Корреспондент «Событий» приехала на интервью к ведущему актеру театра в премьерный день. Оригинальное название пьесы «Бармы ришвэттэн дэва?» переводится как «Есть ли от взяток лекарство?» поставил режиссер Ильгиз Зайниев по произведению Зульфата Хакима. По замыслу, уволенный учитель химии Сайфи (Фанис Зиганшин) разработал лекарство от коррупции и хочет распространить этот препарат не только в своем районе, но и по всей стране. Данная, новость не вызывает положительных эмоций у руководства района. С этого дня чиновники прилагают все усилия, чтобы ни новость, ни лекарство, ни сам Сайфи не покинули райцентра.
- Фанис, давайте поговорим о новом спектакле, с какими сложностями пришлось столкнуться?
- Основная задача была придумать форму, поскольку про взяточничество повсюду говорят и это тема была популярной и 100 лет назад, и будет актуальна через века. Подходящую форму мы нашли в буффонаде (сценическое представление, построенное на особенно смешных положениях, - Ред.), в театре масок. Это немного цирковая стилистика, обратите внимание на наше сценические оформление и костюмы. Я старался не попасть в утрированную форму и нельзя было играть приземленного человека с улицы. Нужно было найти границу, чтоб не перевалиться в чистую клоунаду и в тоже время не остаться бытовым героем. Сложность - найти грань и органику существования между двумя полюсами.
- Так что скажете, от взяточничества есть таблетка?
- В нашем спектакле явно говорится, что все люди такие, но у нас открытый финал и у зрителя есть возможность придумать свою концовку. Лично я, как мусульманин, верю, что после этой жизни мы будем отвечать за все.
- С каким культурным багажом после спектакля уйдет зритель?
- Своей ролью я не хочу «разжевывать» финал и поучать зрителя, каким он должен быть в своей жизни. У нашего спектакля может быть три трактовки. Первая - он, мой герой, действительно изобрел эту таблетку. Вторая - видя свое окружение, понимая, что от него хотят, стал бороться с коррупционерами их же методами. И третья - ему «прочистили мозги» в Москве. Я играю все три пласта. Например, трое моих знакомых увидели три разных концовки. Так что, каждый сам выбирает, что ему ближе.
- У вас есть суеверия или особые приемы перед выходом на сцену?
- Знаете, я всегда собираю гвозди, которые оставляют монтировщики. У меня уже три мешка гвоздей. Вы, когда зашли, я как раз собирал их на сцене.
- (Смеюсь) Это очень забавно. Так как вы на сцену выходите?
- Стоят же беговые лошади на старте, вот я также стою за кулисами скорей, скорей, скорей. Самая сложная часть - это ожидание за кулисами. И когда выходишь, наконец, на сцену, чувствуешь дыхание зала, настраиваешься на эмоциональную волну и возвращаешь ее обратно, обогатив эмоциями своего героя.
- Насколько я знаю, вы снимались в фильме казанского режиссера Алексея Барыкина. Если сравнивать театр и кино, что дается вам легче?
- В театре надо выкладываться на 200%. Это полная самоотдача. А в кино концентрируешься именно на внутреннем ощущении этого героя, на внутренних переживаниях. Если они совпадают с твоей природой, то проявляются через взгляд, мимику, жесты, интонацию. Это очень интимный процесс, когда ты остаешься наедине с камерой - она видит мельчайшую деталь. Есть же выражение, «органичен как собака» - в идеале к этому должен стремиться каждый актер. В кино поворот головы на крупном плане это целое событие, а в театре таким деталям не придается такого значения - с балкона или с дальних рядов этого просто не увидеть. Поэтому в театре используются другие выразительные средства. В кино это естественность, а театр это условность.
- А сколько лет вы «обитаете» в татарском театре?
- В 1990 году мои учителя Марсель Салимжанов и Фарид Бикчантаев набирали тогда театральный курс, 12 человек. С первого курса мы включились в театральную жизнь. Очень много репетировали, иногда мы ночевали в кабинете главного режиссера, выходили в массовых сценах в спектаклях «Ромео и Джульетта», «Голубая шаль», «Молодые сердца». В 1995 году наш педагог Фарид Бикчантаев специально для нашего курса поставил спектакль «Свет моих очей» по Туфану Миннуллину, он до сих пор в нашем репертуаре.
- Получается в татарском театре вы уже 26 лет. Что можете сказать о театре сегодня?
- Наш зритель помолодел, много студентов приходит. К сожалению, не во всех семьях говорят на родном языке и для очень многих городских татар театр Камала - единственное место, где они могут услышать со сцены образцово литературную речь, пообщаться с соотечественниками. В нашем театре удивительная аура, это особый островок в Казани, где уютно себя чувствуют все, кто причастен к национальной культуре. В нашем репертуаре есть спектакли на любой вкус, у нас одна из самых мощных трупп в России, наряду с корифеями театра, которых мы иногда ласково называем «динозаврами», работают вчерашние студенты. Все наши спектакли отличает ансамблевая игра, потому что все мы большая дружная семья. Это не мое субъективное мнение. Мне и моим коллегам приходилось работать с режиссерами из разных стран (Германия, Франция, Швейцария, Колумбия, Китай) и все они высоко оценивали возможности нашей труппы.
Наша справка
Фанис Зиганшин - родился 1 июля 1972 г. в дер. Кубянь Атнинского района Татарстана. В 1995 году окончил Казанский университет культуры и искусств и был принят в труппу Татарского академического театра. С 1995 года является ведущим артистом театра имени Г. Камала. Заслуженный артист РТ - 2012. Активно принимает участие в создании татарских фильмов. В августе 2016 года Фанис Зиганшин снимался в фильме режиссера Алексея Барыкина «Юха».
Читайте также: «Ветер перемен» внес в татарскую песню колорит европейского звучания
Нет комментариев-