Ильяс Камал — представитель молодого поколения татарских композиторов. Пятнадцатилетним он приехал из родного Питера на историческую родину, чтобы своим творчеством развивать татарскую музыку. Сейчас Ильяс Камал — известный композитор, музыкант, солист Татарской госфилармонии, главный дирижер Тинчуринского театра. Коллеги отмечают редкую работоспособность и абсолютную преданность Ильяса музыке.
«Надо чувствовать вкус к жизни»
Ильяс, твоя жена Дина тоже музыкант. Так совпало или специально искал человека из той же области?
Мы с Диной знакомы еще с музыкального училища. Вместе учились в консерватории. Если человек из той же области, что и ты, конечно, это ближе. Он тебя лучше понимает. Мы давно подружились и со временем сблизились.
Но вы два композитора, музыканты, творческие люди. Разве не возникает конкуренция — чья музыка лучше? Мне всегда казалось, что в таких семьях муж и жена в некоторой степени соперничают.
Это не про нас. Мы вдвоем в качестве композиторов приняли участие в лаборатории «Безнен жыр» («Наша песня», проект творческого объединения «Калеб». — Ред.). Дина со своей песней вышла в финал. Я был очень рад ее победе. Жюри не так высоко оценило мою работу, но это меня не расстроило. Я делал оркестровку песни Дины и вложил в нее всю душу.
Мы как-то не отходим от традиции: муж в семье главный, жена — его поддержка. Татары говорят: «Муж — голова, жена — шея». Вот куда шея повернет, туда и голова. У нас тоже так.
Если трудности — значит, вместе?
Конечно. Для меня жизнь — словами поэта Ильдара Юзеева, «таинственное чудо». Это действительно так. Надо чувствовать вкус к жизни. Бывают и трудности. Но их просто надо прожить.
А каким мужем ты бы себя назвал?
Я разный. Все зависит от настроения. Я за то, чтобы все вопросы решать мирным путем. Даже когда есть какая-то проблема, ее лучше решать мирно. Характерами мы с Диной похожи. Но, как это бывает у творческих людей, мы довольно эмоциональные.
Вспомни, каким сюрпризом порадовал жену в последнее время?
Все традиционно: цветы, сладости.
«Со всеми в дружеских отношениях»
Говорят, что композитор сам должен продвигать свою музыку. Ты согласен с этим?
Если композитор напишет музыку и она останется лежать «в столе», то она не дойдет до слушателя. Такая вещь, как продвижение своей музыки, действительно есть. В наше время существует нездоровая конкуренция, все построено на деньгах. Насчет качества — оно разное. Не говорю, что все подряд пишут плохую музыку, есть таланты, но все же сейчас многое решают деньги.
Допустим, у композитора есть поддержка, и он становится известным. А если тебя некому продвигать?
Сложный вопрос. У нас есть таланты, но их знают немногие. Выход может быть таким: талантливого композитора замечают исполнители, берут его вещи, и потихоньку его творчество попадает на сцену, человек получает известность.
Но в области классического искусства многое также зависит от слушателя, зрителя. Если слушатель высоко оценит композитора, то есть надежда, что его творчество будет востребованным.
Каким был твой путь?
Я не считаю себя известным и не стремлюсь к этому. Я больше стараюсь творить. Большой плюс, что я сам же и исполнитель, также я исполняю произведения других композиторов. Это было моей мечтой с детства.
Есть творческие объединения — композиторов, писателей, художников, театральных деятелей. Мне кажется, что они тоже созданы с целью дать творческим людям возможность общения, установить связи, налаживать добрые отношения.
А ты согласен с тем, что в наше время настоящая дружба — редкость, особенно среди людей творчества? Есть ощущение, что там процветает зависть...
Если стало редкостью, то это, конечно, плохо. В творческой среде какое-то единение, поддержка — это было бы лучше.
А что для этого нужно делать, как считаешь?
Тут, я думаю, причина понятна — все хотят себе теплое место. Иногда надо уступить коллеге, но не получается. Конечно, не хотелось бы, чтобы было какое-то разделение, конфликты. Если подумать, места хватит всем, возможно, не сразу. Казань большая, а в сфере татарского национального искусства не так много творцов.
Можем их назвать?
