В редакцию информагентства обратилась жительница Высокогорского района Гульназ Самигуллина. «В деревнях Юртыш и Мемдель скот с фермы без присмотра гуляет по территории деревни. Коровы выходят на асфальтовую дорогу, мешают проезду, пугают детей, заходят в частные огороды, топчут грядки, поедают саженцы. Посреди деревни валяется падаль», – пожаловалась она. В подтверждение своих слов женщина прислала видео. Мы решили поехать в Высокогорский район и своими глазами увидеть, что же происходит в этих деревнях на самом деле.
Юртыш и Мемдель отделяют друг от друга всего пара сотен метров. Еще на въезде в Юртыш заметили гуляющих на обочине телят. Подъехав поближе, рассмотрели животных – они показались нам довольно неухоженными, сразу было видно, что страдают от нехватки корма. Позже наши догадки подтвердились – это были телята с фермы местного хозяйства «Правда». Почему они не на ферме, а пасутся прямо на территории деревни?
Напротив – школа, несколько старшеклассников шли со школьного огорода. О ситуации в деревне первыми рассказали они. «Только сегодня утром лошадей увели в загон. А так еще с зимы и коровы с фермы, и лошади свободно гуляют по улицам. Их просто не кормят. Поэтому и вид у них больной. Бедные животные всю зиму мыкались по всей деревне в поисках корма. Жители обращались куда только могли. Бесполезно. Ладно мы мальчики, не боимся, девчонки боятся лошадей. Они опасные, так и несутся на человека», – рассказали мальчики.
Первым делом хотели поговорить с руководителем хозяйства, но Фиркат Вахитов на наши звонки так и не ответил.
Второй наш объект – ферма. Ворота к ним оказались открыты. Лошадей в загоне не увидели – возможно, их и загоняли, но если ворота открыты, какой в этом смысл? У нас на глазах несколько телят прямиком отправились в огород соседнего частного дома. За ними потянулись и лошади. Почему-то никакого ограждения между фермой и личным хозяйством не оказалось. Животные стали лакомиться травой с чужой территории.
Удивил нас и внешний вид строений на территории фермы. Кровля на зданиях вся рассыпается, такое ощущение, что ее собрали из каких-то уже использованных стройматериалов. Шифер местами дырявый. Сложно представить, как животные могут зимовать в таких условиях, да и для работников фермы просто опасно находиться в таких помещениях.
Тут с территории фермы выехал легковой автомобиль и остановился возле нас. Мужчина за рулем был не особо приветлив: «Вы откуда? Что тут делаете?» Объяснили, что мы журналисты, приехали по обращению местной жительницы. «Сюда сто раз уже приезжали. И телевидение из Казани, откуда только не были. Ничего не изменилось», – ответил он.
Мужчина представился как специалист из районного управления сельского хозяйства. Только имени своего он не стал называть. В течение всего разговора он оставался в машине. Попросил себя не снимать и не писать о нем.
«Мы приезжаем сюда, смотрим, как идут дела в хозяйстве, осматриваем коров. Держим под контролем. Но все это не помогает... Вот коровы зашли в чужой огород. А почему хозяин забор не ставит? Тогда животные не попадали бы на его участок», – высказал претензии в адрес владельца наш собеседник.
Трудно согласиться, что люди сами виноваты в том, что их огороды разоряет фермерский скот. Ведь человек сам решает, огораживать свое хозяйство или нет, а контролировать животных должны их собственники.
«Если честно, нам самим стыдно», – в итоге сказал мужчина и уехал в сторону возвышенности, где пасутся колхозные животные.
Мы поехали за ним. На тот момент один из пастухов пытался подогнать гулявших по деревне телят к стаду. Увидев нас, пастух развернулся и пошел к деревне. Второй, похоже, тоже не горел желанием с нами общаться – молча наблюдал за происходящим.
Попытались поговорить с ним. На мое обращение на татарском ответил, что не понимает языка. Пастух оказался приезжим.
«Ничего страшного, пара коров всегда могут отделиться от стада, разве за ними углядишь. Мы работаем на пару с другим пастухом. Куда он ушел сейчас – не знаю. Почему я должен это знать? Коров на пастбище выгоняем примерно в семь утра, в семь вечера приводим обратно. Доение утром и вечером. Я целый день работаю без обеда. Лошади пасутся отдельно. Они не из нашего стада», – рассказал пастух.
