Кто-то называет Кырлай родной деревней Тукая, кто-то думает, что поэт родился в Казани. Как-то провела опрос в Инстаграме, 44 из 120 участников правильно назвали – Кошлауч, а 55 человек уверены, что поэт родился в Кырлае. Остальные считают, что поэт появился на свет в Казани или же в Училе (деревня в Арском районе. – Ред.). Что ж, пожалуй, стоит нам наведаться на истинную родину Тукая – деревню под названием Кошлауч и узнать, как она поживает сегодня.
«Стоит деревня наша на горке некрутой»
«Поедете в Кошлауч – не следуйте за навигатором, он вас отправит в Куркачи. Там дороги плохие, застрянете на легковушке. Приезжайте в объезд, через Большую Атню или Арск», – предупредили нас. Мы поехали через Атню, дорога заняла больше часа.
Есть известные слова Туфана Миннуллина: «Каждый уважающий свой народ и себя татарин не должен обходить стороной Кошлауч. Потому что эта земля орошена пуповинной кровью нашего Тукая». Мы не обошли стороной, а наоборот, сделали большой крюк, чтобы проехать к воспетым поэтом его родным краям.
На въезде со стороны Атни и Арска гостей встречает сам Тукай – точнее, большая вывеска с его изображением, напоминающая, что мы ступили на родную землю великого поэта.
«Стоит деревня наша на горке некрутой», – пишет Тукай, однако мне показалось, что Кошлауч расположился на склоне горы. Может быть, в прежние времена деревня была больше и находилась выше. Родник, упомянутый поэтом в своем стихотворении, спустя столетие тоже остался далеко в стороне, у полевой дороги. Внутри села, ближе к центру, течет другой родник, его называют «Мулла чишмәсе» («Родник муллы»). Правда, испробовать воды из родника нам не удалось – в весеннюю пору вся земля вокруг источника подтоплена талой водой и к нему не подступиться.
Во времена Тукая в Кошлауче в 120 хозяйствах проживали около 800 человек, но сейчас это одна из небольших стареющих деревень района. Две улицы, расположенные на разных берегах реки Кызылсу. Вплотную к Кошлаучу расположилась Старая Юльба, населения на две деревни – около двухсот человек, хозяйств – около семидесяти. Но все же умирающей деревню не назовешь – тут по-прежнему работает отлично обустроенный Дом-музей Тукая, действует мечеть с высокими минаретами, течет родник, для детей работает девятилетняя школа, есть дом культуры, ведет свою деятельность хозяйство «Тукай».
Испытанная мною во многих татарских деревнях примета – если ворота домов открыты, то и люди в деревне открытые, гостеприимные. Впервые я с таким обычаем встретилась в крупнейшей деревне Кукморского района – Вахитово. В Кошлауче тоже заметила незапертые, распахнутые ворота. «Запирают только одиноко живущие бабушки или когда дома никого нет. Обычно ворота стоят открытые», – пояснили мне жители села.
На участке родового дома Тукая сохранилась только черемуха
«Деревня Кошлауч ничем не отличалась от других татарских деревень Заказанья», – рассказывает директор Дома-музея Тукая Лейла Мухаметшина. Она руководит учреждением с 1996 года.
В апреле 1886 года в семье муллы деревни Кошлауч Мухаммедгарифа и его жены Мамдуды – дочери муллы села Училе Зиннатуллы появляется на свет сын Габдулла – будущий великий поэт. По словам директора, среди посетителей музея очень часто встречаются те, кто впервые слышит о Кошлауче как о родной деревне Тукая.
«Они даже не знают, где находится Кошлауч. Им больше знаком Кырлай. Кырлай действительно распиарен сильнее, но в последние годы есть ощущение, что Кошлауч тоже становится более известным. Хорошо, что сейчас нас с Кырлаем связывает прямая дорога. Я своих посетителей отправляю в Кырлай, оттуда к нам приезжают», – рассказывает Лейла Мухаметшина.
