Рашит Шамкай: «Я хлебнул керосину и выпустил огонь изо рта прямо на сцене театра»

«Похвалиться не могу, но и не жалуюсь»

Первым делом спросили, как себя чувствует артист.

– Неважно себя чувствую. Пролежал в больнице, голова кружится, гипертония у меня. Похвалиться не могу, но и не жалуюсь. Хорошо, пока так, – сказал Рашит Шамкай. – Тоскую по своей Суфие. Таких женщин больше нет. Была простодушна, спокойна. Не могу представить свою жизнь с другим человеком.

Мы с Суфией жили обычно, вместе пережили и горести, и радости этой жизни. Я приехал в Казань из Самарской области. Квартиры нет, друзей и родных тоже. Непростое было время. Все в дефиците. Несмотря на трудности, мы прошли путь рука об руку.

Как-то вы говорили, что не смогли обеспечить супруге жизнь в удовольствие. Значит, жить с вами было нелегко?

Жизнь со мной была непростой. Я хоть и Шамкай, но жизнь моя состояла не только из смеха. Мы жили средне. Рассказывал свои анекдоты, копил на квартиры, мы как-то посчитали, оказалось, за все время я приобрел 14 квартир. Суфия и сама не говорила, что ей было хорошо со мной жить. Она была очень скромна.

Вы можете сказать, что дали своим детям хорошее воспитание?

Нет, такого не было, я постоянно работал. То ли мы их приучили к такой жизни, но они этому не удивлялись. Помню, купил камеру. Сын, как только увидел аппарат, сразу выбежал снимать фото и видео. Очень способный он у меня. Сейчас занимается изготовлением мебели, недавно купил ему машину. Дочь работает в гостиничном сервисе. Есть внуки.

У вас есть сердечные раны?

Когда работал в Мензелинском театре, мои близкие люди попали в ДТП. У мамы в четырех местах была сломана нога, папа серьезно повредил позвоночник, у младшей сестры была повреждена нога. Через годы они все встали на ноги. Позже мама снова попала в аварию на дороге. У мамы была сложная судьба, вот за нее у меня болит сердце. Мы росли трое парней, драчуны еще те. Как-то наш отец Мирза на зернотоке отсыпал домой пшеницы, а человек по имени Насыбулла это увидел и рассказал куда следует. Отцу грозила тюрьма. Старший брат Равиль встретил Насыбуллу этого на улице и крепко избил, живого места на нем не оставил.

Однажды вам позвонила журналистка из газеты «Акчарлак» и сказала: «Рашит абый, я – ваша дочь, оказывается, вы в молодости встречались с моей мамой». На что вы ответили, что такое вполне могло быть. Значит, в вашей жизни были измены и внебрачные дети?

Значит, тогда у меня было хорошее настроение для шуток. Да и не бывает человека без измены. Но таких крупных измен, которые можно было бы изобличить на весь мир, у меня не было. Времени на это не было. А театру я не изменял. Ответственно работал над образами. В спектакле «Жених с портфелем» играл самогонщика Самигуллу. Вот мы стоим, ждем выхода за сценой, я взял, хлебнул керосину и выпустил огонь изо рта прямо на сцене театра. Актер Наиль Аюпов покатился со смеху. «Это было нечто», – сказал он. Царствие ему небесное.

«Была привычка бегать по сцене на двух руках»

В одном спектакле Равиль Шарафиев якобы разговаривает на итальянском языке. Ну и я выдумал, сказал Марселю Салимжанову: «Киң күттү пукку букку». Я любил импровизировать, добавлять в образ что-то свое. Марсель любил это качество в артистах. Была у меня привычка – бегать по сцене на руках. Зрители приходили в восторг.

В спектакле «Голубая шаль» к главной героине Майсаре приходит ее подружка, а я должен приставать к ней. До сих пор жалею, что не спустил ей штаны, а скромно прошел мимо. Сейчас уже не в том возрасте, чтобы играть Галяветдина, если только перед вами покривляюсь.

Почему вы ушли из театра Камала?