Из композиторов — Эльмир Низамов, Алсу Сунгатулина, Лейсан Абдуллина, Гульнара Тимербулатова, Ильдар Камалов и другие. Их немало, но эти имена, скорее всего, не известны широкому кругу.
Кого из них ты можешь назвать своим конкурентом?
…
Конкурентов у тебя совсем нет?
Как я уже говорил, я со всеми поддерживаю дружеские отношения.
Из фамилий, которые ты перечислил, действительно большинство я слышу впервые. И нельзя сказать, что они известны. Почему так получается?
Тогда как авторы-исполнители стараются продвигать себя, в классическом искусстве немного по-другому. В этой сфере еще не развита работа с продюсерами. И я сомневаюсь, что такая работа нужна.
«Файзи “вселился” в меня»
Как у тебя происходит процесс творчества? Бетховен обливался холодной водой, Пол Маккартни выезжал на ферму, чтобы писать свои песни. А ты делаешь что-нибудь необычное для вдохновения?
Я выезжаю на природу. Иногда могу так просидеть всю ночь. Самое приятное время — это рассвет, когда все спят. В такие моменты творчество мне дает невыразимое удовольствие. Но нет такой работы — «композитор». Я пишу в перерывах между концертами, больше ночью. Бывает даже — приснится мелодия, я прерываю свой сладкий сон и записываю, потому что потом забуду.
Я, например, не понимаю работу по графику, считаю, что нельзя загонять себя в рамки.
Вдохновение не может приходить по графику, но в этом случае у меня вот такое разделение.
Ильяс, в декабре прошлого года ты сделал очень интересный, своего рода уникальный проект — отреставрировал музыкальную комедию Джаудата Файзи «Ходжа Насретдин», сам написал за автора недостающие номера. Расскажи об этом опыте/
Это произведение Джаудата Файзи было написано в середине прошлого века и поставлено в театре Камала. По мнению современников, материал был создан достаточно объемный. Но найденные в архивах рукописи были в плачевном состоянии, мы смогли найти всего семь-восемь номеров. Возможно, так получилось после многочисленных сокращений режиссеров. Сейчас уже нельзя точно сказать, почему так произошло.
То есть материала было очень мало. Утерян он был или не дописан — неизвестно. Оперная студия при консерватории решила поставить этот спектакль. Чтобы довести имеющийся материал до объемов музыкальной комедии, пришлось, образно говоря, стать самим Джаудатом Файзи — его сознанием, глазами, руками.
В некоторых местах в пьесе слова, текст сохранились, но музыка не написана. У некоторых номеров нет партитуры, есть партии. Некоторые рукописи совсем потемнели, обветшали. Кстати, я благодарен Фуату абый Абубакирову (композитор, музыкант, дирижер, музыкальный руководитель ТГАТ им. Г. Камала. — Ред.), он мне помог.
Получается, что Джаудат Файзи буквально «вселился» в тебя?
Можно и так сказать, я писал с учетом его стиля. Использовал лейтмотивы, встречающиеся в других номерах. Ты здесь творишь не от своего лица, а «вступая в связь» с автором. Это необычное состояние — можно сказать, своеобразный «транс». Но чтобы так писать, ты должен хорошо знать его творчество, его произведения. Конечно, это еще и большая ответственность. Я старался сделать что-то достойное имени великого композитора. Потом, после премьеры родные Джаудата Файзи написали хорошую рецензию. А в зале кто-то высказался: «Где здесь Файзи и где Камал?» Значит, результат получился.
Это первое для тебя такое испытание?
Я уже делал оркестровки, обработки. Даже делал аранжировку для другого оркестра. Театр Тинчурина поставил знаменитую музыкальную комедию «Башмачки» в джазовом стиле. Была задача сохранить оригинальную музыку, но сделать ее в джазе. Мне это также удалось.
Вдохновение — капризная вещь: тебе надо выполнить работу, а она не приходит. Как в таких случаях выходишь из ситуации?
Такое бывает очень часто. Ночами не спишь, заставляешь себя. Главное — начать, потом приходит вдохновение. Кстати, в большинстве случаев так и пишется. Для творческого человека втиснуться в конкретные временные рамки — самое сложное. Если не успеешь, значит, ставишь под удар поверивших в тебя людей, весь проект.
