История об убийстве соперницы и своих детей ради мести изменнику-мужу
В Казани спектакль показали только один раз на малой сцене Камаловского театра. Спектакль поставлен по мотивам произведений древнегреческого автора Еврипида и немецкого драматурга Хайнера Мюллера. Режиссер-постановщик и автор инсценировки Эдуард Шахов сделал компиляцию текста из этих монументальных работ.
«Медея» – это трагедия, которую Еврипид представил на состязании драматургов в Великих Дионисиях в 431 году до н. э.
Особенностью прочтения Еврепида, стало переосмысление истории о плавании за Золотым руном – в первоначальной версии детей Медеи убивали враги, Еврепид, же изменил историю, поставил в центр повествования Медею.
Медея – главная героиня поэмы античного драматурга о плавании за золотым руном. Еврипид показал внутренний мир и переживания героини во время совершения убийств ради мести Ясону. Он одним из первых внес в аттическую трагедию изображение чувств внутреннего разлада и рассуждения о семье, браке, отцовстве и обуревающих человека страстях.
Пьеса «Медея: Материал» Хайнера Мюллера, а точнее вторая часть триптиха «Погибший берег. Медея: Материал. Ландшафт с аргонавтами», – трагедия Еврипида в современной трактовке. Немецкий драматург написал для Медеи слова на немецком без знаков препинания, с помощью которых она смогла излить всю свою боль, гнев и безумие. Женщину, чью любовь отвергли и растоптали, и мать, убивающую собственными руками сыновей, наряду с хором из восьми мужчин, которые воплощают в себе различные роли – от Ясона и кормилицы до детей Медеи, зрители смогут лицезреть в спектакле «Медея: Материал».
Свою трагедию Еврипид и Мюллер начинают с момента предательства Ясона – герой бросает Медею ради дочери Креонта. Героиня убивает сначала соперницу, а потом двух своих детей, отцом которых является Ясон. Она тем самым пытается жестоко отомстить за предательство и измену.
Экспериментальное искусство от Древней Греции до 21-века
На протяжении всего спектакля «Медея: Материал» идет взаимодействие и взаимодополнение мужского и женского мира. Медея в исполнении Мадины Гайнуллиной – актрисы Альметьевского драмтеатра олицетворяет «Медею» Мюллера, а хор из восьми альметьевских актеров – это дань древнегреческой классике.
Спектакль начинается с сидящей в центре зала внутри высокой конструкции Мадины, облаченной в черное одеяние, в обнимку со скрипкой и смычком. Скрипка и смычок олицетворяют в спектакле сыновей Медеи, так режиссеры спектакля показали любовь главной героини к свои детям. После такого изображения теплых чувств Медеи к сыновьям — финал «Материала» может показаться жестоким, но правдивым.
Декорации альметьевской «Медеи» аскетичны и представляют собой черную высокую конструкцию — в виде короба с резными белыми ножками, отсылающие к античной части спектакля, то есть к Еврипиду. Внутри короба стоит стул для главной героини и два пюпитра для смычка и скрипки, олицетворяющие «колыбели» для детей Медеи. Также на сцене, расположены прямо перед зрителями две скамьи, которые мужской состав спектакля подносят и ставят подле ложа главной героини. На полу расстелен черный линолеум, ведь все актеры хора во время действия спектакля на сцене находятся без обуви. Оголив ноги, легче пластически существовать на сцене, тебя ничего не сковывает и позволяет максимально раскрыть образ героев спектакля.
Чуть позже, когда свет гаснет и загорается вновь, хор уже на сцене, изображая мифологических атлантов, подпирающих ложе, на котором восседает Медея.
«Давно хотела посетить этот спектакль, потому что слышала, что он “скандальный”. “Медея: Материал” оказался сильным спектаклем. Уже изначально по мизансцене и по тому, как Мадина сидит на стуле со скрипкой, поняла, что будет что-то непростое. В принципе я все поняла», – рассказывает Алсу, актриса Атнинского района, зритель.
У спектакля стоит возрастное ограничение 16+. Все из-за полового акта измены Ясона, которое исполняет в пластике мужской хор. Также пара ненормативных слов проскакивает у Медеи из текста, который подарил миру Хайнер Мюллер.
На протяжении всего спектакля хор мужчин, в основном с помощью пластики (элементы движений актеров, с помощью которых они создают сценический образ без помощи слов), претворяет в жизнь образы героев мифов и легенд Древней Греции.
Главной героине, только с помощью слов выражает полноту чувств и душевную боль Медеи. Текст в альметьевской «Медее» составлен полностью на литературном татарском языке. Переведенные тексты произведений Еврипида и Мюллера с древнегреческого и немецкого на русский, директор Альметьевского драмтеатра Фарида Исмагилова переложила на татарский язык.
