«Мусорный вопрос» в Казани назревает на протяжении ряда лет. Жители столицы Татарстана ежегодно производят 600 тыс. тонн твердых бытовых отходов. Если не решать проблему сейчас, то вскоре пригород может превратиться в мусорный полигон. Строительство мусоросжигательного завода необходимо, но вряд ли в республике найдутся люди, желающие жить по соседству с таким предприятием. Полемика по данному вопросу неизбежна. Первый заместитель министра экологии и природных ресурсов РТ Рустем Камалов, директор Института проблем экологии и недропользования Академии наук РТ Рифгат Шагидуллин и руководитель компании «Эко-приоритет» Богдан Сабуров ответили на самые важные вопросы.
Площадка под строительство МСЗ в Татарстане выбрана окончательно?
Рустем Камалов: В настоящее время заказчиком строительства подготовлено техническое задание на разработку оценки воздействия завода на окружающую среду. Первый вопрос жителей, который возникает: почему выбрано именно это место возле поселка Осиново? Процедура оценки воздействия предполагает анализ альтернативных вариантов как по выбору земельного участка, так и по планируемой технологии переработки. Если в ходе обследования и подготовки проектно-сметной документации специалисты увидят, что по каким-то причинам эта площадка не соответствует, то должны рассматриваться альтернативы. В числе вариантов размещения завода также предлагалось площадка в Самосырово, территория около ОАО «Казань-Оргсинтез». Приоритетность выбранного варианта на основе анализа всех альтернатив в дальнейшем будет оценена в рамках проведения государственной экологической экспертизы. Для экспертов при оценке проведенного анализа альтернативных вариантов вопрос номер один – экологический.
Как долго продлится процедура оценки воздействия на окружающую среду?
Рустем Камалов: В настоящее время заказчик рассматривает предложения по техническому заданию к оценке воздействия на окружающую среду. Дальше по дорожной карте запланирована разработка самой оценки воздействия. Заказчик к сентябрю должен выйти на экологическую и строительную экспертизы.
Общественные слушания как-то повлияют на выбор места размещения предприятия?
Рустем Камалов: Конечно. Российское законодательство обязывает осуществлять принятие решений о намечаемой деятельности с учетом общественного мнения. На всех стадиях подготовки документации общественное мнение должно быть учтено. Кроме того, не стоит забывать об инструменте общественной экологической экспертизы, которая проводится по инициативе общественных организаций. Также возможно проведение и независимой экологической экспертизы. Участие жителей Казани, Осиново, Зеленодольска может быть рассмотрено в качестве экспертов при проведении государственной экологической экспертизы.
На общественных встречах в последнее время люди часто поднимали вопрос возможной альтернативы МСЗ. Как вы думаете, она есть?
Рустем Камалов: Здесь надо понимать два вопроса: альтернатива технологии и альтернатива системе обращения с отходами. Все приводят в пример пирамиду обращения с отходами. Завод по термическому обезвреживанию отходов должен быть не в начале пути, а в конце – как завершающая стадия. Во-первых, в республике должна быть сформирована система раздельного сбора мусора, во-вторых, необходимо максимальное извлечение ресурсов – это вопросы экологии и энергоресурсосбережения.
В Татарстане есть молодые предприниматели, которые начинают с нуля, занимаются сбором ПЭТ-бутылок. Буквально за два года у подъездов открыто 1200 точек сбора тары для переработки вторичных ресурсов. Недалеко от поселка Осиново есть предприятие «Эко-пэт», которое более пяти лет работает на рынке ПФО по сбору и переработке бутылок. Пирамида строится так: раздельный сбор, переработка и термическое обезвреживание.
Говоря про альтернативу заводу, могу сказать, что есть разные технологии. Есть пиролиз, плазменная газификация. На сегодняшний день пилотные установки пиролиза имеются в Верхнеуслонском районе и Набережных Челнах. Также пиролиз используется для обработки медицинских и опасных отходов. Но здесь всегда речь идет о малых объемах. По западной же зоне республики цифра отходов – 550 тысяч тонн отходов в год. Это та цифра, которая должна перерабатываться на планируемом заводе. И технология переработки должна соответствовать таким объемам.
Почему за основу выбрана технология колосниковой решетки?