«Нельзя допустить, чтобы самодеятельность захватила мир искусства»
Что бы ты изменил в сфере музыки?
«Изменить» — это слово неверно. Хотелось бы отдельные стороны музыки сделать более приоритетными. И это не получится возложить только на композитора. В любой сфере, наверное, нужно отделять качественную музыку от некачественной, урегулировать баланс.
Есть в татарской музыке такой баланс, как считаешь?
Это в любой музыке так. И в Москве происходит то же самое. Есть разная эстрадная музыка, и она преобладает. Академической музыке не хватает возможностей. В таких больших городах, как Москва, условий больше и коллективов много. Кто-то пытается что-то изменить, продвинуть высокое искусство. Но это нелегко.
А как решают эту ситуацию твои коллеги в Москве, Санкт-Петербурге?
Это очень плачевная ситуация. Коллеги остаются верными своему делу, продолжают работать. Жизнь творческого человека активная, у них особо нет времени думать. Если человек поглощен своим делом, то, глядя на него, другие потянутся, тогда это стимулирует повышение качества. Иначе всю сферу искусства может заполонить самодеятельность — этого нельзя допустить.
«Люди с самосознанием больше ценят татарское национальное искусство»
Ильяс, еще много лет назад ты приехал из Питера, хотя Северная столица сама всегда притягивала специалистов из других регионов. В чем была причина? В городе не нашлось места татарской семье?
Казань — столица татар и татарской культуры. Я приехал с огромным желанием. Конечно, были трудности. Вторая причина — климат в Питере, он не очень благоприятен для здоровья.
В Петербурге ты смог бы найти себе применение в качестве татарского композитора?
Я участвовал в татарских мероприятиях, пока местная татарская автономия их проводила. Но это очень редко и просто чтобы немного удовлетворить тягу к родному. Постоянно заниматься татарским национальным искусством там возможности нет.
Эльмир Низамов приехал из Ульяновска, ты из Петербурга, Масхуд Имашев из Перми. И довольно много других наших татарских композиторов тоже приехали в Казань из других регионов России. Как считаешь, этот процесс будет продолжаться?
Казань притягивает. Думаю, так будет и дальше. Мы все знаем представителей татарской творческой интеллигенции, которых дала земля Башкортостана. Но я также оптимистично настроен насчет самой Казани — здесь тоже будут возможности для взращивания творческих людей. Здесь двусторонний процесс — обрусение и пробуждение самосознания. Люди, имеющие национальное самосознание, больше ценят татарское искусство, на чужбине они нуждаются в этом. Вот такие и едут в Казань. Они есть. Хотелось бы, чтобы татарских патриотов было больше. У людей искусства главная задача — пробудить любовь к искусству. Мы стараемся внести свой вклад, но есть и вещи, которые от нас не зависят.
Татары живут по всему миру. Думаю, есть вероятность, что из разных стран и регионов потихоньку появятся наши талантливые люди. Так из капли рождается море.
Мы тебя знаем как личность многогранную. Ты и дирижер, и композитор. Что из этого ближе?
Мне близко всё, чем я занимаюсь, стараюсь в равной степени уделять внимание каждой из этих сфер. У любого человека есть хобби. Основная работа и какое-то другое любимое занятие. А у меня все вместе — и композиторство, и дирижерство, обработки, аранжировки, их объединяет мир музыки.
Одно другому не мешает?
Только помогает. Иногда творчество не идет, и если ты занимаешься только одним делом, то все может просто встать. А у меня есть и другой путь, с этой стороны я счастлив.
Ильяс Камал (Ильяс Файзрахманович Камалов) — композитор, музыкант (виолончель), дирижер, солист Татарской государственной филармонии им. Габдуллы Тукая (2014), главный дирижер Татарского государственного театра драмы и комедии им. Карима Тинчурина (2019), член Союза композиторов РТ и РФ (2017).
Ильяс Камал родился в 1992 году в Санкт-Петербурге в татарской семье. Отец — Файзрахман Камалов, художник, дизайнер, мама — Гульзада Камалова, педагог и журналист. Ильяс — выпускник Казанского музыкального училища имени И. В. Аухадеева, Казанской государственной консерватории.
Нет комментариев-