков Палкевичей», то и у них в голове тоже все поменяется. Так что мне очень приятно, что я могу внести такой маленький вклад в улучшение этой обстановки. И любовь, я не боюсь этого сказать, любовь к вашей стране очень и очень глубокая.
Русский философ Николай Бердяев писал про существование общей славянской души, которая поможет польскому и русскому народам понять и полюбить друг друга. Близка ли Вам такая позиция?
— Я не один раз уже в статьях и книгах говорил о том, что нет других наций в одной группе языков. Например, есть германские языки, тюркские и так далее, но в них нет такой связи душевной, как в славянских народах. Для меня это поднято на высший уровень.
Поэтому еще во время Горбачева и до этого, когда я встречался с русскими по дороге где-то в мире, а это были обычные российские, советские судна, тогда еще не было туризма, россиян еще не было на туристических путях, я приходил на это судно и говорил: «Ребята, я ваш друг, я ваш брат, я славянин. На суп к вам можно, на ваш славянский суп?». И это был для меня славянский флаг, я чувствовал, что нашел по дороге своего брата. Мне приятно, что на это тему писал русский философ.
В русской литературе бытует стереотип о том, что у каждой красивой женщины есть польская бабушка, словно от нее «в наследство» достались красота и обаяние. Известно ли Вам такое мнение?
— У меня в жизни не очень много стереотипов. Скажу по себе. Когда я приехал в Италию, все вокруг говорили: «О, поляк, поляк!» А получилось так, что я женился на итальянке. А так, в каждой стране есть красота. Красота славянская, латиноамериканская, средиземноморская, азиатская и так далее. Это все дело вкуса.
Там, где другие ездят, мне неинтересно
Какое из путешествий Вам запомнилось больше всего? Чем больше всего гордитесь?
— Каждая экспедиция оставляет сильный след. Горжусь Атлантикой. В 1975 году прошел океан на спасательной шлюпке в одиночестве в роли моряка, который потерял судно. У меня не было ничего кроме компаса, ни воды, ни пищи, ни радиосвязи.
Я хотел доказать, что если человек не сломается, если у него есть характер, сила воли, внутренняя сила, он сможет намного больше, несмотря на то, какие проблемы у него в дороге. Это длилось 44 дня, и это самая большая победа в моей жизни. В шторме было три дня борьбы за жизнь, я даже не верю себе сам. Три дня я выливал воду из лодки ведром. Как это было возможно? Но если бы этого не было, меня бы сегодня здесь не было. И это тоже подтверждает, что если в голове есть такая сила, то все можно сделать. Все, но не до конца, скажем так.
У меня не было легких дорог. Туристические маршруты мне были не нужны. Я все время бывал там, где никого нет, такой был выбор. Не говоря о тренировках и спецподразделениях, это все было в экстремальных условиях. Были тренировки и с космонавтами. Сейчас я чувствую ностальгию по этому. Все это остается за спиной, к сожалению.
Посмотрев два года назад на мое свидетельство о рождении, на старую и желтую бумагу, я понял, что возраст уже не тот, что в прошлом.
Звоню как-то моему другу-врачу в восемь часов вечера и говорю, что заскочу к нему на секунду. А он мне предлагает завтра встретиться, так как сейчас уже уходит на ужин. Потом, правда, соглашается на две минуты. Приезжаю к нему и говорю, что со здоровьем, как обычно, все хорошо. Вот тут он и начинает ругаться. Зачем, говорит, ты меня задержал? И в этот момент я вспоминаю, что все-таки что-то у меня там есть, то, что меня беспокоит.
Так что, когда у меня в жизни все очень плохо, то я отношусь к этому с большим оптимизмом. Но один раз врач мне говорит: «Яцек, надо тормозить, ты уже не сможешь этого делать, как в прошлом».
Теперь этот маршрут надо делать пятизвездочным. Жена очень довольна, что мы можем сегодня поехать вместе отдыхать, поехать с нашим сыном, который в Шанхае. В таких условиях в прошлом году мы были в Дубае. Там жили в знаменитой даже не пяти, семизвездочной гостинице, что на женщин производит сильное впечатление, не такое, как на меня.
Что вы посоветуете начинающим путешественникам?
— Если есть желание ехать за рубеж, то надо учить английский язык. И молодежь смотрит сегодня канал «Дискавери», изучает все эти программы, и уже каждый хочет в Южную Америку, в джунгли, пустыни. Здесь главное помнить, что нельзя делать шага длиннее, чем твои возможности. Надо накопить этот опыт, и маленькими шагами приближаться к чему-то большому, потому что опасно.