Решили наведаться в администрацию сельского поселения. Хотя на часах было всего 11.00, в офисе администрации никого не застали, двери на замке. Зашли на почту в том же здании. «Глава сельского поселения в райцентре. Работники сельсовета ушли на обед. Придут в час», – сказали нам.
Оказалось, что и обед здесь начинается не как у всех, в двенадцать, а уже в одиннадцать часов. Кто знает, может быть, администрация не пожелала общаться с журналистами и решила уйти на обед пораньше. Ну а мы решили дождаться главу сельского поселения или хотя бы кого-нибудь, кто сможет объяснить ситуацию в деревне.
Пока шел обед, можно было проехаться по улицам. Разузнали у жителей, где хоронят павший скот, поехали туда. Но это место оказалось обычной свалкой. Она нам показалась почти огромной. Запаха разлагающихся трупов животных здесь не было. Удостоверившись, что мертвечину сюда не выбрасывают, повернули обратно и... наткнулись на падаль. Прикрытый соломой труп небольшого теленка еще не сильно разложился, несмотря на жару. Значит, животное пало не так давно.
Вернувшись в контору, застали там только бухгалтера. «И председатель, и секретарь в райцентре», – сказала она. Оказалось, что секретарь – жена руководителя хозяйства Фирката Вахитова.
Позвонили главе Мемдельского сельского поселения и застали его дома. Фарит Сафиуллин объяснил, что возле его дома прорвало водопроводную трубу и на работу приехать он не может, пригласил к себе поговорить.
«Есть такая проблема. Скот местного хозяйства заходит в частные огороды. На руководителя фермы уже несколько раз составлялись административные протоколы. И штрафовали его. Он сейчас пытается в летнем лагере для коров установить электронного пастуха – электронную изгородь, огораживает участок. Обещал лошадей тоже в ближайшее время закрыть в загон. Должен был через десять дней после предупреждения это сделать, но лошади до сих пор гуляют свободно.
Эту проблему все знают. Все это тянется еще с осени прошлого года. Мы в постоянной связи с Управлением сельского хозяйства нашего района по этому вопросу. Приезжал замминистра сельского хозяйства РТ, провел заседание комиссии. Фиркату дали время собрать скот. Но он не уложился.
Какая польза деревне от фермы... Сейчас там всего четыре рабочих места. Две доярки, тракторист и пастух. Я ему предлагал помощь, сказал, если надо, соберу людей, он отказался, обещал справиться своими силами.
Он все обещает и обещает. А что он еще скажет? Пока жители деревни не писали заявлений о материальном ущербе. В Министерство сельского хозяйства и продовольствия РТ коллективного письма тоже еще не писали, если надо будет, напишем и отвезем.
Павших животных хоронят в могильнике. О трупе теленка, который вы нашли, я еще не знал», – сказал глава Мемдельского сельского поселения.
Оказалось, могильник нам указали неверно, Фарит Сафиуллин объяснил, где его искать. Биотермическая яма для захоронения трупов животных в деревне есть, она расположена у кладбища. По всем правилам – на возвышенности. Яма огорожена, есть ворота, правда, они оказались сломанными. Сама яма закрыта на замок. Из-за зловония близко подойти к этому месту не удалось. Трупов, брошенных возле ямы, мы не увидели, значит, в этом плане требования соблюдаются.
Пока спускались с горы, позвонил сам Фиркат Вахитов. «В хозяйстве 300 голов коров, 21 лошадь. Всего пару раз коровы заходили в чужие огороды. Сбегают с пастбища. Это же скот, что с ним поделаешь. Мошкара их донимает, вот и бегут. Пастух так объясняет. Жалуются, видимо, те, кто не любит скот. Есть одна женщина, сама живет в Казани (потом выяснилось, что это обратившаяся к нам Гульназ Самигуллина), вот она постоянно жалуется, всякие видео публикует в интернете.
