Дом, расположенный в центре Казани, на пересечении улиц Кави Наджми и Дзержинского, в народе получил название «Мергасовский дом».
Из Татарской энциклопедии. Мергасовский дом – исторический и архитектурный памятник Казани, образец архитектуры советского периода первой половины XX века. Расположен на склоне возвышенности, ведущей от Кремлевской улицы к Черному озеру. Четырехэтажный кирпичный дом был построен в 1928 году по проекту архитектора Д. М. Федорова на земельном участке, ранее принадлежавшем полковнику Мергасову (Мергасовский переулок). Дом представляет собой здание П-образной формы с прямоугольным двором с лестницей. Со стороны Черного озера огорожен закрепленной к каменным столбам железной решеткой. Вход во двор через ворота со стороны улицы Дзержинского. Многоквартирный дом с семью подъездами построен в начале 1930-х годов в стиле архитектуры советского периода. На каждом этаже несколько 2-3-комнатных коммунальных квартир. Фасады оштукатурены, скромно украшены ритмично выстроенными прямоугольными окнами и продолговатыми балконами. В Мергасовском доме в 1931-1952 годах жил татарский писатель, публицист, переводчик, лауреат Государственной премии СССР Кави Наджми; в 1938-41 годах – татарский детский писатель Абдулла Алиш.
Два из четырех показанных в этом году в театральной лаборатории эскизов затрагивали исторические темы – они уже были представлены официальным властям и получили их оценку, поэтому у авторов была возможность развернуть эти темы без опасения. Третий эскиз – поэтический. И только четвертый, хоть и связан с историей, поднимал актуальную и серьезную проблему, по которой сейчас идут горячие споры, и пытался раскрыть ее через рассказы о судьбах бывших жителей 90-летнего дома и чаяниях его нынешних обитателей. В основу проекта эскиза легли собранные авторами реальные факты из жизни реальных людей. Истории, развернувшиеся в доме, были рассказаны зрителю при помощи современных технических средств.
Мергасовский дом – яблоко раздора между его жителями и властями. Земля в центре города дорогая. Этот дом – настоящий лакомый кусочек. Жители аварийного дома – словно бойцы, стоящие до последнего. Прямо как у Тукая: «Китмибез!» - «Не уйдем, нам будет там сложнее, чем здесь». Жильцы тоже пришли на эскиз, посмотрели, а после повыскакивали со своих мест, чтобы высказаться. Им, вероятно, в постановке не хватило политики, но спектакль – это в первую очередь искусство. Если он смог раскрыть и показать незаживающую рану – пожалуй, политика также не сможет ее проигнорировать.
Зрительный зал расположился во дворе дома на противоположной стороне улицы Кави Наджми. На крыше гаража, зеленой лужайке, огороженной железной решеткой, расставлены 120 стульев. Эскиз был показан дважды, значит, его увидели 240 человек. Среди зрителей были также помощник Президента Татарстана Наталия Фишман и известный российский режиссер Тимур Бикмамбетов.
Эскизы лаборатории оценивали театральные критики под руководством Олега Лоевского.
В основу эскиза «Дом» легли истории жителей дома. Режиссер - Вера Попова. Тексты подготовили поэтесса Юлдуз Миннуллина и журналист Радмила Хакова. Они же стали участниками постановки. Художник/куратор – Ксения Шачнева. Композитор – Владимир Раннев.
Представление началось с наступлением темноты – в 21.00. Свет проектора увлек внимание зрителя к стенам Мергасовского дома. На зеленом фоне высвечивался текст, эту основную информацию своими монологами дополняли актеры. Эскиз начался с сообщения о том, что Мергасовский дом был построен в 1928 году, а в 1981-м признан ветхим жильем.