А еще есть другой элемент — вот поедешь ты сразу, например, на Бали, а Бали — это мекка туризма, там шикарная природа. То есть, если ты поедешь первым делом в такие места, то потом скажешь: «Что я дальше увижу? Там уже ничего интересного». Я думаю, это самые важные уроки.
Можете назвать топ-5 мест, в которые всем нужно поехать?
— Не могу. Это невозможно, потому что мои пять мест будут не для вас, а для кого-то другого. Из этих пяти мест я найду одно, с которым согласятся и другие, но только одно, а так, чтобы все пять — нет. Все это очень индивидуально.
Чем Ваши любимые места отличаются? Они более экстремальные?
— Нет, экстремальность только вторая часть этого. В одной книге я написал такую фразу: «В джунглях было три тропинки, и я выбрал ту, которая была менее проходима». Это философия моей жизни. Там, где другие ездят, мне неинтересно. А если я еду тем направлением, на котором никого нет, то это уже путь, далекий от цивилизации, и здесь начинаются сложные и экстремальные условия. Так что я выбираю экстремальность, не потому что мне нравятся проблемы и сложности, просто таково направление моих путешествий.
То есть, в любом случае для путешественника, который хочет что-то освоить, в первую очередь должна быть школа выживания?
— Это не школа, а опыт. Когда уезжаешь в первый раз в пустыню, не знаешь, как сделать шаг, не знаешь, как себя вести, как экономить воду и так далее. Все эти элементы потом имеют значение.
Что Вы всегда берете с собой в путешествия?
— Это зависит от места. Например, в пустыню набор такой, в джунгли — другой. В Сибирь была экскурсия на оленьих упряжках на месяц с лишним. И мне предлагали одежду с итальянского завода, где делают подходящую, хорошую и выгодную одежду. Я так посмотрел на это и сказал: «Нет. Я буду надевать одежду, в которой ходит местный народ, из кожи оленя, буду спать в спальнике из кожи оленя и так далее». И это немножко не выгодно и тяжело по сравнению с современными условиями. Но это более практично.
Если я ухожу из дома на полдня, день или на двое суток, у меня с собой всегда есть несколько предметов. Телефон, но его все сейчас имеют. Беру ножик, в котором разные устройства, блокнот, я ведь журналист и делаю записи, очки для чтения, лекарства. Два года назад такого предмета с собой не было, а сейчас уже есть.
По маршруту Вашей экспедиции смогут пройти простые туристы?
— Нет, такого аппетита у меня нет, чтобы по этому направлению специально делать туристический маршрут. Я думаю, что потом благодаря достаточно сильным рекламе и маркетингу это произойдет автоматически. И маршрут натуральным способом станет привлекателен для простых туристов.
Если смотреть Казань, то в Казани это направление уже работает, турист едет сюда очень активно. Я в прошлом году читал, что ваш Председатель Государственного комитета РТ по туризму сделал очень сильную ставку на этот туризм. Каждая страна имеет интерес к этому, потому что туризм сегодня — это самый крупный бизнес в мире. Я помню, лет 10 назад может 600 млн людей в год уезжало за границу, а сегодня в два раза больше. Это число на глазах растет. Особенно в странах, где умеют этим играть, а Казань умеет. Когда я смотрю на фотографии казанской панорамы, где Кремль и отреставрированный комплекс, то понимаю, что город этим может гордиться.
Но этой красотой нужно уметь играть. В Узбекистане, например, никакой рекламы не надо, там есть Самарканд, Бухара, Хива — это само играет.
Туризму нужно помогать, вкладывать в него деньги. Например, в Казахстане нет такого богатства, которое было бы отовсюду видно. Сейчас я вижу, что у них тоже появилось внимание к туризму. Президент Назарбаев призвал министров к тому, чтобы они развивали это направление. Там есть сакральная программа, которая будет работать на следующий год по всей стране. Она тоже связана с шелковым путем, и вложены большие деньги.
На одном энтузиазме туризм развиваться не может, поэтому надо вкладывать деньги, чтобы специалисты хорошо понимали свою работу. Но я вижу, что сегодня есть факультеты, которые уже готовят специалистов в этом направлении. Это очень важно, потому что туризм — это будущее, которое может приносить доход регионам.
Нет комментариев-