Настоящий ресурс может содержать материалы 16+

Габдельфат Сафин: «Ненавижу гримерки – там сплетни, пустая болтовня и зависть»

Габдельфат Сафин: «Ненавижу гримерки – там сплетни, пустая болтовня и зависть»
Популярный певец, заслуженный артист Республики Татарстан, основатель издательского дома «Акчарлак» Габдельфат Сафин дал интервью ИА «Татар-информ».

«Не надо гнаться за материальным»

– Габделфат абый, начнем с самого начала – вашего детства. Оно было счастливым?

Я родился в советской системе, в ней воспитан. Считаю, что нет счастливее того времени. Помню: вставали в пять утра, отправлялись в школу в селе Кырлай за пять километров (Габдельфат Сафин родился в селе Симетбаш Арского района ТАССР. – Ред.). Три класса учился у себя, с четвертого перешел в школу в соседней деревне. Мороз, дождь – неважно, идешь. Потом дали трактор. К этому гусеничному трактору цепляли сани, мы усаживались на них, и нас, как поросят, довозили до школы. А ехать приходилось примерно полтора часа. Мы замерзали, чтобы согреться, спрыгивали с саней и бежали за трактором.

Вы были отличником? У вас списывали?

Учился на четыре с плюсом. Списывали. Есть у меня одноклассник, Джаудат. Вот он от меня не отходил. Переписывал у меня, а потом я у него проверял эту работу, верно ли списал. Сдаем учителю. У обоих ни одной ошибки, но учитель мне ставит пять, ему – три. У него почерк был неузнаваемый, только я мог его разобрать.

Вы росли в богатой семье?

В те времена не было богатых и бедных. Насколько помню, самая нужная, желанная вещь в то время – это велосипед. Его мне тоже купили. Велосипед был у людей среднего достатка, а богатыми, видимо, можно было считать тех, кто мог позволить себе мотоцикл. У одного моего друга был мотоцикл. Не буду скрывать – мне тоже такой хотелось.

Кем работали родители?

Папа – бригадиром, экономистом. Мама была простой работницей в колхозе. Мама также вязала пуховые шали. Пух покупали по 60 рублей, а шаль продавали за 160. Стоит отметить, что отцу в этом году исполняется 98 лет.

Когда умерла мама?

Ее нет в живых уже почти 19 лет. Похоронили маму, и я уехал в Уфу с концертом. Когда пел песню о матерях, до конца не смог допеть – в горле застрял комок.

Габдельфат абый, как вы считаете, легко сейчас жить, в наше время?

У каждого времени свои трудности. Я считаю, что самые «человечные» годы были – период после 1950-х. Тогда люди не соревновались, было взаимное уважение. Только один недостаток того времени – атеизм. Всевышнего не признавали. Мечети стояли закрытые, но в то же время люди продолжали хранить веру в душе. И намаз читали, и пост соблюдали.

Сейчас многие страдают от безделья…

В советское время без дела никто не сидел. Это одна из главных проблем нынешнего времени – безделье.

А вы в детстве работали?

Да, работал в колхозе. Как-то получил 40 рублей зарплаты. У нас на ферме держали свиней, коров, разводили птицу. Сейчас люди говорят, что в деревне нет работы, переезжают в город. В нашей деревне можно было зарабатывать без проблем.

И что вы купили на эти 40 рублей?

Тогда ведь не было такого – покупать что-то. Кажется, отдал маме.

Попадали в опасные ситуации?

Со мной был странный случай. Знаю точно: Всевышний мне показал это не просто так. Будто он сказал мне: «Остановись, Габдельфат». Я видел, как умирает человек. Смотрю: знакомый дед лежит у крыльца. Кричу ему: «Бабай, что случилось?» Молчит. Поднял голову, посмотрел на меня – и испустил дух. Я зашел во двор и убедился, что он действительно умер. Я в тот момент куда-то торопился, чтобы добыть какую-то вещь. После этого случая начал думать – нужно это мне или не нужно.

Как вы подумали?

Нельзя жизнь проводить в погоне за материальным. Мы сегодня есть, а завтра нас может и не быть… Вот это надо понять.

