Требования закона к неблаговидному, но доходному бизнесу торговли телом были достаточно жесткие. Особенно это касалось содержательниц борделей. Прежде всего, бордель содержать могла только женщина, мужчины же на этот рынок не допускались. Хотя зачастую было так: документы оформлялись на женщину, а реально всем заправлял мужчина, так называемый принц-консорт (буквально «супруг правящей королевы» – прим. Авт.).
Первую часть часть материала вы можете прочитать по ссылке.
Почему в борделях были запрещены шкафы?
– Как требования должна была выполнять «мадам»?
– Прежде всего, это возрастные требования. По правилам 1844 года возраст содержательниц борделей должен был быть между 30 и 60 годами. В 1861 году правила немножечко ужесточили и эти рамки стали чуть уже, то есть 35 – 55 лет. Кроме того, если у нее был муж или сожитель, он не имел права жить в тех же комнатах, что и ее подопечные. Сама она должна была жить вместе со своими работницами. Если у «мадам» были дети (а у многих они были), то ребенок мог быть с матерью только до четырех лет. После она должна была его удалить из этого дома к кормилице, чужим людям, родственникам и так далее. Если у нее были родственницы женского пола, они тоже не имели права жить в этом борделе, только если сами не являлись проститутками.
– Что, в первую очередь, должны были выполнять сами проститутки?
– Проститутки регистрировались и регулярно проходили медицинские освидетельствования. Кроме того, регламентировали их поведение и правила городские. Например, проститутки должны были вести себя прилично, не ходить гурьбой по улицам, ни в коем случае не высовываться из окон и демонстрировать себя прохожим, одеваться скромно. Проститутка не должна была появляться в театре в бельэтаже и партере, то есть галерка – вот это ее место.
– А возрастные ограничения?
– На самом деле существовавшие правила давали только одно ограничение для поступления в проститутки – это возраст. Он соответствовал брачному возрасту православной женщины, то есть с 1844 года – это 16 лет, в 1901 году возраст был повышен 18 лет для борделя, 16 лет – одиночные. Еще два года спустя был повышен возраст снова: 18 лет – одиночные, 21 год – бордельные. Реально, конечно, очень часто попадались молодые проститутки, регистрировались и 15-летние, на что блюстители закона смотрели сквозь пальцы. Ни социальное положение, ни семейное положение, ни национальность, ни конфессия, ни возражение родных и близких – ничто не принималось больше во внимание. Только желание самой женщины вступить на эту стезю.
– Сегодня можно описать: что было внутри домов терпимости, какой интерьер, были ли ограничения в развлечениях, алкоголе, например?
– В борделях не должно было быть громоздкой мебели. Это было требование полиции, чтобы в случае обыска в шкафу или комоде никто не мог спрятаться. Не должны были висеть портреты государей императоров и членов императорской семьи. Но могли быть иконы. Многие из проституток были очень набожными и регулярно ходили в церковь. Также не должно было быть никаких музыкальных инструментов, кроме фортепьяно, за которым сидел тапер. Музыка использовалась для танцев. До 1872 года под запретом был алкоголь, но это было совсем невозможно, поскольку напитки были особой статьей дохода. Не должно было быть азартных игр, карты, кости и другие игры тоже не допускались.
Один день из жизни казанской проститутки: отрывок из книги
«Досуг обитательниц публичных домов в дневные часы – от момента их позднего пробуждения после «трудовой ночи» до самого вечера, когда заведение открывалось для клиентов, – был довольно пуст и томителен. Гадание на картах, бесконечные пересуды друг с другом, наблюдение за прохожими на улице и обсуждение увиденного, лузганье семечек – эти и подобные развлечения наполняли ежедневные свободные часы «жриц любви». А. И. Куприн вполне резонно сравнивал эти «вялые, пустые часы» со свободным временем воспитанниц закрытых женских учебных учреждений в дни больших праздников, когда часть их разъезжается по домам, а время не регламентируется жестко учебным распорядком заведения, когда «много свободы и много безделья».
Определенным развлечением для казанских проституток, живших в борделях на Песках, были регулярные «организованные походы» на купание к озеру Кабан, вблизи которого располагались их заведения. Причем на эти гигиенические мероприятия они неизменно отправлялись под охраной вышибалы своего заведения.