Предки Тукая от поколения к поколению были муллами в Кошлауче. Отец Тукая – Мухаммедгариф после окончания медресе в Кышкаре приехал в родное село вторым муллой. В 1920 году мечеть, в которой он служил, была переделана в начальную школу. А в конце столетия здание снесли. Сейчас участок на его месте огорожен, установлен памятный знак.
В Кошлауче не сохранилось ни одного связанного с Тукаем здания. Но есть могила его отца. Там, где раньше стоял родовой дом, установлен бюст поэта. Сам дом когда-то продали родственники Тукая и вырученные 100 рублей отправили поэту в Уральск. На участке сохранилась черемуха, которая росла там еще во времена Тукая.
Работы по увековечению имени Тукая в его родной деревне начались еще в 1956 году. 1 сентября здесь открыли бюст поэта. А за бюстом было построено здание библиотеки. Сейчас оно пустует – остатки книжного фонда перенесли в школу, и сельская библиотека теперь занимает там всего одну комнату.
Дом-музей Тукая в его родной деревне открыли в 1996 году, к 110-летию поэта. 24 мая состоялось торжественное открытие школы, а уже 31 мая в деревне открыли новую мечеть. Началось строительство девятилетней школы, в дома провели газ, по центральной улице проложили асфальт. Это была большая помощь Тукая своим односельчанам.
«Рассказы о жестокости Шарифы преувеличены»
В своих воспоминаниях «Что я помню о себе» Тукай рассказывает, что мать, после смерти отца вынужденная выйти замуж повторно, не смогла сразу забрать маленького сына с собой и оставила его соседской старушке. Потом, повзрослев, он слышал от односельчан, как жестоко старуха Шарифа обращалась со своим подопечным. «В семье этой старой женщины я был лишним и никому не нужным ребенком; она не только не заботилась обо мне и не воспитывала, но, что всего хуже для маленького ребенка, была неласкова со мною.
Сам я этого времени не помню. Я думаю, что мне было тогда года два – два с половиной. Женщины и старухи в нашей деревне, которые помнят мое младенчество, сейчас рассказывают о том, как скверно обращалась со мной моя воспитательница.
Такой эпизод. Зимою ночью я, босой, в одной рубашке, выхожу на двор и потом иду к двери, чтобы войти в дом. Открыть дверь в избу зимой трудно не то что ребенку, но даже взрослому человеку. Я, естественно, не могу ее открыть и стою, пока ноги мои не примерзнут ко льду. «Благодетельница» моя, рассуждая: «Небось не околеет, подкидыш!», держала меня за дверью и впускала в избу с ругательствами, когда ей заблагорассудится», – написал в воспоминаниях Тукай (перевод В. Думаевой-Валиевой. – Ред.).
Такое поведение старухи Шарифы ложится пятном на его родную деревню, говорит директор музея.
«Она, хоть и в пожилом возрасте, согласилась присмотреть за мальчиком. По воспоминаниям Тукая получается, что в Кошлауче никто не заступился за ребенка, все были с ним жестоки. Думаю, тут не стоило сгущать краски. Кто-то осуждает маму поэта, якобы она легко бросила ребенка. Но она оставила его всего на четыре месяца – в апреле, с разрешения мужа, забрала в новую семью. Известно, что она тяжело переживала разлуку с сыном, посвящала ему стихи.
У отца Мамдуды – Зиннатуллы своя семья была большая, поэтому она даже не пыталась просить взять внука временно к себе. А старушка Шарифа жила по соседству, они общались. Была бы она такой плохой, вряд ли мать доверила бы ей малыша. Тукай сам не держал на нее зла, он ведь написал: “Старуха эта уж померла; да благословит ее Аллах!”», – рассказывает Лейла Мухаметшина.
«Говорят, Тукай больше не возвращался в Кошлауч, – это неправда»
Еще одно утверждение звучит обидно для жителей Кошлауча – якобы Тукай, в младенчестве уехав из родного села, больше туда не приезжал – столько навидался здесь в детстве, что возвращаться уже не захотел. Но это неправда, говорит директор музея. Тукай приезжал в Кошлауч несколько раз.
