«Еще на 38-й неделе беременности мне врачи сказали, что у сына расширен мочеточник, правда, не предупредили, что у него могут отказать почки», – вспоминает мама троих детей Виорика Тронина.
Проблемы со здоровьем у старшего сына Виорики начались практически сразу после рождения. Тронины живут в Удмуртии. Несколько раз Пашу оперировали в Москве, но почки по-прежнему слабели. А к 12 годам у мальчика развилась почечная недостаточность. С 2016 года Паша три раза в неделю был вынужден проходить гемодиализ.
«Три раза в неделю по четыре часа сын проводил в больнице на гемодиализе. В школу ходил, но в дни процедуры учителя приходили на дом. Появилась возможность пересадить Паше почку от меня. Так что вопрос о поисках донора вообще не стоял. Да и страха не было как такового, столько операций уже было», – рассказывает Виорика Тронина.
Оперироваться семья решила в Татарстане – в РКБ. Как признается женщина, на ее выбор повлияли отзывы пациентов и советы близких. Татарстанские врачи сразу же согласилась на пересадку ребенку, только просили подождать, пока мальчику не исполнится 15 лет – сертификация позволяет больнице проводить трансплантацию только с этого возраста. Поэтому, практически сразу после дня рождения Павла, Тронины приехали в Казань.
«Операция в общей сложности длилась около восьми часов. Во время любой операции есть риск осложнений. А от человеческого организма, особенно если он страдает какой-либо проблемой в части почечной недостаточности, можно ожидать всего. Риски есть всегда, мы о них не забываем и учитываем их. В этой операции самым сложным моментом был возраст пациента. Ребенка оперировать все-таки сложнее, чем взрослого. Здесь нужны и предельная концентрация, и предельное внимание, особо тщательный уход. И нельзя забывать о том, что все-таки детская психология кардинально отличается от взрослого», – объясняет врач-уролог отделения пересадки почки РКБ Азат Амирян.
Оперировали Пашу всем отделением. По словам врачей, для пересадок это стандартное явление – трансплантацией всегда занимаются все профильные специалисты: и, конечно же, хирурги, и весь медперсонал отделения.
Кстати, во время предварительных обследований выяснилось, что донором для Паши может стать не только мама, но и отец.
«Мы оба идеально подходили для сына, но, посоветовавшись, решили, что пересаживать будем мою почку. Я все-таки дома сижу с тремя детьми, на хозяйстве. А муж постоянно работает, семью кормит», – отмечает Виорика Тронина.
Мальчика прооперировали 4 сентября, а спустя три с половиной недели уже подготовили к выписке. Здоровая почка позволяет Паше не только жить полноценной жизнью, но и развиваться в соответствии с возрастом.
«Пациенты, привязанные к аппарату (гемодиализа – прим. ред.) не настолько свободны, как им хотелось бы. К тому же работа почек сказывается не только на мочевыделении, но и на формировании гормонов. Если вы посмотрите на нашего пациента, заметите, что он недостаточно развит для своего возраста. Соответственно пересадка почки дала ему возможность развиваться», – подмечает врач-уролог РКБ Азат Амирян.
На здоровье самой Виорики отсутствие одной почки никак не скажется, уверяют медики. Более того, согласно международной статистике ВОЗ, доноры живут дольше, чем жители планеты в среднем.
«Никаких серьезных ограничений на всю оставшуюся жизнь для мамы-донора не будет: умеренные физические нагрузки, рациональное питание и здоровый образ жизни. Ну а в глобальном смысле, это касается всех женщин, не только доноров, нужно избегать переохлаждения и чрезмерных нагрузок. А человеческий организм прекрасно живет и с одной почкой», – рассказывает заведующий отделением пересадки почки в РКБ, главный внештатный трансплантолог Минздрава РТ Шамиль Галеев.
Сейчас в Татарстане в гемодиализе нуждаются около 1300 человек, то есть более тысячи человек нуждаются в трансплантации. Пересадка почки, чаще всего от родственников, пока проводится 60-70 раз в год. Как отмечают медики, пока РКБ имеет сертификат на трансплантацию почек пациентам старше 15 лет. Но в будущем больница планирует делать пересадки и маленьким детям.
«Дети – это не маленькие взрослые. Они требуют иного подхода, иного лечения, сопровождения. Ребенок по-другому реагирует на лекарственные препараты, у него по-другому приживается орган. Почему мы и оперируем пока только с 15 лет, потому что обменные процессы подростков ближе к обменным процессам взрослым. Но следующий шаг, который мы бы хотели сделать, – начать оперировать пациентов более младшего возраста. Тогда бы мы вышли на самообеспечение, и маленьким жителям, в том числе и Татарстана, не приходилось бы ездить на операции в Москву», – признается главный внештатный трансплантолог Минздрава республики.
К слову, московские хирурги Национального медицинского исследовательского центра трансплантологии и искусственных органов пересаживают почки пациентам с двух лет, а печени – с трех месяцев.
По словам Шамиля Галеева, главная сложность и особенность трансплантаций детям заключается в размерах органов.
«Размеры всех анатомических структур в детском организме очевидно меньше, и формировать анастомозы (соединение сосудов – прим. ред.) в данном случае оказывается сложнее. Почку мы берем у взрослого человека и пересаживаем ее маленькому, то есть простым языком – то, что нужно между собой сшить, имеет разные размеры», – объясняет заведующий отделением пересадки почки в РКБ.
Что касается пациентов с пересаженными органами, они остаются под пожизненным наблюдением врачей. А первые месяцы после пересадки врачи приглашают своих подопечных на обследования постоянно.
Пашу и его маму на днях выписали из больницы, они уехали домой. 15-летний мальчишка мечтает побыстрее вернуться в их с папой гараж – с самого детства Паша помогает папе ремонтировать велосипеды, квадроциклы, скутеры и машины. К своему возрасту Паша уже может самостоятельно полностью собрать, разобрать и отремонтировать велосипед, найти небольшую неисправность в квадрацикле или машине. Через год Паше исполнится 16, и тогда он планирует получить водительские права на скутер.
Нет комментариев-