К вечеру жизнь обитательниц публичного дома оживлялась. А. И. Шнейдер-Тагилец (пианист, проработавший тапером в борделях 15 лет – прим Авт.) вспоминал: «Наступает вечер. После дневной спячки в домах терпимости начинают копошиться, словно муравьи, женщины-проститутки и прислуга; женщины ходят в одних нижних юбках и спальных кофточках. Иногда прислуга, а большей частью сами женщины с кувшинами идут за водой, чтобы наполнить ей умывальники; умывшись и сделав головную прическу, женщина приступает к уборке своей постели, затем начинается разборка всевозможных коробочек, находящихся на столе, и нужно откладывается в сторону, содержимое которых: пудра или очищенный мел, вазелин, сальная свечка, кармин, сажа и пр., и пр. Прежде всего, женщина наводит сажей брови и ресницы, после чего смазывает их немного керосином, затем намазывает лицо салом, на сало – кармин не сплошь, а известные места, как-то: щеки, подбородок, между бровей и потом уже начинают пудриться; окончивши эту процедуру, она начинает одеваться, по окончании туалета выходит в «зало» и помещается на стул в ожидании гостя, и так же поступает каждая и ежедневно. Часам к семи вечера все женщины уже в «зало», некоторые прогуливаются, разговаривают, смеются…»
Рабочий день, вернее, «рабочая ночь» проституток борделей продолжалась до четырех-пяти утра, после чего «мало-помалу шум и веселье начинают стихать, некоторые гости разъехались по домам, некоторые в объятьях блудницы засыпают беспробудным сном, двери дома терпимости закрываются, гасятся огни и все постепенно стихает…»
Время работы тружениц борделей ограничивалось и конфессиональными запретами: они не имели права принимать клиентов по воскресеньям и праздничным дням до окончания обедни в церквях. Правилами 1908 года публичным домам запрещалось работать в Страстную неделю, на Пасху. Некоторые проститутки сами отказывались работать в эти дни, однако массовыми эти отказы не были, напротив, именно в праздники наблюдался огромный наплыв посетителей. По свидетельству современника А. А. Ильюхова, в начале XX века на Рождество и Пасху на каждую проститутку самых дешевых, 30-копеечных российских борделей приходилось по 60-80 человек в сутки.
«Не хочу быть второй женой!..»
– Интересны причины, побуждавшие женщин идти в проститутки. Они те же, что и сегодня?
– Казанский врач Порошин проводил регулярное исследование проституток, а также он их анкетировал. Он задавал вопрос, в том числе, о причинах поступления в проституцию. Аргументы дам были, например, такие: «не было денег», «с ребенком одна скиталась», «нечего было есть», «глупа была», «не хотела работать» или «профессии не было». Но интересно, что среди причин, почему женщина оказывалась в проститутках, несколько покажутся нам очень странными. Вот такой пример, правда, не казанский. В 1910 году один из московских журналов публикует историю еврейской девушки, которая приехала поступать на бестужевские женские курсы в Санкт-Петербурге. Она была из небольшого местечка на юге России, где существовала черта оседлости (в царской России – территория, вне которой не могли жить евреи – прим. Авт). Однако эти курсы не приравнивались к университету, который снимал запрет на преодоление этой самой черты. Кроме того, учеба в университетах была прерогативой только мужского населения. Девушка же хотела учиться. И что она сделала? Она взяла бланк проститутки, это был единственный легальный повод остаться в городе. Неизвестно, воспользовалась ли она этим билетом по назначению, но история кончилась очень плохо. Об этом узнал брат девушки, студент. Он покончил с собой, оставив предсмертную записку, призывая и ее сделать тоже самое. Девушка бросилась с Троицкого моста.
– Это грустная история еврейской девушки. А были какие-то особенные причины у казанских?
–Тот же самый Порошин провел опрос среди девушек и женщин казанских борделей, опросив порядка 60 проституток, в их числе – восемь татарок, причем все они имели статус разведенных жен. Семь из них промолчали, восьмая ответила фактически за всех, почему она поступила в проститутки — «не хотела быть второй женой». То есть это тоже выход. Получалось, что женщина иллюзорную свободу увидела только в таком выходе: проституция как бегство от домашней несвободы. К слову, в 2009 году татарский театр Камала поставил по пьесе Гаяза Исхаки спектакль «Кукольная свадьба», героиня которой, красавица Камар, шьет куклы и больше всего на свете боится стать сама куклой в чужих руках. Она находит единственный выход – бежит в другой город и поступает в бордель.
– Были ли случаи, когда женщины бросали занятие проституцией?
– Мы, на самом деле, не знаем, как складывались судьбы этих женщин после завершения карьеры, которая, кстати, была очень недолгой. С середины XIX века сменяемость персонала в борделях составляла треть в год. Некоторые дотягивали и до семи лет, это занятие сопряжено и с риском для здоровья, для психики, в итоге женщина очень быстро «сходила со сцены». После борделя кто-то становился уличной проституткой, потому что путь им был только на улицу. Как писал Порошин, «это самые несчастные, бедные, обремененные годами, которые живут не в домах, а в Бокалдинских лугах, в трактирах, перебегая из трактира в трактир, с которыми расплачиваются только шкаликом водки и луком на закуску. Это было самое дно падения, за которым – болезни, ранняя старость и смерть. Только единицы делали карьеру содержательницы, самые хитрые и умные. Самый лучший выход для остальных – работа трактирной прислуги.
Продолжение следует…
Нет комментариев-