В театр пришли бессовестные люди.

Говорили, что Шамкай ушел, бросил театр. Но это не так. Я не в обиде, работал в удовольствие, даже сейчас, проходя мимо здания театра, сердце щемит. Не держался, пришло на то время, и я ушел. Я не хотел ругаться, что-то доказывать.

Нас обучали необычайно талантливые люди, безмерно рад и счастлив этому!

Поддерживаем связь с Алмазом Хамзиным, Халимом Заляловым. С остальными как-то не особо общаемся.

«Устал смешить людей»

В каком состоянии сейчас татарский юмор?

Татарский юмор есть. Много озорников-весельчаков и в народе. Горжусь театром «Мунча ташы», они молодцы. Я прожил свою жизнь с юмором, но уже устал смешить людей.

Артисты выходят на сцену подшофе?

В спектакле «Голубая шаль» во второй сцене мы выходили на сцену в образе 30 пьяных мужчин. Конечно, было дело – поди разбери, кто там трезв, а кто подшофе… Играли спектакль «Казан егетлэре» – «Казанские парни», тоже, бывало, выходили подвыпившими. Очень веселый был спектакль. Выходить на сцену в нетрезвом виде – это грубое нарушение правил. Неуважение и к себе, и к зрителю. Если бы я выходил пьяным, я бы забывал роль, путал слова, но такого со мной никогда не случалось.

У вас есть крайне неприличные анекдоты. Вы даже на сцене произносили матерные словечки. По-вашему, это позволительно?

На сцене не стоит выражаться. Я не матерился. И вообще мы боялись таких выходок, Марсель абый Салимжанов был на этот счет очень строг.

У Равиля Шарафиева есть его фирменные коронные фразочки, которые он произносит в тему и очень уместно. Откуда ему в голову это все приходит?

У вас были конфликты с артистами?

Были сплошные конфликты. Актер Мансур Ибрагимов как-то сказал: «Как ты только не крутишь своим задом, хорошо хоть, зад у тебя есть». Тогда я промолчал.

В спектакле «Деревенский пес Акбай» я играл бульдога. И там Фердинанд Хафизов и Рушан спустили мои штаны. Позже мне все же выпал случай поквитаться за это. Смотрю, стоит на сцене Фердинанд, я вышел и как ударил его. Оказалось, это был Мансур Ибрагимов, просто в парике я его спутал. Театр построен на таких шуточных ситуациях.

«Я влюблен в Гульназ Асаеву»

Вы следите за татарской эстрадой?

Слежу за татарской эстрадой с особой радостью. Последнее время стали популярны семейные дуэты. Поют, танцуют. Чтобы привлечь к себе внимание зрителя, кроме природного таланта нужно еще много-много трудиться, иначе народ на тебя не посмотрит. Сейчас даже Москву заполонили татарские исполнители. Хочу поблагодарить певцов из Башкортостана, они стали костяком татарской эстрады: Филюс Кагиров, Ришат Тухватуллин, Гульназ и Рустам Асаевы. Гульназ Асаева просто расцвела, еще ведет передачу «Яшьлек тавышы». Я влюблен в эту девушку. Так и хочется подойти к ней и рассказать один из тех смешных стишков, от которых девушки краснеют и улыбаются. Знаю Элвина Грея. Нормальные люди такими не бывают, но он все равно очень способный малый, собирает полные залы, молодежь очень его любит.

Вас беспокоит нынешнее положение татарского языка?

Языковой вопрос волновал меня уже тогда, когда я только переехал в Казань. Когда разговаривал на татарском языке, многие смотрели, выпучив глаза. Мы сами уничтожаем свой язык. Слово поперек боимся сказать, всегда наш народ таким был. В будущем татарский язык может и исчезнуть. Таковы современные реалии, все разговаривают на русском – что делать?! Чиновники не противятся, ничего не могут поделать. Нужно действовать/

Татары – способный народ. Например, когда Алина Загитова одержала такую большую победу, я две ночи не мог спать. Горжусь такими соотечественниками!