Как слилась воедино трагедия времен античности и пьеса немецкой театральной сцены
В «Медее» Еврипида изменена часть традиционного повествования древнегреческой поэмы «Аргонавтика». Он сделал виновницей гибели двух своих сыновей саму Медею (в классическом тексте виновными в гибели детей являются коринфяне).
Для Хайнера Мюллера классическое греческое произведение актуализируется в проблемы кризиса современной технической цивилизации («Погибший берег. Медея: комментарий»). Немецкий драматург, режиссер и поэт считается в Европе левым интеллектуалом и крупной фигурой на немецкой сцене после Брехта. К слову, «Мещанская свадьба» Бертольда Брехта входит в репертуар альметьевского драмтеатра. Большинство драм Мюллера – осовремененная трактовка пьес древнегреческих и немецких трагиков, а также Шекспира. При написании «Медеи» автор использовал адаптации мифа о колхидской царевне; Еврипида, Сенеки и Ханса Хенни Яна.
Режиссеры «Медея: Материал» – Эдуард Шахов и Алина Мустаева известны также постановкой драмы «Магазин». Она стала номинантом театральной премии «Золотая маска-2018». Эдуард отвечает за текст и декорации альметьевской «Медеи», а Алина, хореограф-постановщик Альметьевского драмтеатра, проработала пластику для спектакля.
Мужской хор спектакля «Медея: Материал» на 90% существует пластически
Подобный экспериментальный спектакль, с использованием пластики у Альметьевского драмтеатра второй по счету, первым стал «Магазин». В спектакле из нынешнего актерского состава была задействована только Мадина Гайнуллина. Мужской состав был менее подготовлен к подобного рода экспериментам. Режиссерам и актерам приходилось подолгу общаться и разговаривать. В итоге репетиции «Медеи» вобрали в себя, не только физические процессы, но и духовные. Для команды «Медеи: Материал» главным стал результат, который удовлетворил самих постановщиков и актеров.
В спектакле использованы элементы контемпа, народного армянского танца, пластика и немного японской техники буто. Буто – это техника мертвых, когда ты внутренне держишь несколько объектов внимания, одна часть тела делает одно движение, другая совершенно другое и вкупе все движения дополняют друг друга.
«Я очень люблю технику буто, она для меня основополагающая. Она перевернула мое сознание, когда я начала ее изучать», – заявила Мустаева.
Алина употребляет именно термин «пластика», а не «хореография». Ведь хореография подразумевает под собой жестко застроенные танцевальные па. В «Медее» было именно пластическое проживание персонажей, их внутреннее состояние, которое переходит в телесное. Хотя импровизации в спектакле нет, для актеров режиссер включила моменты, где можно было «подышать» пластически.
«Что касается пластики, в спектакле была проделана большая работа, но были моменты, когда я сидела и офигевала. По пластике и как они себя ведут на сцене, все можно понять, характер и жанр произведения. Общее впечатление хорошее», – мнение зрительницы Алсу.
Как оперу Генри Пёрселла адаптировали под «Медею: Материал»
Основную часть музыкального сопровождения составила опера английского композитора Генри Пёрселла — «Дидона и Эней». Алина провела параллель трагической судьбы Дидоны (она решает умереть после того, как ее предал возлюбленный) и судьбу Медеи, которая убила своих детей после предательства Ясона.
«Мы использовали разные части оперы „Дидона и Эней“ и вставили их в спектакль меняя местами и иногда зацикливали», — говорит Алина.
Мелодию для хора режиссеры подбирали вместе с актерами. Команда хотела получить античный греческий хор, и в итоге мелодия родилась сама собой, в процессе репетиций спектакля.
«Мы с ребятами пели на разные тона, нам хотелось показать греческий хор, который поет нараспев, растягивая окончания», – добавила Мустаева.
Также в произведении использованы музыкальные инструменты. Например, образ сыновей Медеи в спектакле олицетворяли смычок и скрипка. Мадине, будучи далекой от игры на музыкальных инструментах, пришлось научится правильно их держать.
«Я даже брала уроки по классу скрипки в музыкальном училище», – говорит Мадина.
Мужской хор как дань античному театру
Альметьевская «Медея: Материал» сохраняет в себе черты античной драмы. Режиссеры провели параллель с древнегреческим театром. В античности драматические пьесы исполнялись актерами и хором, который был существенной частью постановки.
Произведение Мюллера взяли из-за актрисы альметьевского театра Мадины Гайнуллиной. Искали такой материал, который смог бы отразить все грани ее таланта, и выбор пал на сценическое прочтение произведения «Медея: Материал».
«Я хотела бы сказать, что это спектакль для всех. И я буду лукавить, но нам бы хотелось к этому стремиться», – говорит режиссер по пластике Алина Мустаева.