Люди бегут, хотят успеть до смерти…

Если ты знаешь, что смерть наступит, надо думать лишь о вере. Вера всегда приходит на помощь! Ничего с собой не унесешь – это истина.


«Наверное, у меня есть грехи, о которых не догадываюсь»

– У вас есть друзья?

С одной стороны, вроде легкий вопрос, с другой – очень серьезный. Сейчас ведь понятие «друг» изменилось. Друг – это тот, кто прыгнет за тобой в воду, когда ты тонешь, умеет он плавать или нет. Друзей у меня – один или два. Но даже им я не могу доверять на 100 процентов. Полностью верю только в себя и, конечно, во Всевышнего.

Намаз совершаете?

Да, но не получается читать все пять намазов в день. Чтение намаза – это лишь один из способов, приближающих человека к Аллаху. Религия ислам, как наука, не имеет границ. Я ее изучаю постепенно. Пока ни разу полностью весь месяц уразу не держал, потому что не принимаю такого намерения. Почему-то все время нахожу какие-то причины. Понимаю, это мой недостаток.

Что скажете о законах шариата?

У нас живут по законам государства. Нарушишь – понятно, куда попадешь. Но и о шариате не надо забывать. Пять столпов ислама – признание Аллаха единым Богом, свидетельствование о том, что Мухаммад – его пророк, пятикратный намаз, выплата закята, ураза и хадж – все эти обязанности надо помнить.

Как вы считаете – у вас есть грехи?

Есть, наверное, может быть, я их совершаю неосознанно. Есть запреты, их, конечно, стараюсь соблюдать, хотя наверняка по молодости совершал и такие грехи.

Люди постятся, чтобы очиститься от грехов…

Нет, наверное, это неправильно держать уразу только для того, чтобы уменьшить грехи. Кто-то даже постится ради похудения. Слава Аллаху, я здоров, у меня есть работа. Я считаю, что уразу надо держать в знак благодарности за милость Всевышнего.

«Придешь – вручим статуэтку»

Вы не поете в «солянках». Почему?

Меня зовут, но я не хочу. Ненавижу ругань в гримерках – там или сплетен наслушаешься, или пустой болтовни, или зависть там. Надо держаться подальше от таких людей. В таких местах я болею.

Звонят, зовут?

Да, зовут. Вроде говорят: «Придешь – статуэтку вручим». Как-то по ошибке сходил в такие места, где «раздают статуэтки». Хвастаются, сколько статуэток, премий у них есть. Их ведь дают просто люди. Не дают даже, а продают тебе! Мне кажется, они этих денег и не стоят. Где сейчас лежат мои статуэтки, даже не знаю.

Кто-то активно добивается почетных званий. Как к таким относитесь?

За твой труд должна быть выплачена зарплата. И всё. Эти звания, награды – они ведь только в нашей стране. Вон Майкл Джексон, у него никаких регалий, но знаменит на весь мир. Вот мы ради звания заполняем документы. Не скрою – я тоже ходил. Но это совсем неправильно. Представьте себе – они бы еще нашего великого Тукая заставили ходить за званием. Он Тукай – и этого достаточно…

На банкетах выступаете?

Я не могу петь, когда передо мной сидят и жуют люди. А тамады мне вообще надоели. Хочу сказать, что у нас даже халяльные свадьбы проходят как-то не так… Никах делают в мечети – разве так можно? Как-то зашел в мечеть, а там Замира Разяпова (ведущая ТНВ. – Ред.) вовсю орет в микрофон. Я пришел в мечеть в поисках покоя, а здесь идет свадьба. Зачем это?

А раньше вам ведь приходилось петь на банкетах. Вам в конце праздника наливали?

Да, предлагали водки. А если не идешь петь на банкет – значит, в деньгах теряешь. В Стерлитамаке были люди, которые уговаривали на банкеты. От них я быстро избавился, потому что понял, такие выступления мне не нужны. Этот город вообще вычеркнул из списка гастролей.

Говорите, что вы сейчас не употребляете алкоголь. А в молодости пили, курили?

Я себя не считаю ангелом – было, и курил, и водку пить приходилось. И жена моя не первая девушка в моей жизни. В то время я еще не знал, насколько важен ислам. А сейчас я и думать не хочу ни о водке, ни о сигаретах или женщинах.


