Напомним, в Министерстве культуры Татарстана прошел отбор претендентов на целевые места, выделенные Всероссийским государственным институтом кинематографии имени С. А. Герасимова на 2017–2018 учебный год. По итогам первого этапа отбора во второй тур были допущены 12 человек. Свои проекты им предстояло защищать перед известными татарстанскими кинематографистами, преподавателями Казанского государственного института культуры, независимыми экспертами. В этом году набор проводился по следующим специальностям: кинооператорство, продюсерство, режиссура игрового и неигрового кино. В результате восемь человек были рекомендованы для поступления во ВГИК.
– Как бы вы прокомментировали целевой отбор во ВГИК этого года в Татарстане?
– На самом деле, надо благодарить Министерство культуры РТ, которое ежегодно обращается во ВГИК с просьбой выделить целевые места для Татарстана. И в этом году тоже. Мы могли не подавать такую заявку. Но Министерство культуры считает, что чем чаще и больше мы подаем таких заявок в столичные вузы, где есть преподавание связанных с кино специальностей, тем выше вероятность того, что в Татарстане появятся специалисты.
Не могу сказать, что в этом году было легко отбирать. То есть, не все, кого мы отобрали, – это конкурентоспособные абитуриенты.
Поскольку я столько лет преподаю и являюсь заведующей кафедрой режиссуры телевидения и кино в КазГИК, то думаю, что наличие интеллекта у абитуриента важно. В столичные вузы очень большой конкурс. И когда мы видим, что даже на уровне региона ребята не отвечают на элементарные вопросы, связанные с профессией – не знают историю кино, не знают режиссеров известных, не могут дать анализ какой-нибудь известной картины, то о каком дальнейшем обучении можно говорить? И я не уверена, что те, кого мы отобрали, смогут на тот же курс Коттов (режиссеры Александр Котт и Владимир Котт, руководители мастерской кинорежиссуры во ВГИКе, лауреаты российских и международных кинофестивалей – прим. ред.). В этом году именно они набирают на режиссуру игрового кино. И их стилистика будет диктовать, кого они наберут на свой курс. И с этой точки зрения мы смотрим, понравится наш абитуриент Коттам или не понравится. Или, например, на документальное кино – тоже трудно сказать, потому что документальное кино уходит на телевидение. То есть, документальное кино не востребовано как кинопродукт. Не для большого экрана, не для рынка. ВГИК тоже адаптируется к этим условиям. Продюсеры – вообще ничего не могу сказать. Нет продюсеров. Это креативность, организаторские способности, интеллект, умение считать и предвидеть, что будет нужно аудитории завтра. И обладателей таких качеств, мне кажется, единицы. Продюсирование в России появилось только в 2000 году как профессия. Она только набирает обороты. А какие люди могут стать продюсерами? Люди, которые из директоров пришли, из режиссеров?
– Кто был в отборочной комиссии и сколько кандидатов рассмотрено?
– Мы отобрали в комиссию людей, которые имеют в Татарстане опыт работы. В качестве операторов мы выбрали Валерия Севастьянова, Андрея Кузьмина и Мунира Залюшева. Продюсеры – Олег Суров, который работает сейчас активно с Алексеем Барыкиным и всего фильмы продюссирует, Марина Галицкая, которая продюсирует фильмы Салавата Юзеева. По режиссуре – Наталья Самойлова, кинокритик, которая закончила ВГИК. Ильдар Ягафаров тоже был в комиссии, он закончил отделение документального кино во ВГИКе, но активно снимает игровое кино. Председателем комиссии была заместитель министра культуры РТ Гузель Шарипова. Я была в комиссии как продюсер. Комиссия работала очень тщательно по отбору.
– Сколько было кандидатов?
– Были 34 человека, из них мы выбрали восьмерых. Были неожиданные кандидатуры. Кстати, мы отобрали как раз тех, кто параллельно интересуется киносферой. Потому что глаза горят, интересные выдают фильмы. Мы давали задание – снять за короткий период какой-нибудь видеоматериал, который говорил бы о каких-то особенностях видения режиссерского. И они все принесли свои работы. В итоге получилось, что у нас двое только из Института культуры, остальные – факультет журналистики, юридический факультет КФУ. И один был – на игровое кино – выпускник театрального училища, но ему уже 30 лет. На операторов мальчишки пришли, но никто не захотел в итоге. Получилось, что на операторов мы даже не отправляем никого в этом году. Зато в прошлом году у нас были операторы.
– Проблемой кинематографа в Татарстане является не столько нехватка кадров, сколько отсутствие профессиональной инфраструктуры для кинопроизводства, самой киноиндустрии. Для чего в таких условиях нужен целевой набор?
