Михаил Рокицкий, отстоявший здоровую, благополучную жизнь для нескольких поколений татарстанцев, в год своего 85-летия стал кавалером ордена «За заслуги перед Республикой Татарстан». О том, каким должен быть хирург Михаил Рокицкий рассказал журналу «Татарстан».
Хирург по наследству
Пожалуй, моя профессиональная судьба была предопределена: я родился в 1931 году в семье потомственных медиков-профессоров. И мой отчим (в русском языке нет слова, которым можно было бы описать мое трепетное отношение к этому замечательному человеку) – тоже хирург-профессор – сразу после начала войны был вызван на кафедру Астраханского мединститута. Мы уехали из Ленинграда до начала блокады, это спасло нам жизнь.
В Астрахани я впервые увидел смерть. Мы с мальчишками забрались на крышу, чтобы тушить «зажигалки», которые сбрасывали немецкие самолеты. Одному в голову попал осколок зенитного снаряда. Он умер на месте.
Вначале был обморок
На втором курсе медуниверситета я понял, что хочу быть хирургом. Первый опыт был довольно познавательным: отчим позвал меня присутствовать на операции. Все шло прекрасно, но, когда он начал молоточком долбить череп пациента, я упал в обморок. Надо мной смеялась вся моя семья. И я начал ходить на дежурства в городскую больницу. Сначала хирурги предложили мне поспать на кушетке. Потом – помыть пол. Наконец мне разрешили ассистировать и лупили меня пинцетом по пальцам, когда я лез не туда.
Я окончил институт с красным дипломом. Моим вторым страстным увлечением были и остаются стихи, в основном сатирические. В институте мы с Гешей Грачёвым, из которого тоже получился хирург, вели конферанс, ставили юмористические миниатюры. Например, по поводу отсутствия воды в нашем общежитии на одном из новогодних вечеров мы исполнили такое: «Но мы надеемся, что в этот новый год / На каждом этаже весомо, грубо, зримо / В быт общежития войдет водопровод, / Сработанный еще рабами Рима».
В сражениях за жизнь
Я убежден, что у каждого человека в жизни есть свой большой учитель. Мугалим, говорят на Востоке. Для меня таким человеком стал профессор Сергей Леонидович Либов. Он во многом определил мой профессиональный путь, объяснил мне своей работой, каким должен быть хирург, как он должен изучать литературу, оперировать, анализировать свои и чужие ошибки. Вместе с Либовым в конце 50-х я отправился в Минск, где семь лет проработал на созданной им кафедре детской торакальной хирургии.
В те годы мир буквально содрогался от опасной инфекционной болезни – стафилококкового нагноения легких. Болезнь поражала малышей, развивалась стремительно. Гной разъедал ткань легкого, открывалось кровотечение. Затем – смерть. Летальность среди новорожденных доходила до 90%. Причина была в слабых отечественных антибиотиках: они не только не справлялись с инфекцией, но и подавляли здоровую микрофлору организма, давая стафилококку развернуться вовсю. Занимаясь этой темой, я набрал материал для докторской работы по экономной резекции легких у детей.
К тому моменту отношения с белорусским Минздравом у Либова и у меня были по многим причинам испорчены, и я отправился в министерство в Москву, где мне предложили возглавить кафедру детской хирургии (тогда их только начали открывать) – в Тюмени, Ярославле, Казани или Свердловске. Я выбрал Казань. И ни разу не пожалел.
Резать на высоте
Но в 1967 году все еще только начиналось. В Казани специальной детской хирургии не было вообще, и местные хирурги с восторгом восприняли перемены: наконец-то приехал идиот, который возьмет на себя всех этих «полостных» детей. Первым я поставил вопрос о неотложной детской хирургии, и к нам потоком стали везти детей с прорывами гнойников легких.
Первыми в мире мы начали оперировать стафилококковую деструкцию на высоте воспаления, не дожидаясь, как везде, стабилизации процесса, и снизили смертность на четверть. Совместно с москвичами разработали несколько методов склеивания полости, оставшейся после воспаления. Я написал две книги по стафилококковой деструкции, выступил на двенадцати международных конгрессах.
Я убедился: когда человек хочет работать, к нему идут люди, которые тоже хотят работать и чему-то учиться. У нас в субординатуре были два грузинских парня. После окончания института они поехали в Лениногорск, открыли там детскую хирургию и полгода работали, что называется, за красивые глаза, потому что не было таких ставок. Но был энтузиазм. Приятно это вспоминать.