Художники Мавровская, Альмеев, Тимофеев и ювелир Фазылзянов
В Мергасовском доме жила известный художник Магдалина Мавровская – «бабушка казанской офорты», так ее назвали в эскизе. Она внесла огромный вклад в развитие татарской графики. Автор знаменитых серий - «На родине поэта (Кырлай, Кушлауч)», «Толстовские места в Казани», «Село Кокушкино – первая ссылка В. И. Ульянова-Ленина», «Булгары» и других. Семья Мавровских уже здесь не живет – они купили квартиру и съехали.
Другой известный художник – Надир Альмеев держал в подвале Мергасовского дома свою мастерскую. Надир Альмеев – сын выдающегося оперного певца Усмана Альмеева. Именно в этом подвале был создан его знаменитый Шурале, внесенный в «Золотой фонд графического искусства республики».
Виктор Тимофеев, художник, 64 года: «Я есть. Я живу. У меня вроде есть квартира, а вроде ее и нет. Я в ней живу. С юридической стороны ее нет. Я родился на том конце улицы Кави Наджми – в роддоме напротив ТЮЗа. Жил в общежитии где-то в районе середины улицы Кави Наджми. И вот в конце улицы Кави Наджми эта эпопея близится к завершению».
Среди знаменитых деятелей искусств, чья жизнь связана с этим домом, оказался также известный ювелир Ильгиз Фазылзянов. Тогда их, не имеющих ни денег, ни мастерской, приютил Надир Усманович. Первую собственную мастерскую Ильгиз Фазылзянов открыл позже, в 1992 году. Но известность к нему пришла здесь, в подвале этого дома. Здесь же создана обложка Корана, принесшая ювелиру первое место в конкурсе в Пакистане – и первую в его жизни премию.
Мыши, топоры и призраки
Далее зазвучали воспоминания жителей дома – истории в основном невеселые. Подобные десятками найдутся в любом старом доме Казани, однако авторы эскиза собрали воспоминания, принадлежащие жителям этого дома.
«Я снимала в этом доме квартиру, потому что было близко к работе. В квартире были мыши. Мазала клеем бумагу и стелила под раковину, затем дохлых мышей собирала в пакет».
«Многие двери разодраны, заметили? Говорят, кто-то спускается с чердака и царапает двери. Двери старые, кожа износилась. Некоторые говорят, что это призрак. Мою дверь не царапали. Это очень позитивный дом. Только внешне кажется страшным».
«Когда выносили старую мебель, нашли молотки и топоры. Почему так много? На стенах также были и пятна крови. На полу они уже исчезли, ведь моют их постоянно. Пятна со временем пожелтели. Если эти пятна не от крови, от чего же еще? Что еще может иметь такой цвет? Возможно, кто-то случайно порезался…»
«В 1981 году тот угол дома обрушился. Пришел с работы – людей эвакуируют. Собрались люди в ондатровых шапках…»
История Кави Наджми и Сарвар Адгамовой
Воспоминания плавно перетекли в историю одной отдельной семьи. Буквально в шаге от зрителя, у решетчатого забора – Юлдуз Миннуллина и Евгений Скрипачев. Они появились незаметно, увлекая зрителя от фантомов зеленого дома – к реальным историческим персонажам. Юлдуз и Евгений в футболках с надписями «“Свободу Кави Наджми” и “Свободу Сарвар Адгамовой”, держась за решетки, медленно приближаясь к друг другу, рассказали о счастье и несчастье семьи двух писателей. Сарвар Адгамова перевела Горького, Толстого, Чехова. Татарские дети читали в ее переводе «Робинзона Крузо» Дефо, «Приключения Гулливера» Свифта, сказки братьев Гримм.
Сначала был арестован Кави Наджми, через полгода – как «жена врага народа» - Сарвар Адгамова. Сына Таймаса отправили в колонию, откуда он сбежал и прятался в чердаке дома, пока его не нашла родственница Хатира. Летом чистил ботинки в Ленинском садике, зимой нянчился с детьми артистов цирка. Кави Наджми в это время - буквально в 100 шагах, сидит в застенках НКВД. Его били дубинками, пытали – требовали признания вины и подписи. Угрожали расстрелом семьи. Кави подписал. В 1939 году писатель выходит на свободу. В октябре 1940 года дело Сарвар Адгамовой было пересмотрено, она была признана невиновной и вернулась в Казань…
История Кави Наджми и Сарвар Адгамовой стала основной историей спектакля. Авторы возвращались к ней снова и снова.