– В этом году у нас был набор на специальности, которые до этого еще не заявлялись: на режиссуру игрового кино, продюсирование и операторство. Я не могу сказать, что прошлый опыт работы с ВГИКом был не полезен для Татарстана. То есть, не могу согласиться с тем, что когда ребята заканчивают ВГИК и приезжают в Татарстан, им здесь делать нечего. К примеру, на фильм «Байгал», в котором я снималась у Ильдара Ягафарова, мы взяли в качестве оператора-постановщика Юру Данилова. Это студент, который ушел из Института культуры и поступил во ВГИК именно по целевому набору на операторский факультет. Он сейчас очень востребован в татарстанском кино. Я не буду останавливаться на неудачных каких-то примерах, потому что для меня важно, чтобы ребята были заинтересованы вернуться в Татарстан в любом качестве.
Вы говорите – любительское кино или любительский уровень. Я с этим тоже не могу согласиться. Да, в Казанском институте культуры на факультете кино, где, может быть, в смысле образовательного процесса, преподавания, есть вопросы. Мы и не утверждаем, что мы можем обеспечить здесь уровень ВГИКа и Санкт-Петербургского института кино и телевидения. Но последние пять лет мы очень часто практикуем приглашения на мастер-классы именитых режиссеров, операторов, продюсеров, и это не проходит безрезультатно. И ребята, которые находят возможности поработать в команде в Москве, Питере и так далее, приезжают в Казань уже вполне подготовленными специалистами, которые могут снимать профессиональное кино. И я не могу сказать, что сегодня у нас нет новой волны режиссерской, операторской, которая может на хорошем уровне делать профессиональное кино.
Не надо никуда стремиться и платить огромные деньги московским, питерским или зарубежным специалистам. Надо своих растить. Я в этом совершенно уверена, потому что свой благодатный материал на почве Татарстана дает возможность снимать наше татарстанское кино. И воспитывать эти самые патриотические чувства у наших студентов.
– Где и как будут работать специалисты, получившие образование во ВГИКе?
– Я могу сказать, что сегодня есть по крайней мере десять студий частных, которые пытаются делать свое кино в Татарстане. Более того, я вам могу назвать еще несколько студий, где работают ребята, которые выполняют заказы московских режиссеров и продюсеров. То есть, в Казани есть ребята, которые делают анимацию, всевозможную работу, связанную со светокоррекцией, с компьютерной обработкой. Они это делают по заказу московских продюсеров и режиссеров.
– Здесь дешевле.
– Да, во-первых. Во-вторых, потому что они на самом деле конкурируют по своему профессионализму с московскими специалистами.
– Вы говорите о кадрах. А рабочие места?
– Да я говорю о кадрах. Но я говорю и про студии, которые здесь работают. Когда мы имеем в виду выпускников столичных вузов, которые вынуждены выполнять коммерческие заказы в виде представительских фильмов, рекламных роликов и так далее, чтобы прокормить семью, это не исключает их желания снимать хорошее большое кино. Я даже могу назвать примеры, когда отказываются от заказов, чтобы снять какую-нибудь картину здесь.
Вот сейчас параллельно в Татарстане снимают восемь игровых картин. Это очень хороший результат за один год. У нас интерес к съемкам кино возрос до того, что мы параллельно снимаем восемь картин! Такого не было, я думаю, раньше.
Посмотрим, что будет на выходе, конечно. Но наша молодая волна режиссерская показывает результат даже на нашем фестивале мусульманского кино. В прошлом году это был Руслан Валеев со своим документальным фильмом «ЗК», в позапрошлом году это был Ильшат Рахимов, который снял короткометражную ленту «Хлопнул дверью и ушел». Это все – примеры того, что рано или поздно, я не устаю повторять, переход количества в качество произойдет, никто не отменял философских законов. То есть, чем больше мы готовим специалистов, тем больше шансов получить на выходе продукт, конкурирующий с другими регионами, с якутским кино, с бурятским кино, с башкортостанским кино. На региональном уровне.
По крайней мере, среди региональных режиссеров сейчас уже есть примеры, что нас выделяют, говорят, что наконец-то в Татарстане появилось настоящее кино. Я просто говорю это по опыту. Очень небольшому опыту работы в статусе директора «Татаркино». Когда мне пришлось побывать на Чебоксарах на региональном фестивале кино, в Ульяновске. Везде, куда бы я ни приехала, Казань считается регионом, с которым связано много ожиданий. И ожиданий не пустых, что в центре России при объединении региональных кинематографистов появится большое прокатное или фестивальное кино, о котором будут говорить.
– То есть, у частных студий Татарстана есть конкурентная профессиональная аппаратура, на которой можно делать достойный продукт?
– Есть. Я хочу сказать, что сейчас и камеры Red есть, и 4К есть, они сдаются в аренду. Многие говорят, что рибейт – это выгодно, потому что привлекаются средства в малый бизнес в виде возврата через услуги региональные. Но я пока не понимаю, какой для Татарстана может быть эффект от этой системы, потому что и так все стремятся в Татарстан снимать. То есть, в любом случае у нас к Президенту на каждой неделе кто-нибудь да приходит с просьбой дать денег на кино. Единственное, что раздражает наших кинематографистов татарстанских, – почему, когда приходят из других регионов, из Москвы, из Питера, легко выделяются деньги, а просят наши местные – идет отказ. То есть, трудно все это пока. Есть такое понятие, как инерционное отношение, стереотипное отношение. И мы сами виноваты, на самом деле. За последнее десятилетие не доказали, что у нас есть продвинутые и профессиональные кадры, которые могут сделать реально конкурирующее кино, которое зазвучит на Каннском фестивале или в Берлине, как якутское кино. Вот, мы сейчас пока об этом мечтаем и говорим.