В то время в Казани был создан центр межреспубликанской детской хирургии для пяти республик. Мы выезжали туда, мы ездили по Татарстану, о нас узнали в Союзе и за рубежом. Много внимания уделялось «воспитанию» врача, организации работы детской хирургической службы. Отголоски слышны и сегодня – недавно моему ученику Владимиру Подкаменеву вручили уже вторую премию «Призвание». Его сын – главный детских хирург России. То есть кое-что осталось. Но многое утрачено. Положение здравоохранения в России – адское, и я счастлив, что не работаю сейчас.
Когда закончится тоннель
Жизнь сводила меня с самыми разными интересными, выдающимися людьми. В 80-х завязалась моя дружба с писателем Юрием Нагибиным. Он был очень тонким, умным, с замечательным чувством юмора. Мы, конечно же, говорили с ним о будущем. Разочаровавшись в перестройке, он однажды сказал: «У нас не та ситуация, что мы пройдем тоннель и в конце нас ждет свет. В конце тоннеля будет тьма, и она долго не рассеется. Россию ждут большая кровь и страдания, но она войдет в число великих держав мира». Парадоксально, что и сегодня, почти 20 лет спустя, эта его фраза все еще актуальна.
В конце 90-х я оказался на распутье. Стафилококковая деструкция была побеждена. Мне бы хотелось сказать, что нашими силами, но это не так – эволюция медицины ее победила. Начинать новую тему мне не хотелось. Я много времени проводил в ДРКБ, которую вот-вот должны были достроить. Собирался там работать и потому пилил мозги строителям. Периодически туда наезжал Минтимер Шаймиев. Он шутил, что видит меня чаще, чем своих министров, – я пользовался случаями и просил денег на хирургическое отделение. Видя такое мое рвение, Минтимер Шарипович предложил мне пойти в российскую Думу.
В Думе было много интересного, но я очень быстро разочаровался и понял, что ничего большого я там не сделаю. Правда, получалось периодически выбивать деньги для Татарстана.
Но и там нашлось дело, которым я горжусь. В 2005 году министром здравоохранения был Михаил Зурабов, человек, далекий от здравоохранения, но при этом поборник всевозможной оптимизации. К тому моменту он, как будто в целях экономии, уже объединил министерства социального развития и здравоохранения. И решил пойти дальше. Мол, болезни одинаковые у детей и взрослых, и нечего педиатрию выделять в отдельное направление, а уж детскую хирургию – и подавно. Хотел превратить педиатров во врачей общего профиля, «общего пользования», как тогда шутили. Тут мы вместе с Лёней Рошалем и академиком Александром Барановым встряли, выступили на пленарном заседании Думы. Был резонанс. Нас услышали. Не удалось Зурабову уничтожить детское здравоохранение.
Счастье Счастьевой и не только
Но, конечно, я больше сделал в хирургии, чем в политике. Это ложь, что хирурги привыкают к смерти. Не привыкают, особенно если это смерть ребенка. Было такое: привезли цыганского мальчика с аппендицитом в стадии перитонита. Мы сделали, что смогли, но было поздно, спасти не удалось. Мы с хирургом, который его оперировал, шли из морга, к нам подбежали родственники ребенка с криками: «Зарезали! Зарезали!» Я мог бы их спросить, конечно, почему они обратились только на пятый день, но не стал. У них – горе...
Но есть и радостные случаи, которые помнишь всю жизнь. Однажды к нам привезли 12-летнюю девочку, Лену Счастьеву, со стафилококковой инфекцией. Мы долго ее лечили, ничего не помогало. Мама ее смирилась, говорила: как будет – так будет. Наконец, я позвонил в Москву, договорился, и нам привезли американский антибиотик. Спасли мы Лену. А много лет спустя, когда я уже был депутатом, мне пришло письмо с фотографией, на которой она – и пять ее детей! Такие случаи стоят множества напряженных часов работы, бессонных дежурств, стоят того, чтобы все-таки выбирать такую тяжелую сегодня, неблагодарную, но неизменно благородную профессию врача.
Визитная карточка:
Справка:
Орденом “За заслуги перед Республикой Татарстан” награждаются за выдающиеся заслуги в развитии государственности РТ, обеспечении прав и свобод граждан, развитии экономики, культуры, науки, образования, здравоохранения, искусства и спорта, а также за проявленные отвагу и мужество при охране общественного порядка. Знак ордена выполнен из серебра 925-й пробы.
Нет комментариев-