Если подросток проводит в соцсетях более трех-пяти часов без определенных познавательных задач — это угроза
Андрей Валерьевич, насколько сейчас актуальна проблема интернет-зависимости у детей? Многие хотят стать блогерами, как вы на это смотрите?
—Идет эпоха серьезных информационных изменений. Появился новый феномен «виртуальное пространство», который только начинает изучаться. Как у любого феномена, у него есть как положительные, так и отрицательные стороны.
Позитивные моменты в том, что для человечества открылись новые горизонты, которые сократили время и дистанцию общения между людьми. Общение стало носить более массовый характер в отличие от предыдущих эпох, когда люди не могли между собой связаться из-за огромных расстояний и существовала только телефонная связь. Сейчас возможны и Skype-конференции, в рамках соцсетей есть опция видеозвонков.
С другой стороны, мы можем констатировать, что среди подростково-молодежной аудитории массовый характер носит созависимое поведение относительно гаджетов и игровой индустрии. Игры и соцсети создают определенные угрозы в том плане, что расход времени и расход интеллектуальной энергии начинает носить характер, непропорциональный реальному пространству.
Многие психологи и конфликтологи говорят, что если подросток проводит в социальных сетях в течение суток около трех-пяти часов бездумного серфинга, то речь идет о созависимом поведении. В этом и угроза, и причина конфликтов между родителями и детьми.
Сколько часов следует проводить в соцсетях, в гаджетах, чтобы соблюсти баланс и не дойти до этой созависимости?
—Если человек профессионально занимается программированием, а его жизнь связана с компьютерными технологиями, к нему эти критерии, конечно же, не относятся. В данном случае не говорится о ситуации, когда молодой человек сидит за компьютером и что-то читает, познает.
Имеется в виду времяпрепровождение, связанное с общением, которое наносит ущерб учебе, работе и реальным, вербально-телесным контактам. Человек — удивительное существо, большую роль играет реальное общение, глаза в глаза.
Для подростков и молодых людей виртуальный развлекательный контент становится важной частью досуга. Как разгрузочное это времяпрепровождение, возможно, и полезно, но когда оно носит гипертрофированный характер и наносит ущерб учебе или работе, это уже серьезный маркер и первый звоночек.
От интернет-зависимости спасет живое общение
Что посоветуете родителям школьников, как сделать так, чтобы ребенок не зависал в интернете по три-пять часов с ущербом учебе?
— Самый главный рецепт — больше общаться со своим ребенком. Еще в советское время в рамках семейной педагогики делались замеры, какие фразы обычно звучат от родителей детям: «Ты покушал?», «Шапку надел?», «Какую оценку в школе получил?», «Иди поиграй в свою комнату». Такое скупое общение недостаточно.
Родителям нужно больше интересоваться внутренним миром ребенка, больше общаться с ним вживую. Это, наверное, единственный рецепт. Он банальный, но действительно реализуемый, хоть и энергозатратный для родителей. Надо стараться переключить ребенка на живое общение.
Что делать, если созависимое поведение уже сформировалось?
— О таких случаях мы периодически читаем в интернете, когда ребенок играл в компьютерные игры несколько суток, а потом родители начали отбирать у него компьютер. В этой ситуации нужно, чтобы подключались специалисты — конфликтологи или психологи и решали эту проблему. Тут уже сложно скорректировать вопрос самостоятельно.
Как справиться с троллем? Совет один — игнорируйте его
В виртуальной среде ребенок может столкнуться с травлей. Как понять, что твоего ребенка травят в Сети, и как помочь?
— Есть три термина, которые большинство знают: троллинг, буллинг и моббинг. Если говорить о моббинге, то это травля группой лиц одного индивида или группы лиц. Буллинг — это травля один на один. Троллинг — это провокативная манера ведения диалога, которая вызывает негативные эмоции у оппонента. В этом случае человек ощущает баттхёрт - это сленговое выражение, обозначающее сильные отрицательные эмоции задетого за живое или попросту оскорбленного человека в сети.
Детско-подростковый мир часто копирует отношения из взрослого мира, связанные с жестокостью. При этом все это заимствуется в гипертрофированном варианте. Буллинг и моббинг присутствуют в школьном пространстве и перетекают в виртуальный мир, где создаются порой определенные сообщества, связанные с травлей конкретного человека или возникают межгрупповые и межличностные конфликты.
Какие меры надо предпринимать? Есть два случая. Первый, когда буллинг и моббинг осуществляют люди, которых ребенок знает в реальности и общается с ними в реальном пространстве. Второй — виртуальное хулиганство, которое осуществляют люди вам неизвестные и вы знаете только их аватар в виртуальном пространстве.