– В прошлом году вы занялись организацией Казанского международного фестиваля мусульманского кино. Какие новшества нас ожидают в этом году?
– Фестиваль мусульманского кино в это году у нас 13-й. Несмотря на это, я надеюсь, что этот число принесет удачу. Мы в этом году делаем акцент на взаимодействии с Группой стратегического видения «Россия – исламский мир». И у нас будет работать обширная параллельная программа совместно с этой группой, в которой, как вы знаете, 27 стран, 20 из них – уже с фильмами, подали заявки. То есть, это будет очень большая параллельная программа. Какие-то фильмы в конкурс, конечно, попадут. Но то, что будет идти в параллельной программе, – очень емко, будет заметно, что это у нас новинка фестиваля.
Мы хотели бы чтобы все страны, которые входят в Группу стратегического видения, представили своих кинематографистов. Через кино еще раз доказать, что ислам – это миролюбивая религия, которая проповедует нравственные ценности. То, что это не агрессия, не экстремизм.
Кроме того, в этом году мы демонстрируем увеличение количества стран и заявок. 782 заявки в этом году, 61 страна. Из них попадут в конкурс только 60. 50 – это все наши номинации, которые были, и есть у нас еще «Россия молодая», которая вокруг себя объединяет молодых кинематографистов. Кроме того, новинка этого года – это национальный конкурс, который есть практически на всех фестивалях. Татарстан мы выделяем в отдельную конкурсную программу.
– То есть, татарстанские фильмы будут состязаться между собой?
– Совершенно верно. И там будет призовой фонд, который даст возможность создать новый проект, – начальный капитал. Это второе. Третье – мы хотим в этом году возродить присутствие мировых звезд на нашем фестивале. Сейчас идут переговоры с агентами Стивена Сигала, Зинедином Зиданом. Кроме того, у нас будет ретроспектива фильмов Андрона Кончаловского, потому что у него 80-летие в этом году. Дала подтверждение Светлана Светличная, у нее тоже юбилей, и она обратилась к нашему Президенту с просьбой сделать ретроспективу фильмов с ее участием. Это хороший повод сделать ретроспективу в рамках фестиваля.
Кроме того, пройдут недели национального кино стран-участниц. Например, завязались очень теплые отношения с фестивалем женского кино в Египте из города Асуан. Есть предложение в рамках фестиваля сделать дни египетского кино. И рассматриваем как один из вариантов сделать фильмом открытия фестиваля египетскую ленту. Кроме того там есть такая очень известная актриса, продюсер и режиссер Ильхам Шахин, в качестве гостьи мы ее тоже пригласили. И планируем еще провести дни японского кино на фестивале. Фильмы стран группы «Россия –исламский мир» мы выделим в какую-то отдельную просмотровую программу.
– Какие фильмы могут войти в конкурсную программу XIII КМФМК?
– Есть очень сильные фильмы. В этом году ярко, очень объемно представлено азиатское кино. Присутствие уникального контента на казанском фестивале и придает ему уникальность. То, что нельзя посмотреть ни на одном фестивале в России.
– А бюджет остался тот же?
– По бюджету мы сделали предложение. Министерство культуры РТ обращается сейчас к Президенту республики, чтобы с учетом того, что мы расширяем взаимодействие с Группой стратегического видения «Россия – исламский мир», произошло увеличение бюджета. Будет это или нет, пока вопрос. Пока на уровне обращения.
– Несколько месяцев назад вы возглавили ГБУК РТ «Татаркино». Что изменится в работе этой структуры?
– Я сейчас пока на стадии изучения этой отрасли в республике. Объезжаю все районы. Практически сейчас осталось всего несколько районов, где меня не было. Я хочу своими глазами увидеть, какие возможности есть в республике по прокату, какие есть проблемные зоны, какие есть вопросы, которые надо ставить на уровне Министерства культуры РТ, что нужно предложить, чтобы Татарстан стал и в области кино одним из фаворитов в России. Пока мы не можем хвалиться, но что меня радует – потенциал очень большой. И в этой сфере работают энтузиасты, много лет занимающиеся именно ею в Татарстане, «до мозга костей киношники». Равнодушия нигде нет, все верят, что все получится. Я надеюсь, что на этой волне удастся что-то такое предложить, что может сработать на улучшение.
Конечно, «Татаркино» должно стать эффективной структурой, наделенной зоной ответственности и полномочиями в сфере кино нашего региона – от идеи до проката. Это и работа с молодыми режиссерами, и получение прокатных удостоверений. Нужно добиться того, чтобы люди захотели снимать именно здесь, потому что это престижно и выгодно.
Оставляйте реакции
Почему это важно?
Нет комментариев-