Рустем Камалов: Выбор технологии на планируемом производстве, прежде всего, предусмотрен с учетом необходимости использования наилучших доступных технологий, сведения о которых содержатся в разработанных справочниках. Необходимо отметить также, что предприятия по такому принципу уже долгое время работают в Европе. Однако наиболее важным является вопрос о внедряемой системе очистки. Кроме термического обезвреживания выбросов при температуре 850-1200 градусов необходимо определяться и с внедрением второй, третьей, четвертой и пятой ступеней. Взвешенное принятие решение в вопросах очистки выбросов позволит обеспечить безопасность проекта.
Какие объемы мусора образуются в республике?
Рустем Камалов: Татарстан в соответствии с территориальной схемой обращения с отходами делится на две зоны: западную и восточную. Мы сейчас говорим о западной зоне, куда входит Казань – максимальный поставщик отходов. Количество отходов по Казани составляет более 600 тысяч тонн в год, мощность предприятия составляет 550 тысяч тонн. Также мы понимаем, что мусор из пригородной зоны будет привозиться сюда. Из других регионов мусор в республику привозить не планируется. На МСЗ будут доставляться отходы после переработки на станциях. Но наиболее важным элементом всей этой цепочки является двухведерная сортировка отходов ТКО на местах. Это раздельный сбор органики и неорганики. Такая практика не должна пугать людей, тем более что она по-прежнему остается наиболее эффективным способом извлечения отходов.
Во время эксплуатации МСЗ как будет проводиться оценка его воздействия на окружающую среду?
Рустем Камалов: Если спросить любого здравомыслящего человека, хочет ли он, чтобы рядом находился подобный объект, то в порыве первых эмоций каждый ответит – «нет». Будь то завод, стоянка машин, котельная. Эмоциональная плоскость – это одно. Общественный контроль должен снять все страхи.
Контроль мониторинга выбросов образующихся отходов во время эксплуатации должен проводиться на самом высоком уровне, поскольку данное предприятие попадает в первую категорию опасности и должно быть оснащено приборами контроля выбросов в атмосферу на трубе. Это конкретный показатель, но есть одно «но». В автоматическом режиме будет измеряться определенный перечень веществ, но всех беспокоят замеры диоксиновой группы. К сожалению, на сегодняшний день возможность мониторить диоксиновую группу в автоматическом режиме отсутствует.
Аккредитованные лаборатории и научная база Казани позволяют нам уверенно говорить, что мы можем измерять данные показатели. И уже сейчас говорим заказчику строительства, что это целесообразно делать не реже, чем раз в квартал, а еще лучше – раз в месяц, с максимальным привлечением общественности.
Как будут организованы захоронения золы и шлаков, остающихся в результате работы завода? Пойдут ли они на стройматериалы, будет ли построено еще одно предприятие по переработке?
Рустем Камалов: Заказчику строительства этот вопрос задан. Цифры известны. 10 процентов золы – это третий класс опасности. Шлаки составят 30 процентов и относятся к четвертому классу опасности. Строить термический завод по обезвреживанию отходов и потом их просто захоранивать было бы неправильно. По информации заказчика затраты на решение вопроса предполагаются. Западный опыт показывает, что золу можно использовать в дорожном и промышленном строительстве. Отдельное предприятие по переработке должно быть.
Возможна ли, на ваш взгляд, реализация в Татарстане проекта нулевого захоронения?
Рустем Камалов: Нет, это невозможно. Глядя на опыт западных стран, мы видим, что в Германии 60 процентов подлежит переработке, в Италии и Америке эти цифры ниже. Недавно поступила информация, что огромный объем мусора вывозился в Китай. КНР приняла решение отказаться от объемов принимаемых отходов и сейчас западные страны задумываются о том, что делать с этими отходами. Это резкое и неожиданное решение для Европы. Думаю, что на первых порах мы выйдем на 15 процентов. Это то, что мы будем извлекать. 85 процентов пойдет на термическое обезвреживание. Завод должен быть построен в 2022–2023 годах. К этому сроку жители Казани, Зеленодольска и всей республики должны приучить себя к раздельному сбору мусора. Люди к этому уже готовы. Региональный оператор должен обеспечить население раздельными контейнерами. Если говорить о структуре мусора, то лишь 15-20 процентов составляет органика, а все остальное – упаковка.
Сейчас нам всем предстоит задуматься о том, как жить, образуя меньше отходов. В супермаркетах мы, не задумываясь, берем миллионы бесплатных полиэтиленовых пакетов. В магазинах есть реклама многоразовых сумок и разлагаемых пакетов, но население ими массово не пользуется. Чтобы не мучиться с проблемой переработки, нужно образовывать меньше отходов, и это реально сделать.
Завод – финал всей цепочки. Как людей приучить к раздельному сбору мусора?