Советы по первому случаю — родителям вместе с классным руководителем надо выяснить истинные причины конфликта в классе в рамках общения с ребенком. Виртуальный буллинг в этом случае часто носит производный характер.
Если говорить о конфликте со стороны анонимных пользователей, которые любят задирать других, прежде всего несовершеннолетних, которые более уязвимы, совет один — не кормите тролля. Полное игнорирование, блокирование в виртуальном пространстве, добавление в «черный список». Людям, которые троллят в Интернете, нужна подпитка и отдача. Если ее нет, то вы им становитесь неинтересны.
В Интернете также можно столкнуться с копролалией или грязноругательством. Дети могут задирать собеседника, используя нецензурные выражения в отношении человека, которого они даже не знают в реальности. Это такой толстый троллинг, но он решается очень просто — игнорированием.
Намного сложнее ситуация, когда буллинг и моббинг происходят в реальном пространстве. Порой происходит видеофиксация фактов насилия, и ролики перетекают в закрытые или даже открытые группы, связанные с моббингом или буллингом. Такая информация носит токсичный характер, быстро распространяется. Многие подростки, не понимают, что это несет юридическую ответственность.
За лайками и желанием самоутвердиться ущемляются права другого человека, которого унижают. Если ситуация запущена и происходит насилие, необходимо обратиться в правоохранительные органы, чтобы уберечь ребенка от дальнейших угроз и насилия.
Популярность криминальных сообществ среди татарстанцев в Сети выросла, «групп смерти» — упала
Вы мониторите группы в Интернете, которые касаются буллинга, в рамках Казанского межрегионального центра экспертиз?
— Совершенно верно. В рамках КМЦЭ и кафедры конфликтологии у нас происходит мониторинг этих деструктивных групп в научных интересах. Здесь можно выделить несколько очень интересных трендов, которые будут важны родителям для понимания, что происходит в виртуальном пространстве.
Основной тренд, который сейчас наблюдается и в Российской Федерации, и в Республике Татарстан, — это феномен виртуальных сообществ уголовно-криминального направления. Например, группы АУЕ-направленности (арестантское уркаганское единство). Это группы виртуального плана, где дети и подростки заражаются уголовными практиками романтического формата.
Второй тренд — это группы суицидальной направленности. Они стали более скрытыми. Если говорить о ситуации трехлетней давности, произошел серьезный спад. Они не ушли из социальных сетей совсем, но носят уже не такой массовый характер. Это связано с поправками в Уголовный кодекс Российской Федерации, которые усилили ответственность для создателей подобных групп.
Третий тренд — это колумбайн-технологии, связанные с насильственными действиями против своих одноклассников, учителей и одногруппников. Это достаточно токсичные группы. В последнее время они поменяли тактику — уже нет явных групп, в них можно попасть только по приглашению. Они носят малочисленный характер и уходят в конспиративный формат.
Ежемесячно сотни молодых татарстанцев попадают в эти группы в качестве потребителя. Если вы сейчас захотите посёрфить и найти такие группы, это будет затруднительно. Чтобы выявить перечень этих групп и анализировать ситуацию в них, нужно применить определенные усилия и методики.
Порой группы трансформируются и собирают разные технологии. Самый яркий пример — в соцсети «ВКонтакте» есть группа «Последний герой». Это исламистская группа, которая использует демотиваторы АУЕ и колумбайн-сообществ. Понимаете, какая это гремучая смесь? Для чего это делается? Это деструктивное сообщество, которое токсично заражает молодого человека отрицательными концептами и стереотипами для развития в нем антисоциального поведения. Так они увеличивают свой электорат, происходит расширение круга пользователей.
Что вы делаете с полученными в результате мониторинга данными?
— Мы изучаем тренды и тенденции, чтобы сформировать рекомендации для гражданского общества. А гражданское общество может ими пользоваться и знать, что существуют те или иные угрозы.
Как государство и гражданское общество противодействуют этим группам?
— В последнее время гражданское общество очень активно реагирует на данные сообщества. Например, есть сообщества антиАУЕ-направленности, которые формируют контент, развенчивающий ценности и идеалы этой уголовно-криминальной субкультуры.
В соцсетях также появились инструменты обратной связи: различные кнопочки, чтобы пожаловаться, заблокировать те действия, которые носят деструктивный характер.
Я также общаюсь со школьными учителями. Они стараются смотреть, чем их дети в классе занимаются, что происходит не только у них в головах, но и в их виртуальном пространстве. Конечно, это сложно, но в принципе возможно.
