Год назад, в январе 2018-го, 14-летняя Катя Чакилева внезапно стала чувствовать себя плохо. По воспоминаниям мамы, дочка ощущала слабость, была подавленной и начала терять вес.
«Думали, стресс так сказывается. Мы все-таки летом переехали из Набережных Челнов в Казань. Катя начала учиться во вторую смену, неудобно, ничего не успевала. Думали, в этом вся причина, но к весне уже она стала бледненькая какая-то. Начало падать ни с того ни с сего давление. В общем, с мая мы начали ходить по врачам», – вспоминает мама Кати Елена Чакилева.
Сначала теряющей на глазах силы девушке врачи назначили ЭКГ и УЗИ. Показатели оказались в норме, но к кардиологу ее все-таки направили. По словам Елены, вести дочь к кардиологу она не хотела – первые анализы показали, что в сердце нет отклонений. Женщина начала настаивать на анализе крови, и терапевт назначила его на 8 июня. Перед очередным походом в больницу семья решила съездить в родные Челны навестить бабушку.
В какой-то момент, выходя из подъезда, Катя потеряла сознание. Девочка очнулась почти сразу и поднялась, но во время падения рассекла подбородок.
«На тот момент у нее было очень слабое состояние. Мы выходили из подъезда, я оборачиваюсь, смотрю, а она уже встает с земли просто с безумными глазами, я ее подхватила и вызвала “Скорую”. Врачи сказали, что все хорошо, но немножко поднялось давление и надо бы сосуды проверить. Повезли нас дальше в больницу, чтобы исключить сотрясение мозга. Я там уже к медсестрам подхожу, говорю: ”Девчонки, посмотрите кровь, пожалуйста. Нам в Казань ехать, а я понимаю, что я просто ее не довезу”», – рассказывает Елена Чакилева.
Дальше, по словам женщины, все происходило молниеносно. У Кати оказался низкий гемоглобин и повышенное СОЭ – скорость оседания эритроцитов. Врачи решили сделать срочное переливание крови – стандартная практика при таких показаниях. Девочку положили в реанимацию, сделали переливание и по рекомендации педиатра отправили на пункцию. Результаты пункции показали подозрение на рак. После чего Катю с мамой на «Скорой» увезли в ДРКБ в отделение онкогематологии.
Диагноз поставили тут же – острый лимфобластный лейкоз, вид злокачественного новообразования с поражением крови и костного мозга. Кате предстояло пройти тяжелый курс лечения и провести больше полугода в больнице.
«Мы попали в пятиместную палату. Нам врач все объяснила, рассказала про заболевание, с первого дня поддерживала. Мы еще думали, может, в Москву или даже Израиль, Германию… Но Лия Рафаэлевна внушила доверие и поддержала… Да и близкие все наши здесь, в Татарстане. Решили лечиться в ДРКБ. У нас все время получалось, что пустовала дежурная кровать, и я спала на этой кровати. Мое пребывание там постоянно было необходимо. Дать лекарства, проследить за капельницей, просто следить за состоянием дочери и поддерживать», – объясняет Елена Чакилева.
Кате в каком-то смысле повезло с диагнозом. Часто лейкоз лечится только благодаря пересадке костного мозга, донора для которой найти бывает очень сложно. Однако у девочки оказалась форма заболевания, не требующая пересадки. Тем не менее лечение лейкоза – серьезное испытание для организма, отмечают врачи.
«Лечение лимфобластного лейкоза длится около двух лет, из них семь месяцев детишки проводят в стационаре, где идет интенсивная химиотерапия, потом мы их выписываем домой. Там уже они под контролем гематолога принимают таблеточки, то есть продолжают лечение дома. Для понимания – без переливания крови лечение лимфобластного лейкоза практически не обходится. Это вынужденная мера, которая связана с тем, что при болезни ухудшаются анализы: низкие тромбоциты, низкий гемоглобин. Это не лечение как такового заболевания, это лишь сопровождение лечения. Переливание приходится делать от пяти до двадцати раз, в зависимости от конкретного пациента», – рассказывает врач-гематолог Детской республиканской клинической больницы Лия Каримова.