Сказал ей: «Станешь моей женой»

Были стеснительным?

Да, перед тем как пойти на свидание к свой будущей жене, два дня готовился. Хотя с первого взгляда понял, что это мой человек. Мы приехали с ансамблем «Сорнай» в Рыбно-Слободский район. Помню, Рузиля была в желтом платье. Помню, как приятно звучал ее голос. Ради встречи с ней наврал руководителю ансамбля и поехал к ней.

Получается, когда очень надо, можно и соврать? Что ему сказали?

Можно, наверное, даже не знаю. Кажется, в исламе это разрешается. Тогда я работал строителем, сказал, что вызывают на работу.

Долго пришлось добиваться взаимности?

В тот же день, когда к ней поехал, сказал: «Ты станешь моей женой». Знаете, сделал бы это на месяц позже – опоздал бы. Рузиля вышла бы замуж.

Вы поженились и приехали в Казань? Где жили в первое время?

Мы стали искать квартиру. Сначала пожили у друга Рузили. Потом снимали квартиру. Я тогда пошел работать в горгаз, я встал в очередь на жилье. Примерно через три года дали четырехкомнатную квартиру. Тогда эта квартира стоила 45 тысяч рублей. Для меня это, конечно, были невообразимо большие деньги.


«Не люблю слово “богатый”»

Дети ваши работают?

Дочка Аделя в декрете, сын Зульфат пока ищет себя. Сыну 24, не женат.

Зять вам сразу понравился, как его приняли?

Дочери я всегда говорил: «Если любишь – выходи замуж». Всё! Зять наш Айрат лично мне понравился, и сейчас нравится, слава Аллаху.

Кем он работает?

У него свой собственный бизнес, но дело не в этом. Думаю, дочь могла выбрать его даже в случае, если бы он был простым рабочим.

Зять из такой же богатой семьи, как ваша?

Я вообще не люблю слово «богатый». Это во-первых. А во-вторых, я не знаю, сколько денег даже в нашей семье, откуда мне знать, сколько у них?

Может ли быть так, что ваш сын женится на русской?

Нет, он женится на татарке. Я верю в это. Дома мы общаемся по-татарски.

Ваши дети росли избалованными?

Нет, они росли самостоятельными. Материально не нуждались. Мы покупали им всё, что они хотят.

Как они выбирают друзей?

Друзей не может быть много. Друзей надо выбирать таких, чтобы они были на одном уровне с тобой по знаниям и опыту или даже выше. Тогда общение не будет пустым, вы вместе будете развиваться. Я сам по природе не очень общительный. И дети в этом на меня похожи.

В вашей семье бывают периоды безденежья? Сколько вы зарабатываете в месяц?

Без денег не сидим, слава Аллаху. Лишних денег тоже не бывает. Какой точный доход – сказать не могу, в районе 100 – 200 тысяч. Деньги дома не копим, сразу вкладываем в дело, они должны быть в обороте. Оставляем столько, сколько можем израсходовать.

 «Откосил» от армии

Вы не служили в армии – почему?

Да, в армию не пошел, специально при поступлении в вуз выбрал факультет с военной кафедрой. И ничуть не жалею. Не вижу никакой необходимости идти в армию. И сын не служил. Я учился на строителя (в Казанском инженерно-строительном институте. – Ред.). Студентам этого вуза можно было не служить. Помню только одно: я учился совершенно без желания, это как жить с нелюбимой женой.

Почему сразу не стали певцом?

Такой мысли у меня вообще не было. Как это – я стану певцом. Артисты для меня были великими людьми. Была мечта стать баянистом – вот это помню. Но пока учился на строителя, у меня даже времени не было думать об этом.

Плохо учились?

Сам только знаю, как учился. Чертили чертежи. Учителя вроде объясняли, что там неправильно, но я не понимал, потому что не очень хорошо знал русский. Меня, конечно, ругали… Поругают-поругают, устают ругать и ставят тройку: «Черт с тобой!..»

Вы с детства играли на баяне?

Да, в деревне я был первый баянист. Какие мы проводили свадьбы, о-ох! Два дня шли свадьбы. Пальцы до невозможности уставали.