Поставить «Медею» Еврипида Алина мечтала со времен студенчества. Мечта сбылась спустя шесть лет. Античная классика привлекла хореографа темами предательства, мести, насилия, непрощения и прощения. Алина считает эти темы актуальными и злободневными и что о них нужно чаще говорить.
«Когда мы проходили античную классику, я захотела поставить “Медею”. Было бы круто, если бы в театре мне представилась такая возможность поразминать этот материал, и мне повезло», – добавила Алина Мустаева.
Если восемь актеров Альметьевского драмтеатра говорят на языке Еврипида, то актриса драмтеатра Мадина Гайнуллина взяла на себя воплощение на сцене произведения Хайнера Мюллера, а точнее второй части триптиха, «Медея: Материал».
Медея – одна из самых сложных ролей для Мадины. До этой роли ей казался сложным образ Зияш в спектакле «Магазин». Трудность заключается прежде всего в том, что на протяжении всего спектакля Мадине приходиться сидеть на стуле внутри высокой конструкции и лишь через слово у нее есть возможность передать энергию и смысл «Медеи: Материал» зрителям.
«Эта роль очень сложная, я получаю удовольствие и внутреннее удовлетворение от этой роли и люблю ее. 90 процентов актрис, я уверена, мечтали бы сыграть подобную роль женщины в таком тяжелом положении, в котором оказалась Медея», – говорит Мадина.
Сложности перевода, или Как слова становятся символом
Главная героиня говорит на языке произведения немецкого драматурга Хайнера Мюллера. Мадине пришлось придерживаться мелодики немецкой речи. Плюс в тексте немецкого драматурга отсутствует какая-либо пунктуация, однако структурированность немецкого языка позволяет понять и отличить утверждение от восклицания. При подготовке к роли Мадина специально пересматривала старые немецкие фильмы без перевода, чтобы лучше разобраться в интонациях и произношении слов.
«В некоторых местах я даже специально примеряла на себе образ фашиста. Ведь главная героиня Медея повесила собственных детей, для меня это было внутренним переживанием», – добавила Гайнуллина.
МЕДЕЯ:
Хайнер Мюллер создал для Медеи хлесткий и жесткий текст, который использовали режиссеры альметьевской «Медеи».
Самая тяжелая часть досталась с немецким языком Мюллера, который перевели на татарский литературный язык главной героине «Медеи: Материал».
«Для меня выучить такой текст было будто выучить не татарский, а язык, который я совершенно не знаю», – говорит Гайнуллина.
Для участников хора текст не показался экстраординарным. Они смогли с ним совладать.
«Режиссер ломал слова, ударения и мелодику татарского языка, но, несмотря на это, текст не доставил проблем», – заявил актер из Альметьевска Тагир Рафиков.
Сбрось одежды и обнажи душу, Медея!
На Мадине с начала спектакля надето три костюма, один поверх другого, которые она постепенно с себя сбрасывает.
«На татарском говорят “рухи шәрәләк” – “духовное обнажение”. И вот это своего рода было духовное обнажение», – сказала Мадина.
Медея потеряла человечность и у нее все потеряно. Вопрос в конце, умирает ли главная героиня или остается жить, для зрителя остается открытым.
Почему стоит пойти на «Медею: Материал»?
Этот спектакль стоит увидеть своими глазами, но из-за сложности его редко играют. За полтора года «Медею: Материал» ставили около шести раз. Как признается Алина, такие спектакли нельзя играть часто, потому что они трудные и требуют серьезной подготовки. В следующий раз после премьеры в Казани Альметьевский драмтеатр поставит «Медею: Материал» только в июле на театральном фестивале в Крыму.
«Актеры могут перегореть, потому что спектакль психологически и пластически сложный, много ресурсов задействовано», – сказала Алина.
Фестивальные спектакли тяжело собирают зал. Для зрителей «Медеи: Материал» желательно знать суть произведений и быть морально подготовленными к действу на сцене. По крайней мере, зная произведения Еврипида и Хайнера Мюллера, спектакль будет восприниматься совершенно по-другому.
«Мы разговаривали со зрителями, которые никогда не читали и не знают, кто такой Еврипид и Хайнер Мюллер. Но они говорят, что все равно – попадает. Зрители начинают видеть другие грани, закладывать знаки и метафоры», – добавила Мустаева.
Спектакль альметьевского драмтеатра «Медея: Материал» вошел в лонг-лист национальной театральной премии «Золотая маска» и выиграл в номинации «Яркое воплощение женского образа» на Международном театральном фестивале SAMGAU в Казахстане.
Альметьевский татарский драматический театр уже много лет ездит по фестивалям и критики его знают. Актерскому составу «Медеи: Материал» пришлось не только понять произведение, но проживать и доносить его до каждого человека в зрительном зале.
«Мы хотим научить зрителя трем важным вещам – состраданию, сопереживанию и сочувствию. Эти три качества сегодня теряются в нашем современном мире», – говорит Алина.
Нет комментариев-