На сегодняшний день спортивные костюмы Зиятдинова уже носят Президент Татарстана и элита республики — даже у автора данного интервью Руслана Абдулнасырова в гардеробе присутствует Alga. Феномен популярности национального бренда они с Зиятдиновым разбирали сообща.
«ПРЕЗИДЕНТ ПОХВАЛИЛ И ИЗЪЯВИЛ ЖЕЛАНИЕ СТАТЬ НАШИМ КЛИЕНТОМ»
Тимерхан, как ты оказался в компании со швеями?
Я мастер спорта по дзюдо, а по окончании карьеры перед каждым профессиональным спортсменом возникает вопрос: чем заниматься дальше? Я решил не ходить далеко, а заняться перепродажей кимоно европейского бренда. Когда я учился в школе, юниоры «Рубина», помню, проигрывали первенства, но красовались в своей форме. А я, многократный чемпион республики, экипировки не имел, и мне было обидно, что их замечают, а меня — нет. Занявшись продажей кимоно, мы решили одеть сотню детско-юношеских школ, чтобы все спортсмены некомандных видов спорта тоже выглядели красиво и гордились своими навыками. Работать начинали с контактов с родительскими комитетами. Спортсменам европейские кимоно понравились, пошла тяга. Мне на тот момент было 29 лет, а сейчас 35.
Вы брендировали эти импортные кимоно?
Мы наносили на черные пояса фамилии дзюдоистов. Ребятам было это приятно, со временем они стали спрашивать спортивные костюмы и сумки. Сначала мы принялись отшивать эти запросы у подрядчиков, а потом решили взять два швейных станка и стали шить сами. Так мы доказывали голландскому производителю свое право отшиваться в России.
Именная вышивка, наверное, не вручную наносится?
Для этого есть вышивальный станок, но интереснее сублимационная машина — рисунок сначала наносится на бумагу, потом переносится на ткань. Сейчас машина оформляет новую женскую модель нашего подбренда Alga Sport. Кстати, хочу сразу анонсировать: бренд Alga отныне будет работать на стиль кэжуал, а-ля Gant, Henderson, Brioni, — таковы наши цели. А нынешние спортивные модели Alga уйдут в подбренд Alga Sport.
Почему бренд Alga стал настолько популярен в Татарстане? Почему ваш костюм носит Президент?
История простая: я обучался на Фабрике предпринимательства, а Рустам Нургалиевич посетил итоговую выставку. Я изложил ему наши задачи на ближайшие пять лет, он похвалил и изъявил желание стать нашим клиентом.
Какие виды одежды вы шьете?
Практически любые. Начинали мы со спортивных костюмов, но потом посыпались корпоративные заказы — к Универсиаде, например, мы одели всю команду Coca-Cola, и она была признана самой красивой. Так наша линейка плавно расширялась, вплоть до нижнего белья.
Сколько стоит зимняя куртка?
В районе 15 тысяч рублей. Мы можем предложить разные меха — можем, например, соболя поставить или норку по индивидуальному заказу. Вообще у нас три направления. Первое — розница, не только офлайновая, но и продажи на маркетплейсе. Второе — индивидуальные заказы. Третье — корпоративный сегмент: одеваем спортивные команды, крупные строительные компании, сельхозорганизации и другие предприятия.
Какое из направлений эффективнее?
Если посмотреть план на декабрь, то в общей сложности мы рассчитываем на выручку 15,4 миллиона, из которых на 4,5 миллиона рублей должна продать точка в «Меге». Самые крупную долю выручки должен дать корпоративный клиент Castom — мы рассчитываем продать ему на 5 миллионов. ВИП-клиенты по плану принесут 1,5 миллиона. Маркетплейс Wildberries — тоже полтора. У меня все это записано на рабочей доске в кабинете, потому что я задался целью полностью окунуться в производственный процесс. Когда ты работаешь с подрядчиками, необходимо знать каждую деталь, а у нас 35 поставщиков.
«ХОТИМ, ЧТОБЫ КАЖДЫЙ СОТРУДНИК ГОРДИЛСЯ ТЕМ, ЧТО ДЕЛАЕТ ОДЕЖДУ ДЛЯ МИРОВОГО БРЕНДА»
Сколько у вас производственных площадок?
Изначально были две собственные — одна в Зеленодольске, другая в Казани. Когда заявок стало слишком много и у нас возникла цель представить бренд во всех регионах России и продавать по всему миру, я понял, что не смогу контролировать такие масштабы. Поэтому я объездил республиканские предприятия, и сейчас на наш бренд работают 14 производств в разных городах Татарстана. Мы отправляем подрядчикам готовые лекала, они отшивают, но задача стоит привлечь к работе все 43 района.
Так, по-моему, поступают китайцы: берут лекала известных брендов, днем шьют на заказ, а ночью для себя.
Ни один международный бренд не владеет большими производственными мощностями — они раздают заказы по всему миру. Не только в Китай — повсюду, даже в Казахстан и Киргизию. Нужно только автоматизированное оборудование и люди-операторы. В Нигерии сейчас целый город строится для того, чтобы обслуживать таким образом мировые бренды. Мы хотим, чтобы каждый сотрудник, живущий в том или ином городе Татарстана, гордился тем, что он делает одежду для мирового бренда. Сейчас эти производства шьют либо для рынка, либо по тендерам за копейки, а мы хотим переключить их со спецодежды и дешевых маечек на новую тематику.
