«Я разрисовал отцовский гараж: получилось ужасно, я думал, что больше никогда не возьмусь за баллончик»
«Впервые я увидел граффити в 2000 году в Москве и подумал, что это то, чем я хочу заниматься. Тогда я учился в художественной детской школе, рисовал акварелью и маслом, но меня это не цепляло. Первую работу я сделал спустя много лет, и слава богу», – вспоминает Азат.
Как рассказывает художник, впервые баллончик попал к нему в руки уже в студенческие годы.
«В 2010 году я разрисовал отцовский гараж, чтобы не испортить что-то другое. Получилось на самом деле ужасно, я думал, что больше никогда не возьмусь за баллончик. Мне казалось, что это очень легко и делается само собой. Но ничего подобного, оказалось все гораздо сложнее, чем я себе представлял. Я пообещал себе не трогать больше баллончик, но желание рисовать было сильнее», – делится он.
Многие уличные художники начинали с того, что рисовали свой псевдоним на стенах. Чтобы успешно воплощать свои творческие задумки на фасадах, необязательно быть профессиональным художником, напротив, в «художке» убивают желание рисовать, считает Азат, который не только рисует, но и обучает этому других в школе современного искусства.
«Во мне хотя бы осталось желание творить, – отмечает он. – Может быть, я чего-то и не умею, но как минимум благодаря моему желанию я могу всему научиться».
Sly Dog: «Я хотел, чтобы это граффити вызывало у людей добрые эмоции»
Летом на здании «Тасмы» в Московском районе «выросла» тридцатиметровая девочка с лейкой. В социальных сетях казанцы голосовали за то, какое имя получит граффити-девочка, так, например, ее хотели назвать Тасмабикэ или Тасмия, связав имя с названием производственного здания, однако победу все-таки одержало имя Мира, которое по версии славянского происхождения означает «мир». По словам художника, граффити-девочка Мира – пример настоящего стрит-арта, когда рисунок взаимодействует с окружающим пространством.
«При рисовании девочки с лейкой мы использовали такой метод: там растет дерево перед зданием, где нарисована эта девочка. С определенного ракурса просматривается, будто девочка поливает это дерево, – это и было главной задумкой», – объясняет он.
В работе была заимствована идея польской художницы. Азат адаптировал рисунок под национальные реалии: татарский орнамент на платье девочки дорисовывался прямо на фасаде. По словам художника, проект согласовывался с администрацией района и даже с главными архитекторами города.
«Работа над граффити затянулась на неделю. Нам пришлось делать перерывы из-за погодных условий — мешал дождь. В первый день выяснилось, что вышка не дотягивается до верха здания, и нам пригнали более высокую вышку. Еще мешал ветер — автовышка раскачивается и на ней опасно работать», – рассказывает он.
Всего на работу ушло около 200 баллонов краски. Такие масштабные рисунки автор перекладывает на стену с помощью проектора — в сумерки картинка проецируется на полотно и наносятся контуры будущего граффити.
В середине ноября глава Кировского и Московского районов Сергей Миронов написал в своем Инстаграме:
Действительно, яркое граффити нельзя не заметить – оно похоже на иллюстрацию из детской книги: жизнерадостные дети и счастливая семья с надписями «добро», «уважение», «ярдэм» и «ихтирам». С момента зарождения идеи до ее воплощения прошло около четырех месяцев. На само рисование граффити ушло около трех недель, много времени занял выбор лучшего эскиза и его согласование, вспоминает художник.
«Цель – вызвать у людей когнитивный диссонанс: «Что? Мона Лиза с айфоном в руках?»«По поводу своих работ я получаю разные отзывы и комментарии. Например, общественный резонанс вызвала Мона Лиза с айфоном в руках на улице Баумана. Кто-то говорит, что это прикольно и интересно, кому-то непонятно, почему Мона Лиза с айфоном. Друзья-художники из Европы, когда приезжают в Казань или видят эту работу в Инстаграме, говорят, что это просто невероятно круто, что это правильный пример стрит-арта, это то, что нужно для города. Одна из задач этого граффити — вызвать эмоции у людей, некий когнитивный диссонанс: Что? Мона Лиза с айфоном в руках? Равнодушных к этому граффити не остается».