Рустем Камалов: Повторюсь, люди уже готовы к этому. Система должна заработать в целом по республике. Возможно, необходимо будет проработать стимулирующие меры для повышения заинтересованности населения. Люди, выезжающие в другие страны, где система раздельного сбора отходов налажена, где применяются штрафные санкции за несоблюдение данных правил и стимулирующие меры за раздельный сбор отходов. Особого труда это не составляет.
Кто это будет фиксировать?
Рустем Камалов: На западе этим занимаются сами жители. У нас тоже есть элемент народного контроля. Если жители выбрасывают мусор не в тот контейнер, система общественного контроля, которая у нас очень развита и сейчас, позволит определить нарушителя. Не нужно делать из этого проблему. Ничего сложного в этом нет.
За сортировку мусора будет отвечать региональный оператор, а каково участие в данном вопросе региональных властей?
Рустем Камалов: Отходами занимается не власть, а бизнес. Региональный оператор должен выстроить всю систему раздельного сбора. Муниципалам останется лишь подготовить контейнерные площадки. Все остальное делает бизнес, он собирает, сортирует, вывозит, занимается шлаками и золой.
Как будет проводиться оценка вреда от деятельности завода для экологии и людей?
Рифгат Шагидуллин: В Казани внедрена и успешно используется система сводных расчетов загрязнений атмосферного воздуха от стационарных и передвижных источников загрязнения. Создана база, нанесенная на картографическую основу, используется геоинформационная система. Все источники, функционирующие на территории муниципального образования Казани и прилегающих территорий, в этой базе учтены. Это заводские трубы, автотранспорт.
Эта система сводных расчетов загрязнений атмосферного воздуха позволяет оценить воздействие любого имеющегося или планируемого объекта. Планируется использование этой системы при определении оценки воздействия на окружающую среду предполагаемого для строительства мусоросжигательного завода. Таким образом, мы имеем все расчеты загрязнения атмосферного воздуха от всех источников города, в том числе расположенных на территории, прилегающей к Осиново. Новые источники загрязнения воздуха будут учтены. Только при условии соблюдения всех экологических и гигиенических нормативов будет допущено введение в строй этого источника загрязнения.
Вокруг МСЗ много мифов. Люди считают, что выделяемые в воздух предприятием диоксины могут вызвать рак. Так ли это?
Рифгат Шагидуллин: Диоксины действительно вызывают рак, но при этом следует помнить, что употребление алкоголя, табакокурение, стрессы, малоподвижный образ жизни и излишний вес – тоже факторы риска, которые вызывают сердечнососудистые и онкологические заболевания.
Люди опасаются, что система газоочистки завода не будет улавливать все грязные вещества.
Рустем Камалов: Система очистки выбросов должна быть максимально проработана. К примеру, в Германии существует пятиступенчатая система очистки. Главная цель, чтобы принятая система очистки обеспечила отсутствие превышений загрязняющих веществ на границах нормируемых объектов.
Существует мнение, что приземные концентрации диоксинов в воздухе безопасны на расстоянии десятков километров. Так ли это?
Рифгат Шагидуллин: Расчет показывает, что на расстоянии 500 метров, 1 км, 1,5 и 2 км и далее при соблюдении всех проектных требований концентрация диоксинов будет составлять 0,01 от предельно допустимой концентрации. Неприятный запах чувствоваться при этом не будет.
Будут ли на этом заводе перерабатывать батарейки, ртутные градусники и другой опасный мусор?
Рустем Камалов: Проблема ртутных ламп и батареек простая. Нужно создать условия, чтобы было куда их сдавать. Восемь батареек использует в среднем один человек в год. Ртутные градусники уже уходят в небытие. Батарейки и ртутные лампы на завод попадать не должны. В настоящее время батарейки вывозятся на переработку в другой регион. Курганские предприниматели готовы прийти в республику, на территорию одного из парков, чтобы перерабатывать батарейки, и это отчасти социальный проект.
Если ли в Татарстане подходящие кадры для работы на таком высокотехнологичном предприятии, как МСЗ?
Рифгат Шагидуллин: Республика имеет опыт внедрения новейших технологий. К примеру, на «ТАНЕКО». Это предприятие отвечает самым строгим международным стандартам, в том числе в области обеспечения экологической безопасности. У нас есть профессиональные кадры, способные обеспечить весь процесс обработки, эксплуатации сложного оборудования. Все процессы управляются из единого диспетчерского пункта. Это является доказательством того, что наши кадры способны решать сложные задачи. В качестве другого положительного примера хочу привести «Аммоний» в Менделеевске. Предприятие отвечает самым строгим международным стандартам в области экологической безопасности.