Значит, собственные площадки у вас только в Казани и Зеленодольске?
Нет, к настоящему времени из своего мы оставили только экспериментальный цех — тот самый, в котором стоит вышивальное и сублимационное оборудование и в котором мы пробуем новые модели. Все серийное производство мы передали на подряд. Я только первые два года занимался двумя цехами, пока не пришел к выводу, что эта работа требует слишком много внимания. Причем две производственные площадки, 60 швей — это только 3-4 тысячи экземпляров одежды, а мы по плану в декабре отшиваем уже 7,6 тысячи костюмов, в январе — 10 тысяч. Так что серийное производство сейчас и в Казани подрядное. С его владелицей Рамилей мы объединились год назад, собрав в одном цеху общее оборудование, и теперь размещаем у нее заказы. Причем Рамиля не просто наш главный подрядчик, она еще и координатор всех 14 площадок, управляющий производством. По условиям договоров с подрядчиками 90% их мощностей теперь работают на нас.
Раскрой тоже на подряде?
Да, есть площадка, где для нас кроят автоматы. Мы развозим эти раскрои по городам республики как полуфабрикат. В городах конечный продукт делают по нашей технологической карте.
Интересная модель бизнеса. Какова его рентабельность?
Процентов 20-25.
Давай лучше в деньгах посмотрим. Какова себестоимость костюма?
Пошив спортивного костюма стоит 1,4-1,8 тысячи рублей — столько мы платим подрядчикам. Полная же себестоимость изделия на выходе из цеха — около 4 тысяч. Розничная цена —8-8,5 тысячи. Наценка получается двойная, хотя по правилам нашего бизнеса должна быть тройной.
Тройной? Как в ресторанах?
Да, эти правила диктуют торговые центры. Да и сами изделия недешевые, на ценник ведь много нюансов влияют. К примеру, мы закрываем хлопком все принты, чтобы телу было приятно. Даже мировые спортивные бренды так не делают, потому что это увеличивает стоимость продукта и усложняет процесс его изготовления.
«ЗАЩИЩАЕМ ПРОЕКТ ОБОСОБЛЕННОГО МАГАЗИНА НА ТЕРРИТОРИИ КАЗАНСКОГО КРЕМЛЯ»
Интересно, чтобы снять мерки, эксклюзивные клиенты приезжают к тебе на производство?
Механизм такой: люди покупают у нас подарочные сертификаты, а потом наш конструктор выезжает к их обладателям и меряет прямо на рабочем месте.
Линейка детской одежды Alga на какие возрасты рассчитана?
От годика. Хорошо продаются также семейные комплекты.
Это ведь сейчас модно — ходить во всем одинаковом?
Да, это тренд. По субботам я периодически выхожу поработать в «Мегу» на два часа, чтобы получать обратную связь. Есть клиенты, которые говорят: «У ребенка с гербом, и мне тоже надо только с гербом».
Геральдическую символику в принципе разрешено использовать?
Да, можно, просто сегодня лишь два региона в стране, в которых герб популярен — это Чечня и Татарстан. Для Чечни мы тоже шили, для Ахмада Рамзановича (сын главы ЧР Рамзана Кадырова. — Ред.). У нас даже есть несколько фотографий с Рамзаном Ахматовичем.
Сколько спортивных костюмов ты продаешь за месяц?
Без учета корпоративного сектора – примерно на 6-6,5 миллиона рублей, а поштучно не считал. На декабрь нам только костюмов с национальной символикой шьют 1,5 тысячи, потому что мы заходим на площадку LaModa, а на Wildberries расширяем ассортимент.
Давно вы открыли магазин в «Меге»?
Ровно год назад. Здесь у нас 60 квадратных метров, представлен весь наш ассортимент.
Сложно ли попасть в «Мегу» и дорого ли обходится аренда?
Очередь потенциальных арендаторов растягивается на два года. Но тариф по условиям договора не разглашается. Могу только сказать, что, когда мы выходим за установленный уровень выручки, к арендной плате добавляется процент от продаж. «Мега» становится партнером.
Тимерхан, мог ли ты, дзюдоист, предположить, что однажды займешься женским ремеслом?
Скажу откровенно: когда я боролся, то думал только о борьбе и ничего не предполагал. Но мне нравится моя нынешняя профессия, она очень интересная. Как у результативного дзюдоиста, у меня была возможность поступить в любой вуз, но волею всевышнего я окончил архитектурный университет. Нас учили черчению и рисованию — все это теперь пригодилось.
Какие у тебя планы на перспективу?
В контексте региональной экспансии на следующий год мы планируем открываться в Альметьевске и Набережных Челнах, под вопросом Нижнекамск. Потом обязательно Москва, Екатеринбург — города-миллионники.
Без франшиз?
Да, на свои средства. Есть еще один интересный проект, который мы сейчас защищаем: открыться не в торговом центре, а обособленным магазином на территории Кремля. Казанского.
Ну ладно хоть казанского. Я уж подумал, ты решил Владимира Владимировича приодеть…
Пока нет. Кроме того, мы рассматриваем вариант либо небольшого шоурума, либо корнера (англ. corner — угол. Специально отведенная зона в торговом центре, выделяющаяся стилистически. — Ред.) в коллаборации с монобрендами. Это концепция для регионов с небольшим населением. Задача в том, чтобы Alga присутствовала в каждом регионе Российской Федерации.
Нет комментариев-