А труп теленка на свалке не мой – наверное, кого-нибудь из сельчан. Надо смотреть бирку на ухе. Выкинешь так на свалку – штрафы большие. Мы так никогда не делаем. Есть специальный могильник. В последнее время вообще у нас падежа скота не было. Зимой было, в морозы погибли несколько новорожденных телят. Сейчас вот готовим загон для лошадей. Пастухи у нас есть. Помощи от министерства сельского хозяйства нам не надо. Ничего такого страшного у нас не происходит», – пытался сгладить наше впечатление от увиденного руководитель хозяйства. В конце попросил «не писать слишком строго».
Если верить словам Вахитова, недовольная в селе только та самая Гульназ Самигуллина, а проблемы как таковой и не существует. Но на самом деле жалобы нам пришлось услышать от многих жителей села.
Жители Юртыша спасаются от нашествия фермерского скота кто как может: кто-то в срочном порядке огораживает свою территорию, кто-то круглосуточно дежурит, чтобы успеть выгнать непрошеных гостей. Из-за этой проблемы люди не могут спокойно заниматься садоводством. «Только посадила ягоды, только поднялись, сама радовалась. Затоптали! Вот его скот затоптал!» – не в силах сдержать слезы, рассказала одна из деревенских бабушек.
«Я 35 лет не могу нормально картошку собрать. Раньше его лагерь был за моим огородом. Замучили эти коровы. Все время забирались в мой огород, рыли везде, топтали», – присоединилась к ней другая жительница Юртыша.
«Лошади запрыгивают через забор, поломали его весь. От моих яблонь ничего не осталось. Что уж говорить про овощи... Ничего ведь не растет у нас», – выражали свое недовольство жители села.
После поездки, уже вернувшись в Казань, мы получили еще несколько видео от жителей Юртыша и Мемдели. На одном из видео – труп утонувшей в речке коровы. Речка впадает в местное озеро. А второе видео снято около фермы, там труп животного.
Ситуацию мы попросили разъяснить главу Высокогорского района Рустама Калимуллина.
«Прокуратура знает, Следственный комитет, Министерство сельского хозяйства и продовольствия знают. Все это знают. Они тоже не понимают, что делать с этим хозяйством. Мы в этой деревне закрыли свиноферму и на этой ферме три раза ремонт делали. Выстроили большой комплекс. Потом я туда инвестора привел. Люди взбунтовались, не пустили инвестора. Сейчас вот жалеют. А что мы можем сделать?
Поначалу пытались на него воздействовать. Сельхозюристы нас просто выгнали: «Это частное хозяйство, вы что, уголовное дело хотите?»
Заведующий отделом Государственного ветеринарного надзора Управления Россельхознадзора по РТ Идрис Гатин:
«Мы постоянно туда ездим. В хозяйстве теперь озимые не сеют, корма нет. Нечем кормить скот. Сейчас у Фирката Вахитова только один выход: срочно откормить скот и продать его. Короче говоря, закрыть эту ферму, прекратить деятельность хозяйства. Он и сам говорит, что постепенно будет продавать, и покупатель, говорит, есть. Но животных надо немного привести в надлежащий вид. Правда, по сравнению с прежним состоянием они уже выглядят чуть лучше. Раньше вообще были как сушеная рыба.
Если не обрабатывать землю, не выращивать продовольственные культуры, не кормить скот, ферма и сама по себе придет в упадок. К этому времени у него поголовья должно было быть на два стада, а у него всего одно. Надо выводить скот на пастбища, откормить, без этого никак.
Если труп теленка из его хозяйства, то ему штраф грозит до 100 тысяч рублей. Но доказать это трудно. Невозможно по каждому случаю сообщать в прокуратуру. Фермер может написать заявление. Тут палка о двух концах.
До 14 июня он должен оградить территорию, построить сооружения для дезинфекции. Это мы держим под контролем. Если не будет выполнено, вместе можем подать на него в суд Высокогорского района. Но после заявления скот уже нельзя продавать. После 14-го поедем, проведем внеплановую проверку. Фермер знает о сроках.
Заместитель начальника Главного управления ветеринарии Кабинета министров РТ Габдулхак Мутыгуллин:
«Этого человека призвать к порядку можно только на основе закона.
Это как в сказке Тукая про козу и барана: отправил свой скот на вольные хлеба – выживайте как хотите. Каких-либо заболеваний у коров там нет. Их просто не кормят, корма нет. Поэтому очень тощие. Вот теперь гуляют по деревне, людей пугают».
Нет комментариев-