Уверен, что профессиональные кадры, способные обеспечить эксплуатацию мусоросжигательного завода, в республике найдутся. Также в Татарстане есть эксперты, способные провести глубокий анализ предложенных проектов и сказать, безопасны они или нет.
И все же у проекта есть немало противников…
Рустем Камалов: Сейчас много сомневающихся в проекте людей. Необходимо обсуждать проект. На каждый вопрос должен быть представлен ответ. Институт государственной экологической экспертизы основывается на принципах презумпции потенциальной экологической опасности любой намечаемой деятельности, комплексности оценки воздействия на окружающую среду хозяйственной деятельности и его последствий, обязательности учета требований экологической безопасности, научной обоснованности, объективности, гласности, участия общественных организаций и учета общественного мнения.
Только совместное обсуждение, проработка всех имеющихся вопросов позволит найти оптимальное решение с экологической, технологической и экономической точки зрения. В дальнейшем нужно выстраивать мониторинг и общественный контроль. Мы должны придти к общему знаменателю.
Чтобы выпустить в трубу чистый воздух, нужны хорошие фильтры. Если завод будет работать 24 часа в сутки и сжигать 550 тысяч тонн мусора в год, через какое время понадобится замена фильтров? За чей счет это будет делаться?
Рустем Камалов: На недавней встрече представители Минстроя РТ говорили, что фильтры будут меняться раз в восемь лет. Эксплуатационные расходы будут проводиться за счет предприятия. Для снижения эксплуатационных расходов просто необходимо внедрение раздельного сбора отходов. Это и есть еще один механизм для максимального внедрения раздельного сбора отходов, в котором уже заинтересовано само предприятие.
Рифгат Шагидуллин: Конечно, все обеспокоены, проект резонансный. Не только население, но и профессиональное сообщество обеспокоено. Все вопросы населения и дополнительные технические профессиональные вопросы сегодня адресуются застройщику и заказчику. Мы очень надеемся, что ответы на них будут получены. Если ответы будут отрицательные, на одном из этапов этот проект будет отклонен. Никто не хочет, чтобы в республике было создано экологически опасное производство. В Татарстане и так техногенная нагрузка, безусловно, есть.
МСЗ – финал в цепочке по переработке мусора. Как в республике будет внедряться культура сортировки мусора? На каком этапе мы находимся сейчас?
Богдан Сабуров: С ноября 2016 года мы развиваем в Казани проект по раздельному сбору коммунальных отходов. На данный момент наши контейнеры можно встретить на каждой третьей площадке ТКО, но объем, собираемый нами сейчас, ничтожный по сравнению с общим объемом мусора. Люди привыкают к раздельному сбору, и через пару лет мы уже не вспомним, как выбрасывали все в одном пакете и в один контейнер, и достигнем пятнадцати процентов сортировки на данном этапе.
Самое ценное сырье в нашем контейнере – это пластиковые бутылки из-под воды, газировки, шампуней, канистр и алюминиевые банки. Но мы сортируем и перерабатываем также бутылки из-под масла и пластиковые упаковки для яиц. Бизнес на данном этапе работает в ноль, а в сезон показывает небольшую прибыль. Окупаемость проекта 5–7 лет. Но за эти годы мы создадим инфраструктуру раздельного сбора отходов в республике. Работать усерднее мне помогает большая цель и любовь к природе.
Весь собранный пластик перерабатывается в Казани. На моем маленьком предприятии трудятся 23 сотрудника – водители, сортировщицы, грузчики. Нами поставлено 1300 контейнеров во всех крупных районах Казани, кроме Московского и Авиастроительного и УК Азино-2.
Считаю, что обязательно нужно зацикливать такие бизнес-процессы на одной площадке, в каждом городе-миллионнике. Сбор, сортировка, переработка и выпуск продукта из своего «национального» вторичного сырья. Тогда бизнес станет более рентабельным, и его можно быстро масштабировать, и управлять им станет легче. Что касается строительства Мусоросжигательного завода в Казани, то об этом нужно еще десять раз подумать, взвесить все «за» и «против». Не каждая цепочка обращения с отходами заканчивается МСЗ. Альтернатива заводу есть, но она более сложная в реализации, а у нас уже сроки поджимают. Собрать и большую часть сжечь проще всего, но самое опасное - сжигать все подряд, а еще опаснее халатное и безответственное отношение.
Нет комментариев-