Что делали после вуза?

Закончив учебу, ты должен куда-то пойти работать. Меня направили в город Элисту. Но я и оттуда сбежал. В Казани устроился мастером. Работать было тяжело, потому что я не учился. Потом перешел в фабрику «Спартак». Там меня взяли на должность старшего мастера.

А как все-таки запели?

В институте ходил на хор Сары Садыковой. Туда я пришел, чтобы играть на баяне, а меня взяли певцом. Пение мне легко давалось. До «Спартака» пел там.

А потом…

Потом позвали в ансамбль «Сорнай». Через некоторое время предложили выехать с гастролями по деревням. А я ведь работаю, как поедешь? Знаете, я взял и поехал. Конечно, был страх, что уволят по 33-й статье, тогда меня больше никуда не взяли бы на работу. Меня уволили, но не по этой статье.

«Жена композитора втайне передала аранжировку»

При поступлении в филармонию вас прослушивал сам Ильгам Шакиров. Сразу принял на работу?

Только со второго раза. Для меня зайти к нему было большой ответственностью.

Вы прославились песней «Ак кулмэгем» («Мое белое платье»). Песня женская. Почему ее решили взять?

Первая песня должна быть одной из лучших. Обратился к Ильфату Давлетшину. Есть, говорит, одна песня, но ее забрала Зайнап Фархетдинова (популярная татарская певица, народная артистка РТ. – Ред.). Песня мне понравилась, но Ильфат ее мне не отдал. Я понял, что слова песни можно изменить. На следующий день жена Ильфата втайне от него передала мне аранжировку. До сих пор еще не отблагодарил ее, надо будет сходить.

Как же сам композитор, не разозлился? И Зайнап Фархетдинова – это же ей он отдал песню.

Конечно, Ильфату не понравилось, но песня ведь стала очень популярной. И Зайнап ее пела, но недолго. Она меня обвинила в воровстве, но потом все забылось.

А потом эту же песню спела Альфия Авзалова.

Да, через 15 лет Альфия апа тоже ее спела. Очень был рад этому! Все думал – лишь бы не звонила и не спрашивала у меня разрешения.

Сейчас ведь не так – чуть что, судятся.

Да, к сожалению. Я был бы только рад, если бы кто-то спел мою песню. Когда записывал песню «Кайтабыз да, китэбез» (из репертуара Гульназ Сираевой. – Ред.), сначала хотел позвонить, спросить разрешения. Но знал, что скажут «нет», поэтому не стал сообщать. Решил, что лучше заплачу штраф, если подадут в суд.

Вам когда-нибудь помогали сильные мира сего?

Как-то один «начальник» позвал к себе. «Чего не заходишь? Ты меня не уважаешь?» А я говорю: «А что, надо было зайти? Если зайдешь – значит, уважаешь?» Он привык, что люди ему заносят билеты. А я к этому не привык. Придет зритель – придет. После таких слов я к тому «начальнику» вообще больше не ходил.

А разве не нужны авторитетные «дяденьки», чтобы помочь артисту стать популярным?

За помощью не ходил. Главное – они ведь сидят у себя в креслах, будто пришли навсегда. За 30 лет сколько уже их поменялось. Без места они никому и не нужны.


«Надо выпускать газету под названием “Не читай”»

Вы основатель одной из самых тиражных татарских газет «Акчарлак», у вас целый издательский дом. Как вы лично относитесь к понятию «желтая пресса»?

У прессы нет цвета! И «Акчарлак» ругают, и пусть ругают!

– Самые читаемые темы сейчас – личная жизнь известных людей, разные сплетни.

Материал должны читать. У нас в Татарстане есть такие газеты, что даже названия у них призывают: «Не читай меня!» Если вот сейчас начать издавать газету «Не читай», люди как раз ее и будут читать.

Кого-то в татарской эстраде слушаете с особым удовольствием?

Я люблю тех, кого любит народ. Если я иду на концерт, то я должен что-то от него получить, а не просто так. Ведь я трачу на это свое время.

Оставляйте реакции
Почему это важно?
Расскажите друзьям
Комментарии 0
    Нет комментариев