Проститутка...
Еще один из героев появился в оконном проёме справа от зрителя. На стене высветилось имя – Алсу. «Я боялась здесь ночевать. Оля жила в четвертом подъезде. Там есть сауна. Соседи Оли не знали, чем она занимается. Я бы тоже не знала, если бы не Камиль. Камиль был его сутенером. Он мой друг детства. В 2016 году Оля вышла замуж за клиента и уехала в Италию. Недавно разговаривали, муж ей надоел, но возвращаться сюда не собирается», - рассказала артистка, исполняющая роль Алсу. Зрителям была дана возможность увидеть героиню Оли. Красивая девушка, одетая как «ночная бабочка», постучалась в витрину-окно дома слева…
...и клиент гостиницы «Рәхәт»
Единственную историю, прозвучавшую на татарском языке, рассказала журналист Радмила Хакова. «Зеленый дом занимает важное место в моей жизни. Я полюбила… Видимо, Сергей тоже. А может быть, мы это просто выдумали? Впрочем, разве это важно сейчас? Вечерами мы гуляли по городу. И я решила показать ему мое любимое в городе место. А он меня без слов привел к этому Мергасовскому дому. Дом превратился в представителя нашей жизни. Как еще назвать – «пятый элемент», «свидетель»? У нас дела, хлопоты… у него семья и дети, я тоже замужем. А дом остался там стоять и через несколько лет вновь позвал нас к себе. Мы встретились в гостинице «Рәхәт» (с татарского – «удовольствие» - ред.), и, надо сказать, удовольствия в этом было мало – наши фамилии с паспортов переписали в отдельную тетрадь и разместили в комнате с раздельными кроватями у противоположных стен. То еще удовольствие, конечно. Больше с Сережей там не встречались. Но, кажется, все началось там. Это было сильное чувство. Возможно, самое сильное чувство в моей жизни».
Судьбы дома и проекта
Зеленый Мергасовский дом 90 лет назад задумали как Дом мечты: советским людям, строителям коммунизма, полагалось все общее – и туалеты, и мечты. Общий туалет вряд ли мог привести к чему-то хорошему. Мечты могут быть общими, но лучше, когда туалеты все же раздельные.
«Мергасовский дом» - Дом мечты давно перестал быть таковым. Мечта обтрепалась и обветшала. Кто-то предпочел сбежать от нее, а кто-то все еще надеется, что дом сможет приспособиться к современной жизни – такие даже в произведении искусства хотят слышать посыл в адрес властей и от эскиза требуют политики. Им сложно признать, что Дом мечты уже давно перестал быть мечтой. Такие были также и среди зрителей в «зале» на крыше гаража. Говорят, их хотят переселить в жилой комплекс «Салават купере».
Судьба дома неизвестна. А вот судьба проекта более ясна. Эскиз спектакля «Дом», доработанный до спектакля, может войти в репертуар творческой лаборатории «Угол». Историй в нем тоже станет больше.
А для чего Бекмамбетов пришел смотреть эскиз – неизвестно. Как и будущее дома и его жителей…
P.S.: Еще до того, как номера «Булгар» сровняли с землей и на их месте возникло новое здание, в полуразрушенных стенах гостиницы Салават Юзиев снял короткометражный фильм «121». Хоть сейчас эти впитавшие дух Тукая стены и не существуют, они остались в истории татарской кинематографии. Останется ли «Мергасовский дом» в истории театра, перейдет ли в творчество Бекмамбетова, или… Кто знает?
Нет комментариев-