Ежедневно ребенок, страдающий лейкозом, должен по утрам сдавать анализы. Химиотерапия проводится практически постоянно, на протяжении всего пребывания в больнице. Временами маленьким пациентам приходится делать пункцию – взятие пробы для диагностики с помощью прокола медицинской иглой какого-либо органа. К примеру, у пациентов с лейкозом во время пункции берут на обследование в том числе и костный мозг. По словам специалистов, процедура болезненная, поэтому чаще делается под наркозом.
14-летняя Катя Чакилева за полгода, которые она провела в больнице, проходила через пункцию и наркозы 18 раз.
«Тяжело было. Были моменты, когда она и рыдала, но каких-то сомнений, страха, мне кажется, у нее вообще не было. И тошнота была, и не ела по четыре дня. И такое было. И сейчас на последней проверке видно, что она на десять килограммов похудела – палочка ходит на ножках, с такими щеками большими. Правда, у нее был страх, что она сейчас поправится и не похудеет. Но когда она увидела после первого курса, что гормоны закончились, она пришла в норму, сказала, что в принципе больше ничего не боится. Мы вообще были на сто процентов уверены в выздоровлении», – уверяет мама Кати.
Медики, к слову, подчеркивают, что настрой родителей при болезни ребенка – это половина успешного лечения.
«Мамы – это чуть ли не половина врача. Никто ведь не знает, чем все закончится. Заболевание такое… Будет ответ организма – не будет ответа. И человек, родитель, сам решает для себя – держать себя в руках или переживать. Если накручивать себя, все будет плохо. Если мама спокойная, ребенку всегда спокойно», – добавляет врач-гематолог.
Лечение состояло из трех курсов с небольшими перерывами. Во время перерывов Катя с мамой возвращались домой к брату. 16-летний Леша Чакилев все это время жил один. По словам Елены, к мальчику постоянно приезжали папа, бабушка и она сама, когда получалось. За время, пока мама с сестрой были в больнице, Леша научился готовить и периодически привозил еду Кате в больницу.
8 января Чакилевых наконец-то выписали из больницы. Курс нескончаемых капельниц позади, про пункции, наркозы и переливания крови 14-летняя девочка сможет наконец-то забыть. Однако после выписки курс химиотерапии не заканчивается, Кате еще некоторое время придется принимать таблетки, чтобы болезнь окончательно отступила.
«Критерии, когда ребенок должен достичь ремиссии, одинаковы. Несмотря на то что лечение очень длительное, на 33-й день химиотерапии костный мозг ребенка должен прийти в норму. Это всего за месяц происходит. Все остальное лечение направлено на то, чтобы этот успех закрепить. Лечение длительное, успех достигается постепенно, продолжается до двух лет, чтобы ремиссию закрепить», – сообщает врач ДРКБ.
Еще полтора года девочку будут наблюдать врачи. Каждую неделю Катя будет сдавать общий анализ крови, раз в месяц кровь на биохимию и раз в три месяца проходить полностью все обследование.
Единственное, от чего навсегда придется отказаться Кате, – это солнечный загар и прогулки под палящим солнцем.
«Нам нельзя резко менять климат, нельзя в жаркие страны – солнце плохо сказывается на людях, которые перенесли онкологическое заболевание. Это не трагедия, это просто особенность. Но, например, на север вполне можно, не обязательно же на юг ездить. Здесь мы тоже для себя нашли один из способов путешествовать», – подчеркивает Елена Чакилева.
Сейчас Катя продолжает учить английский язык и уже приступила к чешскому. В больнице она как-то прочитала про университет в Чехии и «загорелась». Девочка мечтает окончить школу, поступить в университет и стать дизайнером.
Нет комментариев-