«Свое стихотворение “Родная деревня” он пишет в 23 года, когда уже стал настоящим поэтом. Он говорит о родном селе: “Куда бы я ни поехал, где бы ни жил, что бы ни делал – в душе навсегда останется родная земля”.
Перед тем как уехать из Кырлая в Уральск, сельчанин из Кошлауча по имени Бадретдин увозит мальчика в родную деревню. Сам уезжает по делам в Казань, а Тукай вместе с сыном Бадретдина Камалетдином учится в сельском медресе. В доме у Бадретдина Тукай впервые знакомится с 600-страничным трудом Каюма Насыйри.
В 1907 году он едет из Уральска в Казань. Приезжает в Большую Атню для прохождения медицинской комиссии в военкомате. Заодно пару дней гостит в Кошлауче. На тот момент дом его был уже продан, деньги отосланы ему же. Поэтому Тукай останавливается у человека по имени Ситдыйк», – рассказала Лейла Мухаметшина.
Мало того, недавно выяснилось, что Кошлауч может быть родной деревней не только для поэта, но и для его матери Мамдуды. Считается, что она из села Училе, но есть предположения, что родилась мама поэта тоже в Кошлауче.
После смерти мужа – отца Габдуллы она выходит замуж за муллу села Сасна Пүчинкәсе (Починок Сасна) 69-летнего Шакира хазрата. Но вскоре женщина умирает от кровотечения. Перед смертью она просит написать отцу. Но Зиннатуллу хазрата о смерти дочери так никто и не оповестил. Он сам приехал в Сасну в поисках дочери, но здесь его встречает лишь ее могила. Хазрат посвящает дочери стихи. «Имя твое Бибимамдуда, ты была смышленой девушкой. Родилась ты в Кошлауче, покинула мир в Сасне», – пишет он.
Подтверждение этой версии мы находим также и в письме сводной сестры поэта Сажиды башкирскому писателю Афзалу Кудашеву. По ее словам, до переезда в Училе Зиннатулла хазрат жил в Кошлауче, здесь же женился, и их первая дочь Бибимамдуда родилась в этой деревне», – рассказала директор музея.
«Нельзя закрывать школу в Кошлауче»
Соседнее с Кошлаучем село Старая Юльба, хоть и не больше по числу хозяйств, более молодое по возрасту жителей. Здесь больше молодых семей, детей. А в Кошлауче около двух десятков парней так и не нашли себе жен и состарились холостяками. Так получилось, что сейчас в детском саду в Кошлауче ни одного ребенка из этого села – все дети из Старой Юльбы.
Школа тоже одна на две деревни. Большое красивое здание, но детей тоже мало – примерно двадцать учеников. Однако, несмотря на это, статус девятилетней школы сохраняется. Это, видимо, тоже надо считать подарком и поддержкой великого Тукая своим односельчанам.
Здание школы было достроено в начале 2000-х годов. Постепенно число учеников сокращалось, поэтому теперь здесь расположились и сельская библиотека, и детский садик, фельдшерско-акушерский пункт и частично администрация сельского поселения.
Директор школы – Дина Ибрагимова, она всего год на этой должности. Она верит в будущее села и его школы. «Дети нашей школы – хранители языка», – говорит директор.
«Школа все еще девятилетняя, потому что у школы есть будущее. В следующем году ожидаем восемь первоклашек. Если в садике есть дети, значит, будут и в школе, а это – будущее нашего села», – говорит Дина Ибрагимова.
Она считает, что большую роль в сохранении школы играет Тукай. «Эту школу нельзя закрывать. Наши дети – хранители языка. Сколько детей в школе – значения не имеет, может быть так, что среди сотен учеников всего два-три будут знать родной язык в совершенстве, а здесь все двадцать детей растут в языковой среде, отлично владеют родным языком», – говорит она.
Дина Ибрагимова приводит такой пример: «В Иннополисе детей обучают по новым технологиям, и они растут как дети новых технологий. А у нас дети растут с традициями».