Собственный мониторинг деструктивных площадок проводят правоохранительные органы, Министерство внутренних дел. Они собирают определенный материал, который характеризует это сообщество как нарушающее российское законодательство, направляют его в суд, и эти группы блокируются.
В потенциальной зоне риска — дети в переходном возрасте
Допустим, я родитель. Мой ребенок вступил в какую-то группу со странным названием. Когда мне начинать паниковать?
— Надо выстроить доверительные, откровенные отношения со своим ребенком, установить с ним контакт, не залезая в его приватную зону. Если их не будет, вы даже не узнаете, в каких группах состоит ваш ребенок. Однако дети сейчас достаточно продвинуты в плане общения в виртуальном пространстве. Ребенок может сделать себе несколько страниц в социальных сетях. Одну страницу для мамы с папой, другую — где будет проявляться его второе «я».
Кто находится в потенциальной зоне риска и может быть вовлечен в деструктивные группы?
— Если говорить о потенциальных угрозах для детско-подросткового возраста, тут надо смотреть различные субкультурные проявления. Например, АУЕ. В данном случае в потенциальной зоне риска представители переходного возраста (12 – 13 лет), 8 – 9-й и 11-й класс, когда человек проходит определенный возрастной рубеж.
В девятом классе ребенок решает: я иду в 10-й класс или в техникум? В криминальную субкультуру приходят подростки, особенно в возрасте 14 — 18 лет, имеющие низкую мотивацию к дальнейшему профессиональному и личностному развитию. Чаще всего это школьники со слабой успеваемостью, которые после окончания 9-го класса не смогли или не захотели продолжить обучение и вынужденно поступили в техникум без реального желания освоить рабочую профессию. К этому прибавляются проблемы внутрисемейной коммуникации
В зоне риска не обязательно дети из неблагополучных семей. В деструктивные группы попадают и ребята из благополучных семей. Почему? Опять-таки дефицит общения. В бунтарском возрасте, когда родители не являются кумирами, а к учителям ребенок относится критично, у него появляются виртуальные авторитеты. Подчас он находит их в таких деструктивных группах.
Давайте также рассмотрим группы, связанные с аутоагрессией и агрессией в рамках школьного пространства или пространства техникума. Анализируя российские кейсы, можно выделить следующие маркеры: проблемы с учебой и общением. Не обязательно, чтобы ребенок до этого был агрессивным. В ходе анализа мы выявили, что многие активные участники таких групп — это жертвы буллинга и моббинга, которые хотят отомстить за то, что с ними делают.
Еще раз напомню: суицидальные группы и группы колумбайн-направленности носят конспиративный характер. Порой родителям очень сложно понять, что происходит с ребенком. Здесь надо плясать не от виртуального пространства — не от того, в каких он группах состоит. Нужно смотреть его коммуникации — носят ли они живой характер, насыщенна ли жизнь ребенка эмоционально, какой у него кругозор. Если он полностью находится в гаджете и его больше ничего не интересует, это уже должно обеспокоить родителей.
Отбирать системный блок и прятать клавиатуру — не выход
Зная о «группах смерти», призывах к насилию в интернете, возможном буллинге, как вести себя родителям: тотально все контролировать и запрещать детям сидеть в соцсетях?
— Отбирать системный блок и прятать клавиатуру — это не выход, это приведет к еще большим конфликтам. Надо вести переговоры с ребенком и постараться договориться «на берегу», ввести определенные рамки. К примеру, определить допустимое время для нахождения в виртуальном пространстве.
Беда в том, что родители мало общаются со своими детьми. У ребенка внутри вакуум. Я как бы изолирован от своей семьи, где мне общаться? Порой даже молодые мамочки своему трехлетнему ребенку дают смартфон — на, играй. Это неправильно. Чем позднее он с этим познакомится, тем лучше, на мой взгляд.
Как относитесь к таким способам защиты в интернете, как родительский контроль, когда родители, например, блокируют доступ ребенка к сайтам с порнографией и т.д.?
— Дети нередко могут обойти эту систему фильтров. Рано или поздно они увидят неэтичный контент. Понятно, что их не надо к этому подталкивать и создавать провокационные ситуации. Но если ребенок проявил любопытство относительно таких материалов, бить по рукам, ругаться и наказывать его ни в коем случае нельзя. От этого уже будет формироваться навязчивое желание все это посмотреть — запретный плод сладок. Нужно провести с ним разъяснительную работу, объяснить, что это часть человеческой жизни.
Нет комментариев-