Азат утверждает, что трендов в граффити не существует, впрочем, как и стилей.
«Есть художники, которые рисуют Трампа, Путина и Ким Чен Ына. Кто-то рисует пончики и мороженое, кто-то автомобили, кто-то социальные темы. Тренды стихийны, для каждого художника они свои. В 80–90-х годах были четкие разграничения в стилях. Например, в шрифтах был bubble-letter — это такие выпуклые буковки, был стиль wild-style, а также character style, когда рисуют только персонажей. Сейчас все эти рамки размыты, нет конкретных стилей», – констатирует он.
На вопрос, когда тренд граффити сойдет на нет, художник с уверенностью отвечает, что никогда.
«Стрит-арт – это способ самовыражения и воспроизведение различных тем действительности. Стрит-арт моментально реагирует на происходящее с нами каждый день, пространство для его воплощения неограниченно. Говорят, чтобы узнать будущее, достаточно посмотреть в прошлое. Первое граффити появилось 30 тысяч лет до нашей эры в виде наскальной живописи. Если мы пройдемся по всей истории, то увидим, что граффити присутствовало на всем ее протяжении», – утверждает Азат.
Sly Dog занимается цифровым искусством – рисует иллюстрации с помощью компьютерных программ. Среди персонажей – герои из комиксов и популярных фильмов.
«В Казани три-четыре художника, способных рисовать тридцатиметровых девочек»
Азат часто дает мастер-классы по граффити в Москве и других городах. Там со стрит-артом дела обстоят лучше, чем в Казани, считает художник.
«Казань находится далеко не в первых рядах в плане стрит-арта и занимает отстающие позиции. Только в последние годы картина начала меняться в положительную сторону — муниципальные власти идут навстречу, позволяя художникам реализовать свои творческие задумки, и нам выделяют целые фасады для рисования. Если взять, например, Пермь или Екатеринбург — это города, которые борются за звание столицы стрит-арта. Там стрит-арта выше крыши — как только заезжаешь в город, видишь невероятное количество граффити», – говорит иллюстратор.
В 2012 году в Казани прошел стрит-арт-фестиваль «Like it. Art». Тогда в городе произошел прорыв в граффити: приехали ребята со всей планеты, и фасады украсили новые масштабные работы.
«Приезжают люди и удивляются, что у нас такое есть. Но при этом их удивляет маленькое количество граффити в городе в целом, есть какие-то объекты, реализованные на фестивале или коммерческой основе, но живого стрит-арта в Казани практически нет», – считает Азат.
«Народ остро реагирует на смелые проявления творческой фантазии художника»
Как объясняет стрит-артер, надо разграничивать понятия легального и нелегального граффити. Люди, которые занимаются исключительно нелегальным граффити, или так называемые бомберы, не преследуют высоких целей. Их задача — нанести максимальное количество рисунков и заявить о себе как о художнике.
«Я ярый противник нелегального граффити, я не занимаюсь этим, –говорит художник, – я за создание больших, качественных и красивых работ, несущих социальный смысл. Граффити, где кто-то просто нарисовал свой ник, написал шрифт и ничего более, естественно, не вызывает у людей добрых эмоций, а только «что ты тут нарисовал-то? что это вообще?» У казанских жителей немного обывательский взгляд, они остро реагируют на смелые проявления творческой фантазии художника. Народ остро реагирует на те вещи, которые он не понимает. Цветы, природа, изображение видов Казани — это всем нравится».
Во время фестиваля «Like it. Art» на фасадах казанских многоэтажек появились граффити художников с мировыми именами, например работа польского художника Etam Cru "Парящий дом» или граффити итальянских художников Caktus e Maria, где изображена девушка с головой барана.
«Граффити, где изображена девушка с головой барана, вызвало общественный резонанс. Многие возмущались по этому поводу, хотя работа с точки зрения искусства выполнена профессионально», – говорит Азат.
Нет комментариев-