На концерте в Казани солист и основатель группы Гиги Дедаламазишвили объяснил, что название альбома Geo – это наша общая земля, то, что мы должны беречь. Гиги много шутил и объяснял смысл почти каждой песни, ведь 99% песен Mgzavrebi написаны на грузинском языке. Прозвучали и несколько песен на русском. Но публика поддерживала и аплодировала, вне зависимости от языка. Некоторые яркие композиции с новой пластинки, такие, как Ero и Rembo, прозвучали не один раз. Гиги провел мини-урок грузинского языка прямо во время выступления. Он словно давал слушателям попробовать на вкус певучие незнакомые слова, медленно произносил вместе со всеми, а потом наслаждался поддержкой обученного зала, который верно подпевал.
- Вы не первый раз приезжаете в Казань с концертом, какие у вас впечатления о городе, о местной публике?
- Мне очень нравится архитектура города, всегда говорю, что в России Казань – это один из моих любимых городов. Всегда приятно здесь гулять. Мы приезжали очень много раз и выступали на каких-то мероприятиях, а теперь уже во второй раз приехали со своим концертом был в апреле. Помню, что тогда люди нас очень хорошо принимали и поддерживали.
- Чем отличается новый альбом от предыдущих?
- В целом подход изменился, наверное. Иногда музыканту кажется, что он делает что-то новое, но на самом деле это не так. Для меня ничего не поменялось. Когда ты пишешь уже 50-ю песню, то уже знаешь свой стиль, и хочется от этого уйти. А когда я ставил новые песни ребятам, все они постоянно говорили, что получилось что-то принципиально новое.
- Как появилась идея записать общий альбом с Евгением Гришковцом?
- Женя Гришковец – наш большой друг. Мы друг другу отправляем афиши городов. Если я вижу его афишу в городе, где нахожусь, то оправляю ему, а он мне мою. У нас есть общий друг, который нас познакомил. И как-то появилась идея сделать совместную песню, а потом уже и альбом. Благодаря этому альбому поменялось многое. Потому что появился чужой человек, с которым мы должны были делать музыку. Появились какие-то новые жанры, всё как-то по-другому пошло.
- Тексты и идеи песен его или ваши?
- На русском? Конечно, его.
- Есть ли в планах записать дуэт с женским вокалом?
- Мне больше всего нравятся дуэты с кем-то, кто не похож на нас. Вот с Женей, например. Человек читает, а мы играем – это интересно. Вообще, дуэт - это не самоцель. Было время, когда я слишком много думал о дуэтах, а потом понял, что это само собой должно прийти, песня должна подсказать или круг общения. И к тому же я не общаюсь с девочками, которые поют. Так сложилось, у меня жена (смеётся).
- А в профессиональном смысле?
- И в профессиональном смысле тоже. У меня очень закрытая жизнь. Если я дома, то всегда с семьей, я не социальный, то есть не сижу в Интернете. Если я играю концерты, то пришел, поставил звук, сыграл и ушел.
-А страницу в Instagram сами ведете?
- Instagram сам.
- Как воспринимает публика в России незнакомый грузинский язык?
- Я могу послушать песню на английском, итальянском, который не знаю, но знаю, как он звучит. А песня на таджикском, например, мне будет непривычной. Если я послушаю таджикскую группу, то им скажу: «Ребята, я ничего не понял, но я вас послушал». Я с детства слушаю рэп и тоже ничего не понимал. Мой отец не понимал, когда Deep Purple слушал. Они же слушали, потому что это привычный язык. Мне часто после концерта говорят: «Я ничего не понял, но мне понравилось». Я надеюсь, что со временем грузинский язык будет и в России, и в мире таким же привычным языком, и люди начнут его больше слушать.
- Получается, у Вас важная миссия!
- Наверное. В целом проблема грузинской музыки в том, что люди знают Сулико (грузинская лирическая песня Варинки Церетели на стихи Акакия Церетели), а остальное для них все одинаковое. В целом грузинскую музыку так специально не слушают, разве что в ресторанах где-то.
- Как появляются русские песни на альбомах?
- У каждой своя история. Первая появилась в 2007 году, когда моя тетя перевела одну песню, она очень хорошо знала русский. Пришла ко мне и говорит: «Мне не спалось, и я перевела, пусть будет, может, пригодится».
- То есть вы не специально их пишете?
-Нет, и это не самоцель. У нас на русском мало песен, потому что это сложно писать на языке, который тебе неродной. Все песни должны быть какие-то особенные. Но никогда не узнаешь, что она особенная, пока не выйдет в народ.
-Вы знакомы с татарским языком?
-Знаю, как он звучит, но песня на татарском языке у меня вряд ли появится, потому что язык надо знать и чувствовать. Я неплохо знаю русский язык, не знаю татарский, плохо знаю английский. У меня есть несколько песен на английском, но я не пою их уже 10 лет, потому что я не чувствую этот язык. Так что нет цели угодить всем. Зачем это? Пусть послушают на грузинском. На русском есть песни, потому что они должны быть на русском. Еще есть такой нюанс — то, что поется на грузинском, не поется на русском, и наоборот, потому что там фонетика другая и прочее.
- Вы упомянули рэп, а каких рэперов любите слушать?
- Фараон нравится, он прикольный. Казахский рэп еще — Скриптонит.
- В России у вас большой тур, а в Грузии…
- Отдыхаем (смеется). Мы в Грузии сделали все, что могли сделать. Это маленькая страна. Сейчас мы планируем там большой концерт, а тур там организовать невозможно, потому что население страны всего 3 миллиона. В ресторанах, барах мы там не играем. Мне часто звонят и спрашивают: «Я прилетела, может, в ресторане можно вас найти?» Я говорю, что нет, только если я там сижу и ем. Мы сделали там все, чтобы не играть в ресторанах.
- Ваша маленькая дочка приобщается к музыке, слушает папину музыку?
- Она поет все время. Ей приходится слушать, потому что ей постоянно это включают. Теперь уже говорит, что нравится. Но она столько раз послушала, еще бы не понравилось! Зомбировали девочку (смеется).
Нет комментариев-