«Чувство любви к родному селу, уважения к Тукаю в них уже заложено. Повзрослев, они уезжают в другие города, поступают в вузы и делятся этими чувствами с другими. Ученики и учителя нашей школы участвуют в различных конкурсах, побеждают. Школа живет, школа дышит. От того, что она небольшая, ничего не меняется. Она живет точно так же, как и другие школы», – рассказала директор.
В школе работает драмкружок «Молодые таланты». Спектакли готовят не только из произведений Тукая, но и других авторов. Занятия проходят несколько раз в неделю.
Учитель физкультуры Алмаз Мингазов – отец троих детей. Он тоже из Старой Юльбы.
«Количество часов не зависит от числа детей. Одному учителю все предметы не поручишь – это не начальные классы, должны быть специалисты для каждого предмета», – говорит Алмаз Мингазов, отвечая на мой вопрос, как школе с двадцатью детьми удается сохранить статус девятилетки.
«Кырлай обеспечили максимально»
Есть беда у жителей Кушлауч – бездорожье. Весной и осенью дорогу между Кушлаучем и Старой Юльбой размывает, возвышенность, на которой расположена деревня, становится неприступной. Даже пешком этот участок не пройдешь – низину затапливает. Правда, в солнечную погоду склон горы подсыхает, но чтобы доехать до этого отрезка дороги, надо преодолеть еще одну огромную глубокую лужу. Если учесть, что 95 процентов школьников – дети из Старой Юльбы, несложно представить состояние жителей этого села в период бездорожья.
Это еще ничего, но из-за этих двух километров бездорожья прямая дорога до Казани становится недоступной, приходится делать крюк, проехав в два раза больше пути. Это очень неудобно и для туристов, и для ожидающих их в гости жителей села.
Учитель географии, химии и биологии в Кошлаучской школе Радис Бикчентаев тоже из Старой Юльбы. Он рассказывает, что туристы, почти доехав до Кошлауча, вынуждены уезжать обратно, чтобы проехать к селу уже по другой дороге.
«От Куркачей до нас всего 20 километров. Дорога покрыта щебнем, но не асфальтирована. А вот эти два километра вообще грунтовая. Очень хотелось бы, чтобы по маршруту Тукая сделали дорогу, проложили асфальт. От нас напрямую можно доехать до Кырлая», – озвучил пожелание сельчан Радис Бикчентаев.
По его словам, из-за бездорожья молодежь не остается в селе, а если бы была хорошая дорога, они могли бы жить здесь, а в Казань ездить на работу. «В деревне у нас жить можно – есть свет, вода, газ, интернет. Только с дорогой проблема», – говорит он.
По словам сельчан, совсем недавно на этих же дорогах застрял артист Илфак Хафизов с молодежным театром «Мизгел». «Застряли и обратно уехали в Куркачи, вернулись через Большую Атню. Одежда вся была в грязи», – рассказывают они.
Алмаз Мингазов напоминает, что дорога не местного, а регионального значения.
«Несмотря на это, нам сказали, что пока ее не включат в программу капитального ремонта, на глину могут положить только глину, щебнем покрыть нельзя. Много гостей едет по этой дороге в музей. К сожалению, застревают», – говорит он.
Вот так родная деревня великого поэта страдает от бездорожья. Кажется, жители немного обижены – внимания родному селу поэта меньше, чем к Кырлаю. «Видимо, одному району две «тукаевские» деревни не потянуть. Приходилось даже слышать это от писателей. Предлагали Кошлауч включить в состав Атнинского района, обещали построить дороги. Тогда Арскому району не пришлось бы тянуть две деревни и у Атнинского района была бы своя «родина Тукая». Но жители захотели остаться в Арском районе, мы выбрали Арск, нам Арск ближе», – рассказал житель Кошлауча, не захотевший называть своего имени. «А в Кырлае одна дорога лучше другой, обеспечили максимально», – вторит ему другой.
Вот так сегодня живет малая родина Тукая. Люди здесь живут спокойно и сплоченно. Конечно, есть и проблемы – в деревне много холостяков, детей почти не рождается. Это беспокоит жителей, потому что земля, давшая великого Тукая, не должна опустеть.
Нет комментариев-